Покинутые небеса - читать онлайн книгу. Автор: Чарльз де Линт cтр.№ 20

Территория — это совсем другое. Это не постоянная величина. Мы метим необходимое пространство, когда заводим семью и воспитываем детенышей, но мы не строим на своей территории ничего постоянного, не создаем ничего, чтобы отметить свое место. Наши гнезда — немного перьев, глина, ничего такого, что дожди и время не могли бы унести без следа. И мы никогда не владели этим пространством единолично, не заявляли, что цветок не имеет права здесь расти, или воробей клевать семена, или лисы ходить своим путем, а паук плести паутину, или солнце не должно здесь светить, а ветер дуть. Все это не имело для нас значения. Может быть, теперь кто-то из нас тоже живет в коробках, но большинство селятся так, как и прежде, ходят теми же тропами, идут по миру, оставляя за собой лишь отпечатки ног, живут во времени, которое течет в душе.

Люди не знают, как к нам относиться. Многие из вас считают, что нас никогда и не было на свете, некоторые думают, что мы жили когда-то давно и так же давно исчезли. Но мы все еще здесь, духи прошлого, мы живем среди вас, только вы нас не замечаете. Когда вам случается с нами столкнуться, вы думаете, что видите привидение, или фею, или пришельца, прилетевшего с далеких звезд, чтобы воткнуть в вас иголку или унести с собой на серебристой тарелке. Вы не хотите верить, что мы настоящие. Это накладывает на вас определенную ответственность. Создает неловкость при мысли о том, как вы поступаете со своими родственниками.

Но мы не участвуем в судебных разбирательствах, не требуем возмещения убытков. Это я говорю не для того, чтобы облегчить ваше положение. Вы или живете по законам добра, или нет. Час расплаты наступает тогда, когда вы заканчиваете свои дела в этом мире и переходите в следующий. Хорошим людям не о чем беспокоиться. А всем остальным… что ж, вы получите то, что заслужили. Вы не переняли наше старое правило «око за око», как перенимаете многие истории. Один из ваших людей случайно столкнулся с Великой Тайной, с которой все началось. Но, можете мне поверить, она затрагивает каждого из вас.

Но я рассказывал вам о Коди. Быть может, он знаком вам как Собакоголовый или Старина Койот, хотя, в общем-то, он не выглядит таким уж старым. Он всегда суется в чьи-то дела и считает их своими. По правде говоря, я отношусь к нему скорее хорошо, чем плохо, что в равной степени свидетельствует и о моем добром нраве, и о его способности располагать к себе. Он действительно обладает шармом и приятной наружностью, а его темные волосы напоминают крылья ночной бабочки. Кроме того, Коди влекут к себе всевозможные несчастья, как мотылька — огонь.

В Первый день мы все — покрытые шерстью, перьями или чешуей — бродили по земле, пытаясь постигнуть величайшее чудо жизни; то были времена Дзен. Мы, первые птицы, видели, как рождается солнце, мы вызвали луну из моря и рассыпали звезды по черному, как наши крылья, небу. Мы были родными братьями и сестрами, мы вышли из небытия и должны были принять участие в спектакле будущего. Мы сидели на ветвях вековечных деревьев и видели, как темноту разрывали вспышки света. «Это похоже на фейерверк», — сказала тогда Зия, и хотя никто из нас не знал, что это такое, все ее поняли. Потом огни погасли, и мы увидели, как Далекое Прошлое обретает очертания — появились горы, реки, леса и моря. Наши младшие братья и сестры расселись по ветвям и растерянно моргали — они забыли обо всем, кроме того, что было у них перед носом.

И каждый получил свою шкуру и носил ее без всяких жалоб, потому что для этого и был рожден. Но только не Коди.

Ох, Коди.

Он бродил между братьями и сестрами в то время, когда они еще не совсем очнулись. Украл пушистый хвост у рыси, украл смелость у зайца, независимость у муравья, оставил дельфина без ног, а у черепахи стянул прекрасные остроконечные уши. Так он крал что-то у одного, что-то у другого, а потом заметил, что мы наблюдаем за ним с дерева.

Ох, Коди.

Кому бы мы стали жаловаться? Да и почему это должно было нас беспокоить?

Но с этого все и началось. Коди погряз в интригах. При виде любой черной птицы в нем просыпается злоба.

Потому что мы знаем.

И неважно, что никто никому ничего не сказал.

Достаточно того, что мы знаем.

Маргарет начинает очередную партию и сразу загоняет в лузы пять шаров. Затем отходит от стола, выпивает стаканчик пойла, приготовленного Джимми, и спокойно, как ни в чем не бывало, снова принимается гонять шары, да так быстро, что они оставляют за собой дымный след на сукне, прежде чем угодить в лузу. Кто-то из зрителей снова собирает все шары, к партии все готово, но Маргарет не спешит. Она многозначительно смотрит на Коди. Он ловит ее взгляд, лезет в карман и бросает на стол небольшой гладкий камешек. Свой долг Коди оплачивает частицей волшебства. Маленьким кусочком прошлого, частью былого времени, старого и отшлифованного.

— Ты же знаешь, — говорит Маргарет, глядя на камешек, но не прикасаясь к нему, — никого из нас не волнует, что ты сделал. Ты хоть раз встречал ворону, которая бы не стянула приглянувшийся ей кусочек? Может, ты и изобрел одалживание, но мы воспринимаем его как врожденную черту своего характера.

Коди уже слышал эти слова. Я думаю, он даже не смог бы вспомнить, сколько раз он их слышал.

— Тебе пора успокоиться, — добавляет она.

Коди не говорит ни слова в ответ. Он просто смотрит на Маргарет, потом ломает свой кий пополам, швыряет обломки на стол, берет шляпу и уходит. Я успеваю заметить нечто в его глазах, что-то мелькнуло из-под низких полей шляпы. В его глазах пустыня и непроходимая чаща. Все те пустынные и дикие места, где он скитается, скитается по собственной воле, никто его к этому не принуждал.

Я продолжаю размышлять над словами Маргарет и внезапно до меня доходит, в чем дело. Вовсе не в том, что давным-давно мы стали свидетелями того, как Коди одолжил кое-что у своих собратьев. Дело в том, что мы не придаем этому значения. И что бы он ни сделал, ничто не заслуживает ни злобы, ни сочувствия с нашей стороны.

Я поворачиваюсь к Маргарет и вижу, что она положила свой кий на стол. Я не успеваю даже открыть рта, а она уже говорит:

— Я знаю, Джек.

А потом идет к двери. Я стою еще некоторое время, достаточное для того, чтобы положить оставленный на столе камешек в карман. Потом тоже шагаю к выходу и только тогда слышу, как загудели голоса зрителей.

— О господи! — восклицает кто-то. — Налей мне пива, Джимми.

Джимми не шелохнулся. Я перехватываю его взгляд и понимаю, что он разгадал нашу сущность. Может, не мою и не Маргарет, но он увидел звериное лицо Коди, его вытянутую морду и длинные усы. Что-то перевернулось у него внутри, изменился он сам, его отношение к миру. Увиденное заставило его вспомнить, как долго существовал мир до того, как он, Джимми, появился в нем. Вспомнить, что давным-давно в этом мире были другие и они до сих пор живут среди людей.