Любовь заказывали? - читать онлайн книгу. Автор: Иосиф Гольман cтр.№ 26

– Будем приезжать сюда на лето. – Заметив недовольство, добавила: – И зимой можно, на лыжах кататься. Дом очень хороший. А хочешь, – вдруг загорелась она, – его можно разобрать и перевезти в Подмосковье. Участок купим, какой сам выберешь.

– Ты как ребенку игрушки сулишь, – беззлобно улыбнулся Глеб. – Но я уже не ребенок, Томка. У меня у самого тут дети, – неожиданно добавил он.

– Какие дети? – насторожилась жена.

– Настоящие. Двадцать семь человек. А было двадцать восемь, – горько вздохнул он.

– А-а, ты про этих, – облегченно вздохнула Томка. И тут же поправилась: – Я не против помогать этим детям.

– Им не деньги нужны, – сказал Глеб.

– Да, жизнь им посвятить я не готова, – честно созналась Тамара. – Но ведь и ты не готов! А зима только начинается, и она здесь длинная!

Они сидели, разговаривали, пили чай. Уже по третьей чашке. Уже не хотелось. Но Томка боялась услышать окончательное «нет», а Глеб боялся его выговорить: он отлично помнил про ее порок сердца. А может быть, дело не в Томкином сердце? – мелькнула мысль. Может, он тоже хочет оттянуть миг окончательного решения? Не такой уж и явный выбор между Москвой и Синдеевкой. А между Томкой и Майкой?

«Ф-фу, аж голова устала».

– День-то к концу идет, – заметил Глеб. Они вышли на крыльцо. Еще было светло, но солнце стояло низко, подкрашивая розовым облака на западе. Воздух был свежий, но не холодный. Обычно в это время куда холоднее. Приятно попахивало дымком из труб. – Придется тебе оставаться на ночь. Хочешь – здесь, хочешь – в гостиницу поселковую отвезу.

– Нет, – тихо сказала Томка, решившись. – Уеду я сегодня. Сейчас. С тобой или без тебя. Но хочу с тобой.

– Я тебя провожу, – сказал Глеб. Это и есть ответ. Лицо Томки огорченно скривилось, как-то сразу состарилось. На глазах появились слезы.

Но не такова Томка, чтобы даже в такой ситуации сдаваться.

– Ты, конечно, сам решишь, как тебе жить, – сказала она. – Тем более я так обидела тебя. Но сделай для меня малое одолжение.

– Какое? – спросил Глеб.

– Сядем в машину вместе. Выедем вон туда, – показала она рукой за деревню, – ты сам у себя спросишь. И сам себе ответишь. Остальное – дело техники.

– Я думаю, не стоит, – сказал Глеб. – И на ночь глядя ехать тебе тоже не стоит.

– Это уже мне решать, – мягко ответила Тамара. – Ты решаешь за себя, я – за себя. Сделай, как я прошу. Притворись, что уезжаешь со мной. И возьми с собой паспорт, это ведь не сложно.

Глеб оделся, Томка тоже мгновенно собрала вещи.

Через минуту огромный джип уже плавно пробирался по узким деревенским улочкам.

Железнов не стал оборачиваться или смотреть в большие зеркала. Он и так знал, что из детдома на темную в опускавшихся сумерках машину пристально смотрит как минимум один человек.

«Лендкрузер» остановился прямо на пустынной дороге. Томка выключила мотор. От деревни – километр. От леса – десять метров: над дорогой нависал поросший сосняком и ельником высокий холм.

– Ну вот, милый, – сказала Томка. – Решай. Неужели ты сможешь жить тут всю жизнь?

Глеб обернулся. В избах зажглись желтые электрические светлячки. В дальнем конце деревни ярко светились окна детского дома.

Ему вдруг и в самом деле захотелось пройтись по запруженной народом, ярко освещенной Тверской, спуститься в феерические катакомбы Охотного Ряда, оказаться в строгой роскоши Большого.

– Поехали, Глебка! – взмолилась она. – Все плохое забудется. Мы останемся. Хочешь, я попробую тебе родить?

– Тебе опасно рожать, – машинально ответил Глеб. Конечно, дело не в опасности. Жить тоже опасно, но живут же.

– Придумаем что-нибудь! – на подъеме сказала Тамара. – Троих тебе рожу. Вот! Ну поехали, Глеб? – И, не дожидаясь ответа, включила мощный двигатель.

– Нет, Томка. Я остаюсь, – сказал Глеб. Открыл дверцу, легко спрыгнул на снег. – Пассажир сошел, Томка.

Тамара тоже вышла из машины, обогнула огромный «Лендкрузер» и снова подошла к мужу. Теперь она плакала, не скрываясь и не боясь, что слезы попортят макияж. Она обняла его, он – ее.

Томка подняла голову:

– А если я здесь останусь?

– На ночь? – спросил Глеб. – Конечно! Не в темноту же ехать.

– Ты все понял, Глебка, не придуривайся, – всхлипнула Тамара. – Если я навсегда здесь останусь?

– Нет, – после паузы сказал Глеб. – Этого делать не стоит.

– Ну, значит, так тому и быть, – улыбнулась Томка сквозь слезы. Эта женщина умела держать удар. – Я поехала, Глебка.

Она закрыла глаза, прижалась губами к его губам. И сама же первая отшатнулась. Села за руль, помахала ему рукой в перчатке. Слоноподобный джип, фыркнув мощнейшим дизелем, на удивление мягко тронулся по скрипучему снегу, разрывая перед собой тьму двумя ксеноновыми снопами света.

Железнов остался один. Постоял немного, пока исчез шум удалявшейся машины. Свет от нее исчез еще раньше, когда «Лендкрузер» свернул за поворот.

Темнота и тишина навалились одновременно. Но если темнота хоть чуть-чуть разбавлялась небесным светом да дальними огоньками Синдеевки, то тишина была полной, абсолютной.

Глеб повернулся и зашагал в сторону дома. Его шаги гулко отдавались в темноте.

Сверху на него смотрели густо высыпавшие звезды и еще не набравший силу серпик луны.

А с заросшего лесом пригорка – внимательные желтые глаза, одинаково хорошо видевшие и днем и ночью.

Волк дождался, пока Глеб дошел до околицы, после чего неуловимым и абсолютно бесшумным движением исчез, растворился в ночи.

А может, его и не было вовсе.

Сергей Петрович Фролов аккуратно припарковал свой старый «Мондео» к высокому бордюру и не торопясь направился к заведению. Торопиться он никогда не любил в отличие от своих дружков, а по мере приближения к полтиннику его походка и вовсе стала степенной.

Вот и она, родимая. Или – оно? Называлось заведение все время по-разному – то столовая, то кафе, а теперь вот кафе-бар, – но суть его оставалась всегда единой: выпить и закусить.

Разве что в советское время здесь выпивали тайком принесенное с собой и разлитое под столиком. И еще тут было позабегалистее и воняло хлоркой.

Нынче, с появлением качественных и недорогих стройматериалов, все стало выглядеть представительнее, даже запах дезинфекции сменился на какой-то ароматизатор. Ну и конечно, присутствовали вечные запахи кухни, которая, кстати, не отличаясь изысканностью, всегда была здесь достаточно вкусной.