Леола, где ты? - читать онлайн книгу. Автор: Картер Браун cтр.№ 23

— И давно он умер?

— Должно быть, уже месяц назад. Если не хочешь лежать слишком близко к нему, можешь отступить на пару футов в эту сторону... И начинай работать.

Я воткнул штык лопаты в пол и налег на ручку.

— Если собираешься убить меня, — сказал я как можно спокойнее, — то сам очень скоро будешь копать себе могилу.

— До рассвета осталось около трех часов, — медленно проговорил Уэлш, вразумляя меня, словно малого ребенка. — На милю вокруг здесь нет ни единой живой души, никто ничего не услышит... Копай-копай, ты умрешь славненько и чистенько.., взаправду быстро и с пулей в затылке. Если бы Ленни пришлось копать тебе могилку, это свело бы меня с ума, хотя для него это сущие пустяки. Но тогда тебе пришлось бы умирать медленно. Пуля в ногу, пуля в живот — это я предоставляю воображению Ленни... Ты хотел бы лежать полумертвым и смотреть, как он уродуется, копая эту могилу? Мне бы это понравилось.

Да, это было столь простенькое и миленькое предложение, что мне совсем не потребовалось времени, чтобы принять решение... Я начал копать. Долгая, медленная мучительная для мускулов работа. К тому времени, когда я выкопал яму размером этак шесть на два фута и глубиной шесть дюймов, я уже обливался потом. Пришлось остановиться, снять пиджак и галстук и закатать рукава рубашки.

— Сигарету-то я могу выкурить? — проворчал я. Уэлш сверился с часами и кивнул:

— Тебе не стоит завязывать глаза, так что считаю, что можно. Но не тяни время, Холман. Все сказанное раньше остается в силе... И не забывай — у Ленни богатое воображение.

Я медленно курил и взвешивал свои шансы. Те двое привалились к стене и наблюдали за мной с расстояния восьми футов. Уэлш откровенно скучал, но глаза Ленни глядели внимательно и настороженно. Не было ни малейшей надежды, что мне удастся преодолеть расстояние до них до того момента, как он нажмет на спусковой крючок и всадит в меня пулю. Я докурил сигарету, растер подошвой окурок и начал копать снова.

Время стало действительно относительным: с каждой лопатой выброшенной земли яма углублялась, и срок моей жизни на столько же сокращался. Чем глубже я зарывался, тем все менее плотным делался грунт. Все легче почва поддавалась лопате. Какая же глубина удовлетворит Уэлша, размышлял я. Три фута? Если он будет настаивать на четырех, на сколько это продлит мою жизнь? На тридцать, а может, и на все тридцать пять минут?.. Скоро я уже стоял по колени в яме; земля образовала вокруг значительную кучу. Я начал сочувствовать пехоте времен Первой мировой войны. Им ведь приходилось копать траншеи всякий раз, когда они наступали и отступали. И я удивлялся, как же им, черт побери, удавалось сохранять энергию, чтобы еще и воевать? Как бы то ни было, яма медленно и неумолимо углублялась; она доходила мне уже до бедер. Так не могло продолжаться до бесконечности. В любой момент Уэлш может решить, что она уже достаточно глубока, и прикажет кончать. С такой перспективой мой мозг отказывался смириться. Я знал, что, пока продолжаю копать, я буду жить. Если хочу и дальше оставаться в живых, надо что-то придумать...

Я поднял лопату с землей и медленно распрямился; моя голова показалась над холмом выброшенного грунта.

— Сколько трупов вы здесь зарыли? — язвительно поинтересовался я у Уэлша.

— О чем, к черту, ты болтаешь? — не понял он.

— Здесь, — я судорожно сглотнул слюну, — рука!

— Ты спятил? — Он пристально взглянул на меня. — По меньшей мере ты находишься в трех футах от Тол-вера!

— Так иди и смотри сам, — вдруг охрипнув, предложил я.

