Последний дон - читать онлайн книгу. Автор: Марио Пьюзо cтр.№ 123

– Однако мой отец был большим героем, верно? – поинтересовался Кросс.

Винсент улыбнулся всего лишь на мгновение, его каменное лицо почти смягчилось.

– Твой отец был гением. Он мог спланировать операцию, как Наполеон. Когда план принадлежал ему, никогда и ничего не могло пойти наперекосяк. Ну, раз или два просто по невезению.

– Значит, он планировал Войну против Сантадио, – подытожил Кросс.

– Задай эти вопросы дону. А теперь давай поговорим о чем-нибудь другом.

– Ладно. Меня что, вырубят, как моего отца?

И тут обычная для Винсента ледяная невозмутимость изменила ему. Схватившись за руль, он вынудил Кросса остановить машину на обочине шоссе.

– Ты что, с ума сошел?! – сдавленным от полноты чувств голосом проговорил Винсент. – Ты думаешь, что Семья Клерикуцио пойдет на такое? В жилах твоего отца текла кровь Клерикуцио. Он был нашим лучшим солдатом, он спас нас. Дон любил его, как родного сына. Господи Боже, да как ты мог задать подобный вопрос?

– Я просто испугался, – кротко пояснил Кросс, – когда вы, ребята, выскочили, как чертики из табакерки.

– Выезжай на дорогу, – с неудовольствием бросил Винсент. – Мы с твоим отцом, Джорджио и Пити вместе сражались в очень тяжелые времена. Мы ни в коем случае не могли пойти друг против друга. Пиппи просто не повезло, напоролся на умалишенного грабителя.

Остаток пути они проехали в молчании.

В Квоге у ворот особняка их встретили обычные двое охранников, и еще один сидел на крыльце. Не наблюдалось никакой подозрительной активности.

Дон Клерикуцио и Джорджио дожидались их в покое. На стойке лежала коробка гаванских сигар и стояла кружка с черными итальянскими сигарками.

Дон Клерикуцио сидел в одном из громадных коричневых кожаных кресел. Кросс подошел к нему и был изумлен, когда дон, оттолкнувшись от подлокотников, не по годам проворно встал ему навстречу, чтобы обнять. После чего указал Кроссу на огромный кофейный столик, уставленный блюдами с разнообразными сырами и сухими мясными изделиями.

Ощутив, что дон еще не готов к разговору, Кросс приготовил себе сандвич из сыра маццарелла и прошутто – тоненьких ломтиков темно-красного мяса в обрамлении очень нежного белого сала. Белая круглая головка маццареллы была настолько свежа, что все еще отпотевала молоком. Она была увенчана толстой соленой шишкой, вроде узла на веревке. Дон всегда похвалялся, что ни за что не станет есть маццареллу, приготовленную более получаса назад.

Винсент и Пити тоже налегли на еду, а Джорджио играл роль бармена – подал вино дону и безалкогольные напитки остальным. Дон ел только истекающую соком маццареллу, позволяя ей таять на языке. Пити поднес ему одну из витых сигарок и огонь. “Какой у старика замечательный желудок”, – подумал Кросс.

– Кроччифисио, – внезапно произнес дон Клерикуцио, – то, чего ты хотел добиться от Роз-Мари, я скажу тебе сам. Ты подозреваешь, что со смертью твоего отца что-то неладно. Ты заблуждаешься. Я провел дознание, и все обстоит именно так, как рассказано. Пиппи не повезло. Он был осмотрительнейшим человеком своей профессии, но столь нелепые случайности все-таки происходят. Позволь мне вернуть твоей душе покой. Твой отец был моим племянником и Клерикуцио, да еще одним из моих дражайших друзей.

– Расскажите мне о Войне с Сантадио, – попросил Кросс.

– Опасно вести себя рассудительно с глупыми людьми, – сказал дон Клерикуцио, прихлебывая вино из бокала. Отложил сигарку в сторону. – Надо проявлять неусыпную бдительность. Это долгий рассказ, и все происходило не так, как кажется. Прошло почти тридцать лет… – Поманив троих своих сыновей, он добавил: – Если я забуду что-то важное, подскажите мне.

Все трое улыбнулись при мысли, что он способен забыть что-то важное.

Свет в покое представлял собой золотистое зарево, подкрашенное сигарным дымом. И даже аромат пищи был настолько пряным, что казалось, виден буквально воочию.

– Я пришел к этому убеждению после того, как Сантадио… – дон на минутку смолк, чтобы отхлебнуть вина. – То были времена, когда Сантадио были равны нам по силе. Но Сантадио завели слишком много врагов, они привлекали слишком пристальное внимание властей и не имели понятия о справедливости. Они создавали мир без каких-либо ценностей, а мир без справедливости не может существовать.

Я выдвигал Сантадио множество предложений, шел на уступки, хотел жить в мире. Но их сила внушала им ощущение могущества, как и водится с людьми, склонными к насилию. Они верили, что могущество – это все. Так и дошло до войны между нами.

– К чему Кроссу знать об этом? – перебил Джорджио. – Какой прок ему или нам от этого?

Винсент отвел глаза от Кросса, а Пити уставился прямо на него, чуточку запрокинув голову и оценивающе прищурив глаза. Ни один из трех сыновей не хотел, чтобы дон поведал эту историю.

– Потому что это наш долг перед Пиппи и Кроччифисио, – сказал дон. И обратился прямо к Кроссу: – Делай из этого рассказа какие угодно выводы, но я и мои сыновья невинны в преступлении, в котором ты нас подозреваешь. Пиппи был для меня сыном. А ты для меня почти что внук. У нас у всех в жилах течет кровь Клерикуцио.

– Никому из нас добра от этого не будет, – снова вклинился Джорджио.

Дон Клерикуцио нетерпеливо отмахнулся от него и обратился к сыновьям:

– Правдиво ли то, что я пока сказал?

Они кивнули, а Пити заметил:

– Нам следовало искоренить их с самого начала.

– Мои сыновья были молоды, – пожав плечами, пояснил дон Кроссу, – твой отец был молод, ни одному из них не исполнилось еще и тридцати. Я не хотел терять их жизни в великой войне. А дон Сантадио, помилуй Бог его душу, имел шесть сыновей, но считал их скорее солдатами, нежели своими сыновьями. Джимми Сантадио был старшим и работал с нашим старым другом Гронвельтом, помилуй Бог и его. Тогда половина отеля принадлежала Сантадио. Джимми был лучшим в их команде, единственным, кто видел, что мир – наиболее подходящее решение для всех нас. Но старик и остальные его сыновья жаждали крови.

Затевать кровавую войну было не в моих интересах. Мне нужно было время, чтобы прибегнуть к доводам рассудка, чтобы убедить их в разумности своих предложений. Я бы уступил им все наркотики, а они отдали бы мне весь игровой бизнес. Я хотел их половину “Занаду”, а в обмен они бы контролировали все наркотики в Америке – грязное дело, требующее насилия и твердой руки. Весьма разумное предложение. Наркотики сулили куда больше денег, и в этом деле не требовалась далеко идущая стратегия. Грязный бизнес с массой оперативной работы. Все это было на руку сильным Сантадио. Я хотел, чтобы Клерикуцио контролировали все азартные игры – это не так рискованно, как наркотики, не так прибыльно, но при разумном руководстве было бы куда более на руку нашей Семье. Я всегда ставил конечной целью стать членом законопослушного общества, а игровой бизнес мог обернуться легальной золотой жилой без ежедневного риска и грязной работы. Касательно этого время подтвердило мою правоту.