Джиневра и Эле идут к выходу.
— Я стану звездой! Yahoo! Поверить не могу!
— Ну, насчет этого неизвестно.
Тони, завидев подруг, машет им рукой.
— Ну, как все прошло?
— Отлично!
— Обеих взяли?
Эле смотрит на него, кривя рот.
— Да, обеих. И нас выбрали первых!
И они выходят, смеясь и толкая друг друга.
— Иногда надо уметь хорошо себя продать, верно?
— Блииин! Машина!
— Где она?
— Нету.
Джиневра оглядывается с озабоченным видом:
— Я ее тут припарковала. Моя… Ее увели! Ворье гребаное!
— Эй, не стоит так ругаться, — я появляюсь у нее из-за спины вместе с Марк-Антонио. — Кому в голову придет уводить такую колымагу?
— Слушай, не лезь опять. Я сообщу в полицию.
— Как ты ее назвала?.. Тебе кажется, это нормально называть машину «Моя»?
— Но если она Моя!
— Была твоя, а теперь — их или его. В общем, нужно просто поменять ей имя и все встанет на свои места! Думаю, тебе просто придется заплатить штраф, должно быть, ее увез эвакуатор, и если хочешь на кого-то злиться, злись на полицию. Впрочем, в твоем случае тебе надо бы злиться на саму себя.
— Слушай, ты меня уже так достал, что дальше некуда, а теперь еще полощешь мне мозги этим потоком слов. Что ты хочешь сказать?
— Что ты припарковалась аккурат перед запасным выходом из театра. Все очень просто.
— Он прав, — мимо нас проходит охранница. Она слышала весь наш базар и ради развлечения решила принять участие в разговоре. — Мы вынуждены были ее увезти.
— Ну уж, «вынуждены», это слишком: вы могли подождать пару минут. Я была в театре по работе.
— Так, вы спорить собираетесь?
— Да нет, просто говорю вам, как обстоят дела.
Охранница уходит, не удостоив ответом. Джиневра, воспользовавшись моментом, показывает ей вслед язык и говорит вполголоса:
— Засранная охранница. Надо сексом заниматься по ночам, тогда не будешь такой злой.
Я смеюсь и свищу, задрав голову.
— Фью… Наконец-то я вижу девушку, играющую по нашим правилам! Девушку правильную и, главное, хорошо воспитанную. Ты мне нравишься.
— А ты мне — нет!
— А ты сама-то следуешь этому совету?
— Какому?
— Ну, что надо заниматься сексом, чтобы не быть такой злой. Потому что, если нет, я готов помочь.
— Конечно, следую, а как же.
— А то смотри, я бы мог поспособствовать, чтобы поднять тебе настроение.
— Спасибо, у меня этого выше крыши.
Марк-Антонио решает прервать пикировку.
— Ну ладно, ладно, хватит уже. Поскольку у нас сейчас свободное время, и вы обе прошли конкурс, я бы предложил пойти выпить чего-нибудь, тем более… — Марк-Антонио улыбается Эле и кивает ободряюще: — Тем более, что это мы за вас голосовали, правда?
— Ты прав. Действительно. Пойдемте выпьем.
Я смотрю на Эле и развожу руками.
— Эй, у тебя такой вид, будто ты говоришь: «К сожалению, надо пойти».
Джин с решительным видом встает между нами.
— Слушай, ты, легендарный Стэп, отвяжись от моей подруги, понял?
На какую-то долю секунды она меня напутала по-настоящему.
— О’кей, а тебе-то самой как наше приглашение?
— Что это, опять пробы? А платите вы?
Я с улыбкой смотрю на нее:
— Если хочешь.
— Да я знаю, что ты можешь. Но и не мечтай даже, мне очень жаль.
Марк-Антонио снова прерывает перепалку.
— Это просто невероятно: о чем бы вы ни говорили, все заканчивается ссорой! Я только сказал: пойдемте, выпьем чего-нибудь. Не будем ссориться, эй!
Эле кричит как сумасшедшая:
— Yahoo! Да, чудесно! Пойдем оттянемся, развлечемся на полную катушку… — она подкидывает вверх волосы и машет руками, танцует, кружась. Потом останавливается и смотрит на меня в упор: —Ну что, так лучше?
Я улыбаюсь:
— Сойдет!
А чего я ждал? Они же подруги. Марк-Антонио качает головой, берет Эле под руку:
— Пойдем-ка отсюда, иначе мы рискуем встретить здесь восход солнца… а ведь для этого есть места получше.
И он уводит ее, едва не силком. Джиневра стоит как вкопанная и глядит Эле вслед.
— Ой-ой-ой, у тебя увели подружку.
— Она взрослая и прививки все сделаны. Главное, что она с тобой не ушла.
— А что? Ты ревнивая?
— Да, разбежался. Я за нее волновалась. Так где твой мотоцикл?
— А что?
— Отвезешь меня домой, только рукам воли не давай, иначе получишь еще одну оплеуху, как в ресторане.
— Невероятно. То есть я должен отвезти тебя домой и даже пальцем не тронуть! Ну, ты даешь. Я такого в жизни еще не слышал. Обалдеть!
27
Мы подходим к мотоциклу, я сажусь и завожу мотор. Джин заносит ногу над седлом, но я толкаю мотоцикл вперед.
— Ничего не поделаешь, у меня инновационное такси.
— То есть?
— Надо заплатить вперед.
— И что это значит?
— Что ты меня поцелуешь.
Я тянусь к ней, выпячивая губы и закрыв глаза. На самом деле, правый глаз у меня закрыт лишь наполовину. Не хочу снова лажануться. Джин подходит ко мне и проводит языком снизу вверх по моим губам, ощущение — как будто тебя мазнули наполовину растаявшим мороженым.
— Эй, что это?
— Я так целуюсь! Я тоже инновационная девушка, — и она мигом садится сзади. — Давай, за такую плату ты как минимум должен добросить меня до Остии.
Я смеюсь и резко трогаюсь, поставив мотоцикл на дыбы. Но у Джин отличная реакция. Она крепко обняла меня за талию и прижала голову к моему плечу.
— Давай, легендарный Стэп, обожаю носиться на мотоцикле.
Меня не надо просить дважды. Я лечу со скоростью света, и Джин крепко сжимает меня коленями. Мы как единое целое: поворачиваем вправо, влево, плавно входим в повороты, я давлю на газ. Вот мы проехали «Ванни», теперь несемся к набережной Тибра. Поворот направо. Чуть сбавляю газ перед красным светом светофора, тот, едва завидев нас, как зачарованный, тут же становится зеленым. Быстро обгоняю две стоящие машины. Поворот направо — наклон, налево — наклон, и вот мы рядом с Тибром, и уже уносимся прочь, и только ветер дует в лицо. В зеркало вижу ее. Полузакрытые глаза, заколка в волосах, бледная кожа. Длинные темные волосы развеваются, тянутся к солнцу, заходящему за нашими спинами, отсвечивают красным, плещутся на ветру.