— Пойди взгляни, о чем он там лепечет, — сверкнул глазами на Ленни Уэдш. — Во всяком случае, даже если это Толвер, думаю, он зарыт достаточно глубоко.

— Точно, Джил, — согласился тот и с опаской приблизился ко мне; его глаза настороженно всматривались вниз.

По мере того как холм выброшенной земли становился выше, он отбрасывал все более глубокую тень на дно ямы. Мои глаза уже привыкли к темноте, но Ленни, ослепленному прямым светом ламп, тень показалась куда гуще. Он остановился на краю могилы и сверху уставился на меня.

— Ни черта не вижу!

— Да здесь. Прямо под твоими ногами! — злобно выкрикнул я.

И тут же швырнул полную лопату земли прямо ему в лицо. Затем с размаху ударил его лезвием лопаты по коленям. Он пронзительно завизжал, падая в яму; револьвер выпал из его руки и с глухим стуком упал на дно ямы. Я нырнул за револьвером, схватил его правой рукой и приставил к спине Ленни. Он еще продолжал дико вопить, когда я рывком придал его телу вертикальное положение, заслонившись им, как щитом.

Уэлш, быстро среагировав, сделал два выстрела. Ленни внезапно оборвал вопль. Его тело словно переломилось, и голова уперлась в выброшенную землю: на рубашке расплывалось большое кровавое пятно. Прежде чем спустить курок револьвера, я на мгновение увидел ошеломленное лицо Уэлша — казалось, он не верил своим глазам. Моя первая пуля расщепила бревно в паре дюймов от его головы, вторая — пробила дыру под его правым глазом, последующие две попали куда-то в грудь. Я отпустил спусковой крючок, когда его тело тяжело рухнуло на земляной пол...

Когда мои руки перестали трястись, я досуха протер револьвер и вложил его в ладонь Ленни. В конце концов когда-то трупы будут обнаружены, и я надеялся, что все это будет выглядеть поединком, в котором погибли обе стороны. А если вскроют и остальную часть пола и найдут тело Толвера, то вполне могут прийти к заключению: Уэлш убил его раньше, а потом хотел то же проделать и с Ленни, предварительно заставив его выкопать себе могилу. Правда, будет неясно, как Ленни удалось скрыть револьвер. Но ведь каждое, в общем-то, убийство оставляет некоторые неясности... Однако я не должен связываться с полицией, пока дочь Леолы Смит не найдена.

Я протер рукоятку лопаты и бросил ее на дно могилы. Из карманов Уэлша извлек ключи от машины и свой собственный револьвер, который и вложил в его законную кобуру.

На подгибающихся ногах я медленно вошел в офис. После бокала бурбона я почувствовал себя немного лучше, тщательно промыл и вытер свой бокал и вернул его в бар. Бокалы, использованные Ленни и Уэлшем, хранили на себе отпечатки их пальцев, и я оставил их в неприкосновенности. Затем приступил к осмотру лачуг.

Двумя первыми явно не пользовались по меньшей мере в течение двух лет — они выглядели совершенно заброшенными. Третья была комфортабельно обставлена, и в ней вполне могли проживать — и очевидно, совсем недавно. Четвертая почти ничем не отличалась от предыдущей, но имела интересную особенность — небольшой круглый глазок, прорезанный в разделяющей их перегородке. Как я убедился, он обеспечивал превосходный обзор соседнего помещения.

Я возвратился в офис и занялся основательным его исследованием. Нижний ящик стола оказался запертым. Но, перепробовав по очереди ключи, изъятые у Уэлша, я все-таки отпер его. В ящике обнаружил бобину с шестнадцатимиллиметровой лентой. Часы показывали четверть шестого, и рассвет уже затеплился. Поэтому я рассудил, что фильм может и подождать, и прихватил его с собой. Ключи от темного седана висели на кольце вместе с остальными; мотор завелся с полуоборота.