Лезвие сна - читать онлайн книгу. Автор: Чарльз де Линт cтр.№ 11

— Думаю, да.

— И ты согласна?

Гротескные черты его лица исказило некоторое подобие улыбки.

Иззи немного поколебалась, но откровенно призналась:

— Нет... Не совсем.

— Хорошо. Приятно сознавать, что у тебя есть собственное мнение, но тебе придется держать его при себе всё время, пока ты находишься в студии. Понятно?

Иззи кивнула. После чего Рашкин поднялся и ногой отбросил с дороги стул. От удара тяжелого ботинка он пролетел через всю комнату, задев стоящие у стены полотна. Иззи содрогнулась от одной мысли о возможных повреждениях.

— А теперь, — сказал Рашкин, — если ты сумеешь восстановить прежнюю позу, мы попытаемся использовать остатки утреннего освещения и займемся наконец настоящей работой.

V

В тот день Иззи договорилась с Кэти выпить чаю в закусочной Финни. Добравшись до кафе после занятий с Рашкиным, она обнаружила за столиком Кэти еще двоих студентов университета — Джилли Копперкорн и Алана Гранта. Миниатюрная, но пропорционально сложенная фигурка Джилли, ее сияющие сапфировые глаза и копна волос орехового цвета всегда напоминали Иззи фею цветов Сислея Баркера. В университете Батлера они с Иззи посещали одни и те же занятия, но Джилли была на несколько лет старше остальных студентов. Она объясняла это тем, что заканчивала колледж. Джилли, как и Кэти, никогда не останавливалась подробно на своем прошлом, зато всегда была готова бесконечно болтать на любые другие темы.

Алан, напротив, был молчаливым долговязым юношей, с чисто английским характером, и в этом он походил на Кэти. Но, в отличие от Кэти, его не привлекала карьера писателя. Мечтой Алана было небольшое издательство.

— Должен же кто-то издавать ваши книги, — сказал однажды Алан, чем сильно огорчил Кэти, считавшую его одним из самых способных к литературе студентов.

В доказательство своей правоты Алан привел в пример «Кроуси ревю», небольшой иллюстрированный журнал, который он издавал прошлым летом и даже сумел пристроить для продажи в университетский книжный магазин.

— Лучшее, что есть в этом журнале, — это его редакторская статья, — говорила Кэти каждому, кто соглашался выслушать ее мнение, из скромности умалчивая о своей сказке, помещенной в том же номере.

В ответ на дружеские возгласы Иззи приветственно помахала рукой, потом прошла к стойке заказать чашку чая с булочкой и присоединилась к приятелям за столиком у окна.

— Итак? — спросила Кэти, как только Иззи подошла к столику. — Это был он?

Иззи кивнула. Она поставила чашку с чаем на стол и заняла свободное место между Джилли и Аланом.

— Это был кто — «он»? — спросила Джилли и сама рассмеялась своему неуклюжему вопросу.

— Вчера у лестницы собора Святого Павла Иззи повстречалась с Винсентом Рашкиным, — ответила Кэти с гордостью, которую Иззи очень хотелось бы услышать в словах своих родителей. — И он пригласил ее посетить свою студию сегодня утром. — Джилли удивленно взмахнула ресницами:

— Ты меня дурачишь?

— Даже и не думала, — продолжала Кэти. — Рашкин предложил Иззи занятия под его руководством.

— Ты должна была рассказать об этом в университете.

— Ничуть, — сказала Кэти. — Койра, может, и старается изо всех сил, но он недооценивает ее талант.

Иззи чувствовала себя неловко в центре всеобщего внимания. Кроме того, она считала себя обязанной сказать что-то в защиту преподавателя, учившего рисованию ее и Джилли.

— Профессор Койра считает, что я уделяю слишком много внимания деталям, — сказала Иззи. — И он прав. И еще я никак не могу правильно поставить руку, пока не сосредоточусь как следует.

— Конечно, профессор не так уж и плох, — кивнула Джилли. — По крайней мере, он знает, что говорит.

Кэти пренебрежительно фыркнула.

— Достаточно обсуждать Койру, — подал голос Алан. — Расскажи нам лучше о Рашкине. Я не знаю о нем ничего, кроме того, что его работы превосходны.

— "Вечер на Пальм-стрит", — с оттенком зависти в голосе воскликнула Джилли, назвав одно из самых известных полотен Рашкина. — Боже, если бы я хоть раз смогла написать что-то подобное, я бы, наверно, тут же вознеслась на небеса от радости. — Она повернулась к Иззи. — Хочу знать всё до мельчайших подробностей. Как выглядит его студия? Правда, что он сам растирает краски? А ты видела его эскизы?

Пытаясь вставить хоть слово, Иззи только открывала и закрывала рот, словно выброшенная на берег рыба, но шквал вопросов не утихал. Она вполне понимала нетерпение Джилли. Доведись им поменяться местами, Иззи и сама ничуть не меньше интересовалась бы любыми подробностями.

— Он очень властный человек, — наконец произнесла Иззи. — Даже немного пугает, но он...

Она внезапно умолкла, вспомнив слова Рашкина о стремлении сохранить в тайне свою личную жизнь: Работы должны говорить сами за себя... Как только я позволю кому-либо увидеть меня с другой стороны, искусство тут же отойдет на второй план. Иззи подняла глаза и встретила нетерпеливые взгляды трех пар глаз; все ждали продолжения рассказа.

— На самом деле, он весьма скрытная личность, — вымолвила Иззи, сознавая всю неубедительность своих слов. — Я даже не решаюсь обсуждать его с кем бы то ни было.

Глаза Джилли округлились от любопытства.

— О, пожалуйста!..

— Мне кажется, он бы этого не хотел, — добавила Иззи. — Боюсь, если я буду рассказывать о нем и его студии, Рашкин больше никогда не пустит меня на порог.

— Ты говоришь, словно дала обет хранить тайну, — заметила Кэти.

— Ну, не совсем так. Но это предполагалось.

— Всё это похоже на волшебную сказку, — улыбнулся Алан. — Знаешь, вроде тех случаев, когда запрещено что-нибудь делать, например входить в одну из дверей.

Джилли кивнула, включаясь в игру:

— Вроде потайной комнаты Синей Бороды.

— О Господи, надеюсь, что всё не так страшно, — ответила Иззи.

Но замечание Джилли напомнило Иззи о едва сдерживаемом страхе, который преследовал ее всё утро. И вовсе не из-за того, как отнесется Рашкин к ее работам, а из-за его свирепого вида. Временами ей чудилось, что художник вот-вот выйдет из себя и ударит ее. Девушка немного нервно рассмеялась и постаралась перевести разговор на другую тему. Казалось, никто не обратил внимания. Однако позже ей пришлось вспомнить эту беседу.

VI

— Так что же заставило тебя прикусить язык, когда речь зашла об утренней встрече с Рашкиным? — спросила Кэти по пути к их комнате. — Я-то думала, ты и слова никому не дашь сказать, раз уж незнакомец и на самом деле оказался великим художником.

— Я слишком смутилась.