Хранитель Реки - читать онлайн книгу. Автор: Иосиф Гольман cтр.№ 53

Меня же снова – как в Переславле – поразили огромные насыпные валы вокруг бывшей крепости. Здесь они были гораздо мощнее, чем на прошлой нашей остановке. Местные сказали, что в нашем недавнем прошлом по этим валам ходили часовые, а внизу, в «котловине» под ними, ожидали своей участи сотни – или тысячи? – зэков. Похоже на правду: мы с женой приблизились к печально известному Беломорско-Балтийскому каналу, построенному в прямом смысле слова на костях наших соотечественников. Кстати, канал мы тоже пересекли, и не раз. В Белозерске он идет вдоль Белого озера, прямо по берегу.

Из города выехали опять по грунтовке. Дорога лесная, красивая, особого отличия от твердого покрытия нет. Самое смешное, что на нашем атласе эта трасса обозначена… красным, «федеральным», цветом. Но дорожные атласы издательства им. И. Сусанина нас никак не смутили, ибо привыкли. Так прокатили до лесного поселка с лесным же названием Липин Бор, после которого вдруг попали на отличную трассу! Реально замечательную. Абсолютно ровную, с четкой разметкой и аккуратными обочинами. Правда, машин на ней практически не наблюдалось. Чудны дела твои, дорожное ведомство…

Счастье кончилось за несколько десятков километров до Вытегры, городка, стоящего уже на берегу Онеги, где мы запланировали ночевку. А чтоб окончательно почувствовали разницу – грунтовка здесь тоже не чета прежней: ямы, ухабы, лужи. Я боялся за нашу «четверку», тщательно выбирая наименее опасные пути. Однако машинка не подвела.

Кстати, по дороге сами провели микроспасательную операцию: встретили поддомкраченную «Газель» и подвезли до Вытегры ее водителя вместе с двумя проколотыми колесами – в местных лесах мобильный телефон бесполезен. Гораздо важнее иметь ремонтный набор для шин. Этот же спасенный нами водитель «Газели» рассказал нам, что в Вытегру он приехал несколько дней назад со стороны Питера, через онежский порт Вознесенье. Качество дороги он определил словами, не приспособленными для опубликования даже в моем личном дневнике.

Что касается Вытегры, то гостиница нашлась (в три раза дешевле, чем в Вологде), люди оказались приветливые донельзя – нам с Ленкой едва удалось отбиться от приглашения съесть «калитку» – рыбный пирог размером с тележное колесо. Причем приглашал человек, с которым случайно перекинулись парой фраз у магазина. А самое главное – по одной стороне главной улицы у обычных пятиэтажек припаркованы обычные машины, а по второй – уже стоят кораблики.

Замечательный городок!

Когда мы его на следующий день покидали, я увозил два больших акварельных листа и маленький, еще сырой, этюд маслом.

…И все же карельские грунтовки очень приличные. Мы почти к ним привыкли, хотя по асфальту все равно получше будет. Пейзаж по-прежнему лесной, гигантское Онежское озеро – рядом слева (поскольку мы с Ленкой собираемся объехать его с юга на север, через Пудож – в Медвежьегорск), но почти не показывается из-за деревьев. Зато хватает озер поменьше, причем с обеих сторон дороги.

Пудож – славный городок, весь в зелени и, разумеется, с собственной рекой. Жители, как везде на Севере, радушны и обходительны. И на наш, пока еще московский взгляд – очень неторопливы. Скоро, наверное, и мы станем такими же.

По дороге свернули к Князь-озеру (с тем же успехом могли свернуть к любому другому – их здесь почти как сосен и уж точно больше, чем автомобилей на шоссе).

Двести метров – и мы на берегу.

Деревенька красивая, но местных жителей – четыре человека. Много домов совсем развалены. Однако заметен и обратный процесс: избы с участками покупают люди из окрестных городов, из Петрозаводска и даже из Питера. Так что сомнений, что эти красивые места возродятся, у меня лично нет.

Кстати, мы сами за двадцать минут остановки – на удочку, купленную в Вытегре, и на купленный в Пудоже хлеб – успели поймать пару приличных рыб.

Следующий раз мы покинули трассу уже целенаправленно – в направлении Онеги. По карте это была прибрежная деревня Вяльма. Точнее, на карте их было две, с одним и тем же названием. Мне вдруг нестерпимо захотелось взглянуть на Онегу, которая по-прежнему пряталось где-то слева от нас, за лесом.

Дорожка теперь пошла по-настоящему лесная, а через небольшую усыпанную валунами речушку вел деревянный мост, «усиленный» досками, обозначавшими колею.

Зато все это было вознаграждено с лихвой: в деревне оказалась деревянная церковь семнадцатого века, с серебряными от старости куполами, но по-прежнему собирающая жителей на молитву.

А еще меня потряс дом (конечно же, деревянный) местного жителя Ефима Каташева, 1906 года постройки. В нем и сегодня, в небольшой его части, живут потомки первостроителя. А в остальных помещениях староста деревни, тоже, понятное дело, Каташев, устроил настоящий этнографический музей. Благо трехэтажная «изба» позволяет: по размерам покруче новорусских сооружений – в «складской» части лошадь, чтоб не распрягать после разгрузки, могла разворачиваться с телегой.

Но дело даже не в размерах домов, нормальных для семей, где дети рождались почти каждый год, а климат не располагал к безответственности. Меня поразила продуманность каждой детали, каждой мелочи. Как будто работали специалисты по эргономике, теплоснабжению, сопромату, логистике и еще десятку дисциплин. Да, настоящая крестьянская жизнь, основанная на опыте десятков поколений, вовсе не была примитивной.

У гостеприимного Каташева провели полтора часа. Я рисовал, а Ленка с пристрастием допрашивала мужика о местной архитектуре и интерьерах.

А потом мы – здесь же, в Вяльме – решили спуститься вдоль местной шумливой речки прямо к Онежскому озеру. Как оказалось, это было судьбоносное решение.

Дорога как таковая отсутствовала – мы ехали к озеру по следам, видимым в примятой нашими предшественниками траве. Ехали неплохо и почти уже добрались до места. Осталось буквально метров двести и даже появилось какое-то подобие колеи – тоже заросшей травой, но все же видимой.

Впереди был неглубокий мини-овражек – с последующим, тоже не крутым, подъемчиком. Он меня не пугал – до того наша «четверка» преодолевала и более серьезные препятствия. Но внизу предательски поблескивала лужица, а идти промерять ее глубину было лень. Поэтому я сделал так, как не учат в автошколах: поддал газку, мотор взревел, скорость заметно возросла, и – почти в самом низу ложбинки – под мой ликующий клич мы… мощно вмазались брюхом во что-то очень твердое! Видно, предшественники ехали на чем-то сильно внедорожном, а то и на колесном тракторе. Потому что поросший зеленым мхом и предательски скрытый травой валун, сидевший прямо посередине колеи, торчал над землей сантиметров на пятнадцать, если не больше.

– Ну, что у нас? – тревожно спросила Ленка, тоже выйдя из салона.

– Каюк, – грустно сказал я. Защита картера была снесена напрочь, а из пробитого радиатора заметной струйкой вытекал горячий тосол. – Приехали.

– Значит, ночуем в Вяльме, – не слишком расстроилась моя женщина. Она не из тех, кто будет кричать и ругаться на неудачника.