Тарзан и «Иностранный легион» - читать онлайн книгу. Автор: Эдгар Берроуз cтр.№ 20

Он быстро прыгнул на дерево, где происходила битва, но на ветку, расположенную выше питона.

Участники этой первобытной драмы были так поглощены ее исходом, что никто не осознал присутствия Тарзана, пока он не заговорил, желая узнать, понимают ли они его, подобно Тантору.

– Криг-ах! – крикнул он. – Тарзан бундоло Гистах. Обезьяны замерли и посмотрели вверх. Они увидели почти нагого человека, балансировавшего на ветке выше питона. В его руке блестел клинок.

– Бондоло! – закричали они, что означало: «Убей!»

Тарзан очень обрадовался, что они его поняли. Потом он прыгнул на питона. Сильные пальцы сжали, как клещами, шею питона, а острый клинок глубоко вонзился в извивающееся тело. Кольца конвульсивно вздрогнули, освободили молодую обезьяну и попытались опутать тело Тарзана. Отчаянно борясь за жизнь, питон отпустил ветки дерева, за которые держался, и свалился вниз, увлекая за собой Тарзана.

Другие ветви сдерживали их падение, и Тарзан не ушибся. Удав так извивался, что Тарзану никак не удавалось повторить удар ножом. Не смотря на то, что змея была тяжело ранена, она все же оставалась грозным противником. Если бы ей удалось схватить Тарзана своими мощными кольцами, его тело было бы тут же раздавлено.

Четыре обезьяны спрыгнули одна за другой на землю. Обезьяны с рычанием и криками отодрали кольца питона от человека, что дало Тарзану возможность снова нанести удар ножом, и отрубленная голова змеи покатилась по земле. Затем он повернулся к обезьянам лицом, поставив ногу на мертвую голову, и, подняв лицо к небу, испустил победный клич обезьяны-самца. Клич прозвучал дико и таинственно в густом лесу, и на несколько минут все голоса в джунглях замерли.

Обезьяны посмотрели на человека. Испокон веков его порода была их естественным врагом.

Был ли этот странный человек их другом или врагом?

Тарзан ударил себя в грудь и сказал:

– Тарзан.

Обезьяны кивнули и повторили его имя.

На языке больших обезьян это слово означало:

«Белая кожа».

– Тарзан йо, – сказал человек. – Мангани йо?

– Мангани йо, – ответил самый старший и крупный самец, подтверждая тем самым, что обезьяны – друзья Тарзана.

Неожиданно послышался шум, но тот, который вызывается сильным порывом ветра – шелест и шуршание листьев и ветвей. Обезьяны и человек выжидающе замерли на месте. Все обезьяны узнали источник шума, человеку же было не известно, что он мог предвещать.

Вскоре он увидел десять или двенадцать огромных черных фигур, несшихся к ним по деревьям. Обезьяны спрыгнули на землю и окружили Тарзана. Они примчались на его пронзительный крик, чтобы узнать его причину, ведь это мог быть победный крик самца из враждебного племени или вызов на битву.

Обезьяны подозрительно рассматривали Тарзана, некоторые из них оскалили клыки. Он был человеком, их природным врагом. Они смотрели то на Тарзана, то на Угло, самого старшего и самого крупного из самцов. Угло указал на человека и произнес:

– Тарзан йо.

Потом на своем примитивном языке, дополняемом знаками и жестами, он рассказал о том, что сделал Тарзан. Вновь прибывшие кивали головами в знак понимания, все, кроме одного – Ойу. Полный сил молодой орангутанг угрожающе обнажил свои клыки.

– Ойу бундоло! – прорычал он, что означало:

«Ойу убьет!»

Ванда, мать маленькой обезьянки, спасенной от питона, прижалась к Тарзану, поглаживая его грубой мозолистой лапой.

Она встала между человеком и Ойу, но Тарзан осторожно отодвинул ее в сторону.

Ойу бросил ему вызов, который Тарзан не мог не принять, если хотел сохранить уважение племени. Он знал это и, хотя вовсе не испытывал желания драться, вытащил свой нож и направился к рычащему Ойу.

Стоя на лапах, Ойу достигал почти шести футов в высоту и весил не менее трехсот фунтов. Это был действительно грозный противник. Его длинные передние лапы, огромные бицепсы, громадные клыки и сильные челюсти могли поспорить в эффективности с оружием Тарзана.

Ойу тяжело двинулся вперед, мозолистые пальцы его ног опирались на землю.

Угло хотел вмешаться и сделал было нерешительный жест, чтобы встать между ними, но Угло уже начал стареть. Он знал, что Ойу непрочь был бы заменить его на посту вожака. Если он сейчас вмешается, то только может ускорить момент своего свержения с престола. Он передумал. Зато Ванда отчаянно бранилась, ей помогали в этом другие обезьяны, бывшие свидетелями самоотверженного подвига Тарзана.

Однако, Ойу это не могло удержать.

Переваливаясь с ноги на ногу, он самоуверенно приближался к противнику, полный презрения к этому представителю хилых людей. Он может свалить его на землю одним ударом. И он вытянул вперед свою длинную лапу. Это была его тактическая ошибка. Тарзан тут же изменил план действий. Взяв нож в рот и сжимая его лезвие зубами, он прыгнул и ухватился сильными пальцами за протянутую лапу Ойу, а именно, за запястье, быстро повернулся, наклонился вперед и перебросил орангутанга через голову. Тот тяжело грохнулся на спину.

Ревя от ярости, Ойу неуклюже поднялся на ноги. Тарзан быстро прыгнул ему на спину, пока тот не опомнился, обвил ногами его тело, а левой рукой – шею. Потом он прижал острие своего ножа к боку зверя и нажал на него, пока Ойу не закричал от боли.

– Ка-года? – спросил Тарзан.

Это слово на обезьяньем языке означало капитуляцию.

В ответ Ойу протянул свою длинную лапу за спину, чтобы схватить противника.

Нож снова воткнулся, на этот раз еще глубже. Снова Тарзан спросил:

– Ка-года?

Чем больше Ойу стремился сбросить своего противника со спины, тем глубже нож проникал в его тело. Тарзан мог убить его, но не хотел этого. Сильный молодой самец нужен был племени, а это племя было настроено к нему очень дружелюбно.

Ойу продолжал упорствовать, хотя кровь заливала его бок. Тарзан передвинул острие ножа к шее Ойу и воткнул его так, чтобы вызвать новое кровотечение и причинить острую боль.

– Ка-года! – прорычал Ойу.

Тарзан тут же отпустил его. Ойу тяжело отошел и присел на корточки зализывать свои раны. Тарзан знал, что он нажил себе врага, но врага, который всегда будет бояться его.

Он знал также, что упрочил свое положение как равного в племени. Теперь они навсегда останутся его друзьями.

Он обратил внимание Угло на следы людей на тропе.

– Тармангани? – спросил он.

– Сорд тармангани, – ответил Угло, что означало:

«Плохие белые люди».

Тарзан знал, что для больших обезьян все белые люди – плохие, поэтому он и захотел разузнать о прошедших здесь путниках поподробнее: они могли оказаться очень полезными союзниками.