Царица Хатасу - читать онлайн книгу. Автор: Вера Крыжановская cтр.№ 97

Стоя на царской колеснице, она не морщась смотрела, как считали и записывали отрубленные руки, разбирая груду трупов, около которой остановилась царская колесница. Из этой кучи тел скоро вытащили бесчувственного Наромата. По золотой каске и по украшениям Тутмес узнал царевича, которого он разбил накануне, и сказал: «Это был лев! Этот герой умер смертью храбрых». Можно только догадываться, что происходило в эту минуту в душе Хатасу. Тем не менее, она заметила:

— Мне кажется, мой отец и фараон, что сыну царя, хоть и мертвому, не подобает быть изуродованным в общей куче трупов. Если даже такой победитель, как ты, сам бог войны, воздает такую большую хвалу его памяти, то не заслуживает ли герой погребальных почестей?

Царь был в восторге. Он похвалил тактичность и великодушие дочери и приказал с почестями похоронить Наромата. Когда же его подняли, боль вырвала стон у раненого. Узнав, что он не умер, его отнесли во дворец. Как встретились и полюбили друг друга Наромат и дочь Тутмеса I, я не знаю. Только Сэмну, тогда еще простой воин из свиты царевны, и одна из сопровождавших ее женщин по имени Сатати принимали участие в этой истории. Эта любовь, единственная в жизни гордой Хатасу, совершенно овладела ею и смягчила ее сердце к побежденным. Царевна добилась от Тутмеса больших послаблений для них, и Наромат взошел бы на трон своего отца в качестве данника Египта, если бы Хатасу решилась расстаться с ним. Но здесь эгоизм подавил все остальные чувства. Царевич должен был следовать за армией и… раны его снова открылись. Наромат умер, а беременная Хатасу в отчаянии вернулась в Фивы. Случай помог скрыть эти обстоятельства. Тутмес I немедленно должен был отправляться в Ливию. Думая, что дочь его утомлена продолжительным походом, он на этот раз не взял ее с собой. Во время его отсутствия родилась Нейта. Мэна, ее названный отец, был женат вторым браком на одной родственнице царя. Царевна доверилась ему. Так как начальник царских палаток также оставался в Фивах для излечения ран, то он и объявил, что возьмет ребенка к себе. Жена Мэны умерла в родах, произведя на свет мертворожденного ребенка. Этого ребенка заменили Нейтой. Только Мэна, Сэмну, Сатати и два хетта, Тиглат и колдунья Абракро, были посвящены в эту тайну. Узнал я все это от Тиглата, а передал только твоему отцу и тебе. Хоремсеб жадно слушал этот рассказ.

— Благодарю тебя, Таадар. То, что ты мне рассказал, осветило много вещей и объяснило необыкновенную гордость Нейты. Это перешло к ней от матери. Вернемся теперь к настоящему. Конечно, я влолне подчиняюсь твоим распоряжениям и пришлю тебе сюда все, что Нейте нужно. Но позволишь ли ты мне навещать ее?

— Разумеется. Только Нейте необходимо совершенно поправиться, прежде, чем она будет в остоянии переносить новую обстановку. Я возвращу ее тебе гораздо более сильной, так как ароматы ассимилируются в ее крови.

К великому своему удивлению, Нейта пришла в себя в павильоне и осталась там жить. Она скоро привыкла к обществу старого мудреца, который обращался с ней ласково и которого занимали ее развитой ум и ее тонкие и острые ответы. Благодаря серьезному лечению и более здоровой жизни, к Нейте вернулись мало — помалу и силы и прежняя свежесть.

Хоремсеб часто навещал ее. Тайна ее рождения вызвала у него новый интерес к девушке, а блестящая красота дочери фараона подстегивала желание видеть ее у своих ног. Но она была еще больна, и присутствие Таадара мешало ему возобновить свою суетную и преступную игру. Так прошло несколько месяцев. Здоровье Нейты поправилось, она покинула павильон и стала вести во дворце свой прежний образ жизни. Встречаясь чаще с Хоремсебом, она снова подпала под его влияние. Но так как князь не давал ей яд и не злоупотреблял ядовитым ароматом, ее рассудок был не очень омрачен. Хоремсеб тоже сильно привязался или, вернее, привык к своей прекрасной и невинной подруге. Только его страшно мучила необходимость лишать себя ее общества во время оргий, которыми он развлекался при своем аскетическом образе жизни. Он решил еще раз попытаться приучить Нейту к этим отвратительным зрелищам.

Однажды вечером Нейта сидела вместе с князем в том павильоне, откуда они когда — то любовались танцами на площадке. Вдруг Нейта с удивлением увидела, что принесли трон и стали подвязывать Хоремсебу большие, золоченые крылья, а на голову надели тиару, сверкавшую драгоценными камнями. Когда же он знаком предложил ей занять место рядом с ним, она поняла, что должна будет присутствовать при какой — то новой оргии. Дрожа от страха, обливаясь холодным потом, она протянула к князю сложенные руки и, вне себя от ужаса, взмолилась:

— Нет, нет! Умоляю тебя, оставь меня! Я не хочу идти с тобой!

Хоремсеб не привык к сопротивлению: все должно было преклоняться перед его волей. Кроме того, его тщеславие доходило до мелочной глупости. Ему показалось, что этот отказ на глазах у всех был демонстративным. Подозрение, что она пренебрегает честью сидеть с ним рядом, привело князя в слепую ярость.

— А! Тебе не довольно места рядом с твоим господином! — прошипел он, окидывая Нейту угрожающим взглядом.

Наклонившись к Хамусу, он сказал ему несколько слов, и кортеж двинулся в путь.

Нейта, как пьяная, прислонилась к дереву. В ней боролись гнев, отчаяние и стыд. Она испуганно насторожилась, когда к ней подошел евнух и, скрестив руки, почтительно сказал:

— Господин приказал мне заставить тебя присутствовать на празднике. Следуй за мной без сопротивления, благородная женщина, и не вынуждай меня применять насилие к твоей высокой особе. Прости, что я, такой ничтожный служитель, осмеливаюсь дать тебе совет: никогда не противься воле князя. Месть его ужасна, а ненависть и гнев могут уничтожить тебя.

Нейта обхватила руками голову. О, зачем она последовала за этим гнусным человеком, который презирает ее и обращается с ней, как с рабыней? Этот злой насильник принуждает ее присутствовать на зрелищах, внушающих ей отвращение, а на ее просьбу отвечает тем, что отдает ее во власть слуги.

Убеждение, что Хамус действительно может употребить против нее силу, больно уязвило ее самолюбие. Вспыхнув, она отрывисто сказала:

— Показывай дорогу!

Придя в сопровождении евнуха на место праздника, она увидела Хоремсеба, сидящего на высоком жертвеннике, который мы уже описывали. У его ног толпа пила, танцевала и, из — за обилия возбуждающих напитков, находилась уже в состоянии настоящего бреда. Хамус указал Нейте на колонну, стоявшую в нескольких шагах от трона, и сказал:

— Встань здесь!

Нейте показалось, что ее ударило молнией, когда евнух вытащил веревку и, ловко обхватив за талию, привязал ее к колонне. При этом последнем оскорблении, низводившем ее в степень животного, кровь с такой силой прилила к голове, что в ее глазах все потемнело. Она не видела, что происходило перед ней. Шум и крики оргии доносились до нее, как какой — то отдаленный гул. Через минуту она зашаталась, упала на колени и закрыла лицо руками. В ней бушевала такая дикая ненависть к Хоремсебу, что при мысли о его безграничной власти над ней, она чувствовала, как волосы поднимаются у нее на голове.