Лезвие сна - читать онлайн книгу. Автор: Чарльз де Линт cтр.№ 127

Но Джон чувствовал себя в безопасности. Задолго до ужасного пожара на острове Рен он забрал свою картину и перенес ее в студию одной из учениц Рашкина — той, что не настолько долго терпела художника, чтобы поддаться его чарам. Барбара написала пейзаж поверх его портрета и после этого хранила картину в кладовке среди своих ранних работ. В благодарность за это Джон рассказал ей о возможности вызывать ньюменов из прошлого, поделившись своими наблюдениями и знаниями, полученными от Изабель. Но Барбара ничуть не заинтересовалась этим явлением. Из любопытства она вызвала одного ньюмена, — просто чтобы проверить свои способности, решил Джон, — но с тех пор больше этим не занималась.

— Мне хватает проблем со своей собственной жизнью, — сказала тогда Барбара Джону. — Ответственность за чужие судьбы была бы лишней.

Если бы Изабель приняла такое же решение! Несмотря на то что лишь благодаря ее таланту Джон пришел в этот мир, он предпочел бы остаться в прошлом навсегда, лишь бы не видеть гибель своих друзей.

— А знаешь, — снова заговорил Рашкин, — больше всего мне жаль Бенджамина. Он оставался со мной дольше остальных.

Джон едва поверил своим ушам.

— Ты не способен ни на какие чувства, кроме жадности, — ответил он Рашкину.

— В этом ты не прав, — возразил он. — В моих отношениях с обществом случались ошибки, но стоит лишь взглянуть на мои работы и каждый поймет, что ты лжешь.

Джон тряхнул головой:

— Кто-то вроде Изабель может поверить тебе, но со мной это не пройдет.

— Картины говорят сами за себя.

— Твои картины так же пусты, как и твое сердце, — сказал Джон. — В них только техника и яркие краски, да еще замаскированный обман, совсем как в их авторе. Под красивым обликом угадывается гниль. Жаль, что за внешним блеском большинство людей этого не замечает.

В глазах Рашкина полыхнула ярость, но он сдержался.

— Так теперь ты еще и художественный критик? — насмешливо осведомился он.

— Я просто неплохо разбираюсь в характерах людей, — ответил Джон.

Рашкин пожал плечами:

— Это уже не имеет значения. Твои способности больше не пригодятся. В конце концов я одержу победу, а от тебя останутся лишь пепел да воспоминания.

— Изабель тебя остановит.

Джон поклялся самому себе убедить ее даже ценой собственной жизни.

— Я в этом сомневаюсь, — рассмеялся Рашкин. — В данный момент Изабель работает над очередной картиной, чтобы восстановить мои силы.

— Ты снова лжешь. Я слышал, как она отказалась.

— И всё же она работает, пока мы тут беседуем. — Рашкин махнул рукой в сторону двери позади Джона. — Если не веришь, пойди и посмотри сам.

Внезапно Джона охватило сомнение. Но ведь он своими ушами слышал отказ Изабель. Или теперь он уже не может доверять собственной памяти, как и памяти Изабель?

— Я уведу ее отсюда, — сказал он Рашкину.

— Откуда тебе знать, а вдруг она не согласится?

— Я ее уговорю.

— Тогда она закончит картину где-нибудь еще, но я всё же получу ее. Смирись, Джон Свитграсс. Я выиграл. Я всегда выигрываю.

Джон резко развернулся и выскочил на площадку. Он прошел по коридору, пропуская все открытые двери, пока не наткнулся на одну запертую. Ключ всё еще оставался в скважине. Одним движением Джон отпер замок и распахнул дверь. И в тот же момент он убедился, что Рашкин не солгал. Изабель повернулась на шум открывающейся двери и взглянула на него. Раздражение исчезло с ее лица, как только она заметила на его руке плетеный браслет.

— Джон? — неуверенно произнесла она.

Он не мог вымолвить ни слова, только молча смотрел в ее глаза. Джон был потрясен таким ужасным предательством.

— Джон, это ты? — спросила Изабель.

— Как ты могла?! — воскликнул он охрипшим от разочарования голосом.

Джон стал поворачиваться, чтобы выйти из комнаты, но Изабель схватила его за руку и попыталась остановить. Он грубо вырвался, но Изабель снова сжала его локоть.

— Нет, — сказала она. — На этот раз мы доведем разговор до конца, и никто из нас не уйдет.

Джон не мог удержаться от резкого замечания:

— Я никогда не покидал тебя по собственному желанию, — бросил он.

— Нет. Но ведь ты и не остался со мной, не так ли?

— Ты не хотела меня видеть.

— Мы оба знаем, что это неправда, — покачала головой Изабель. — Не мне тебе рассказывать, сколько ночей я провела без сна, желая, чтобы ты вернулся, чтобы всё снова было так, как до нашего разговора в парке.

— Да, но...

— Ты ведь сам говорил, что всегда чувствуешь мое желание встретиться с тобой, значит, ты не приходил только потому, что не хотел. Может, я тебя и прогнала, но именно ты предпочел не возвращаться.

— Ты скучала не по мне, — возразил Джон. — Ты хотела вернуться к прошлому, к тому, что было до того вечера в парке.

— Разве я только что не сказала то же самое? — Джон вздохнул и попытался снова:

— Ты вообразила, что я обязан тебе своим появлением на свет. Что без тебя меня бы не было.

— Нет. Но я чувствую свою ответственность за твою судьбу в этом мире.

— Ты создала эти врата, но не меня. Ты не создавала никого из нас. Мы все существовали в прошлом.

Изабель кивнула:

— Я написала картины, но решение о переходе принимали вы. Я знаю об этом.

— Так что ты пытаешься мне доказать?

— Я... — Изабель замялась. — Это не просто объяснить.

— Тогда, может, сначала объяснишь вот это? — спросил Джон, показывая на начатую картину на мольберте.

На полотне явно проступали контуры рыжеволосого ангела мщения. Поскольку у Изабель не было времени ждать, пока краски просохнут, она избегала мелких деталей. Огромные крылья, готовые развернуться за спиной фигуры, были еще едва обозначены, да и сам ангел казался несколько расплывчатым, но меч правосудия, вознесенный над головой, был тщательно выписан, и в выражении лица уже явственно проглядывала суровая неумолимость.

— Ангел призван, чтобы покончить с Рашкиным, — сказала Изабель.

— Каким образом?

— Как только ангел появится, он будет защищать всех нас. Если Рашкин снова попытается нанести удар, ангел уничтожит его.

— Это не поможет.

В глазах Изабель мелькнуло разочарование.

— Почему?

— Мы не можем бороться с ним, — объяснил Джон. — Никто из тех, кого ты вызвала. Он создатель, и мы не можем причинить ему зло. Я не знаю почему, но это так.