Он решил ворваться туда в одиночку – благо противник, хотя и
заметно превосходил числом, величиной был с мизинец, и это сводило численное
превосходство на нет. Никакого оборонительного оружия, способного причинить
вред «большим» людям, у крох не имелось, да и не подействовало бы на Сварога
таковое…
Идея была проста, как все гениальное: лишить подлодку
возможности передвигаться, после чего моряки волей-неволей вынуждены будут
вступить в переговоры об условиях капитуляции. Если лодке все же удастся вырваться
наружу, на глубину, в дело вступит кораблик под командой Мары. Там уже
наверняка забросили сети. Им попросту не уйти. У любой субмарины есть
ахиллесова пята – винты. Даже атомные ракетоносцы из покинутого Сварогом мира,
намотав на винты изрядное количество прочных рыбацких сетей, оказались бы в
ловушке, что говорить об этих… Вытащат лебедкой за милую душу, с тем же
исходом, что и в первом варианте.
Можно было, конечно, действовать совершенно по-другому.
Привлечь лихих ребят из Серебряной Бригады, чтобы вместо рыбацкого суденышка
подлодку караулила снаружи пара-тройка драккаров с гравитационными ловушками, а
вместе со Сварогом в подвал ворвалась бы дюжина вооруженных до зубов
спецназовцев императорской гвардии.
Но в том-то и дело, что при этом раскладе не изменится
ровным счетом ничего. Точно так же неустранимой останется главная возможная
опасность: гипотетические ядерные ракеты на борту. У ларов нет пока что
оружия, способного остановить ядерные реакции, оно лишь создается в страшной
спешке, испытано, но до боевых образцов не доведено, поэтому совершенно
неважно, в одиночку Сварог туда идет или в сопровождении вооруженного
супертехникой взвода. Если не повезет – последствия при обоих вариантах будут
одинаковы: атомный гриб над Фиарноллом. Если все пройдет гладко, Сварог их в
состоянии взять в одиночку. Никакого авантюризма или зазнайства, один трезвый,
прагматичный расчет… Ни к чему устраивать суету и толкотню там, где в состоянии
справиться один-единственный решительный и опытный человек, не безоружный к
тому же…
Он коснулся тяжелого предмета в накладном кармане простого
гильдейского хомерика. Официально эта штука, размерами и весом схожая, пожалуй
что, с парабеллумом, именовалась совершенно иначе – но Сварог простоты ради
мысленно назвал ее бластером, вспомнив свою любимые фантастические романы.
Честное слово, оружие отвечало всем характеристикам пресловутого бластера,
поскольку размеры имело небольшие, а стреляло энергетическим лучом. Бластер он
и есть бластер, нечего голову ломать. Это аналогов шаура он не помнил ни в
одном романе, так что название не менял даже мысленно.
Не было ни волнения, ни страха – один только непонятный
никогда не воевавшему народу звонкий душевный напряг, ощущение сжатой пружины в
каждой клеточке тела.
Почему-то он по прихотливому зигзагу мысли вспомнил
крестьянский мятеж, с которым было покончено перед самым его отлетом в
Фиарнолл. Неизвестно, каким там воякой на внешних фронтах был тыловой генерал с
пламенным взором карьериста, но с бунтом он справился в одночасье – охватил
мятежные области быстро переброшенными частями, чьи фланги упирались в Ител,
молниеносными ударами кавалерии рассек крестьянскую армию и оттеснил
разрозненные остатки к Ителу, под огонь корабельных батарей. Ну а потом взялся усмирять
мятежные районы… Сварог читал донесения людей Интагара о кровавых делах, с
которыми ранее был знаком исключительно по учебникам истории – к некоторому
своему удивлению, читал почти спокойно, потому что становился, пожалуй, заматеревшим
королем, как выразился бы отец Грук. Он всего лишь велел передать генералу на
словах, что пора и меру знать, чтобы не оставить означенные области вовсе без
землеробов – и присовокупил к письму орден Крылатого Льва с кронгами и
бриллиантами: ну, заслужил, что поделать, беспристрастно рассуждая с точки
зрения высших государственных интересов, безусловно заслужил…
– Пойдемте, что ли, любезный Торч? – сказал Сварог
совершенно нормальным голосом, без тени волнения. – И смотрите у меня…
Он показал Торчу в подвале действие бластера – и знал, что
должное впечатление произведено.
– Да ладно вам, ваше величество, – чуточку
сварливо отозвался Торч. – Все будет в лучшем виде, мне деваться некуда… а
вот вы отныне будете с меня пылинки сдувать, уж простите за прямоту. Потому что
я у вас пока что единственный знаток потайных пристаней, когда-то еще другие
появятся… Рассуждая по-купечески, самое время обговорить жалованье…
Сварог приостановился, фыркнул и покрутил головой от такой
наглости – а впрочем, подобный деловой подход следовало только приветствовать:
уж если торгуется, значит, намерен служить…
– Когда захватим лодку, я тебя сукина кота,
озолочу, – сказал он убедительно. – А пока что не стоит считать
деньги, плохая примета, удачи не будет…
Они неспешными шагами приблизились к воротам в высокой
стене, сколоченным из толстенных плах, обшитых железом. Торч взялся за одну из
многочисленных железных финтифлюшек вокруг замочной скважины и легко ее
повернул. Внутри отчетливо забрякал колокольчик.
Очень быстро открылось крохотное окошечко, показался чей-то
немигающий глаз. Несколько секунд их разглядывали, потом невидимый обладатель
недреманного ока спросил:
– Кого там несет?
– Не узнал, прохвост? – барственным тоном
осведомился Торч.
– Узнать узнал, сударь… А кто с вами?
– Из тех, что не твоего ума дело, – бросил
счетовод.
Глаз уставился на Сварога. Сварог постарался придать своей
фальшивой физиономии предельно надменное выражение, хотя был в простом хомерике
с бляхой Бронзовой гильдии – какая нашлась под рукой у шпиков, ту и прицепил.
– Так бы сразу и сказали… – проворчали за воротами.
Совсем тихо стукнул хорошо смазанный засов, в одной из
створок распахнулась высокая калитка. Первым вошел Торч, за ним шагнул Сварог,
держа руку в кармане, готовый к любым неожиданностям.
Никаких неожиданностей за воротами не оказалось – обширный,
на совесть замощенный двор, тройная шеренга лабазов, чистота и безлюдье.
Привязанные у конур лохматые псы взлаяли было, но сторож прикрикнул на них, и
они нехотя улеглись, ворча, скребя когтями брусчатку.
– Я так понимаю, в отдельный амбар
направляетесь? – осведомился часовой, широкоплечий детина, вооруженный
чересчур серьезно для купеческого сторожа: армейский саперный тесак, пара
пистолетов за кушаком…
Торч со всей возможной язвительностью сообщил:
– Нет, проходили вот мимо и решили в шары сыграть,
благо тут двор гладкий…
– Ну, так бы сразу и сказали… – проворчал детинушка и
мгновенно потерял к ним интерес. Присел на лавочку у ворот, привалился затылком
к стене, явно намереваясь чуток подремать.
Торч, не оглядываясь на спутника, уверенно направился к
самому крайнему пакгаузу, стоявшему всего-то уардах в пятидесяти от кромки
причала. Сварог торопливо пошел следом. Пока что все шло гладко, бросив быстрый
взгляд в море, Сварог увидел там лежащего в дрейфе «рыбака» – чуть левее,
недалеко от берега. Ну, помогай бог, подумал он отрешенно. Сейчас начнется…