Куриный бульон для души - читать онлайн книгу. Автор: Джек Кэнфилд, Марк Виктор Хансен cтр.№ 25

Иногда Шеннон могла даже поставить человека в неловкое положение своей серьезностью. Как-то в магазине один человек захотел пошутить с ней и сказал, что, мол, она слишком коротко подстриглась. На это девочка ответила: «Знаете, сэр, я маленькая девочка, у меня рак, и я могу умереть».

Как-то утром Шеннон сильно раскашлялась и ее мать сказала, что им снова придется поехать в Станфорд.

- Нет, я чувствую себя нормально, - заплакала Шеннон.

- Мне кажется, нам надо поехать.

- Но у меня же всего лишь простуда.

- Шеннон, мы должны поехать!

- Хорошо, но только на три дня, или я уеду домой автостопом.

Стойкость и оптимизм Шеннон дали ей возможность жить полной жизнью вместе с теми, кто имел счастье окружать ее.

Девочка не замыкалась на себе и своей болезни. Даже лежа на больничной койке в тяжелом состоянии, она то и дело вставала, чтобы помочь другим детям, лежавшим с ней в палате.

Однажды, увидев, как мимо их дома идет очень грустный человек, она выбежала на улицу и, подарив ему цветок, пожелала хорошего дня.

В другой раз она отходила от анестезии в Станфорд-ской больнице, икая и плача. Но опять она думала не о себе, а об окружающих. Как только она открыла глаза, одним из ее первых вопросов к матери был:

- Как ты себя чувствуешь?

И на такой же вопрос Лори сама Шеннон ответила, когда прошла икота и всхлипывания:

- Все нормально.

Шеннон принимала живейшее участие в сборе средств, потому что медицинская страховка ее семьи не могла покрыть лечение. Придя на консервную фабрику Гилрол, она подошла к первому попавшемуся человеку и завела с ним разговор. Она была полна любви и света ко всем. Она никогда не замечала различий между людьми. В конце концов она сказала: «У меня рак, и я могу умереть». Потом, когда этого человека спросили, пожертвует ли он консервы с фабрики для Шеннон, он ответил: «Дайте ей все, что нужно».

Мать Шеннон так определяет свою дочь и других смертельно больных детей: «Они берут от жизни все, что можно, и полностью используют. Им важен мир вокруг них, а не они сами».

Когда Шеннон исполнилось четыре года, маленький ангел балансировал между жизнью и смертью, и родные поняли, что скоро ее не станет. Собравшись у ее кровати, они призывали девочку не бояться пойти по световому туннелю. Шеннон ответила: «Он слишком яркий». Когда ее призывали не бояться идти к ангелам, она отвечала: «Они слишком громко поют».

Если вам случится пройти мимо могилы маленькой Шеннон на Гилройском кладбище, вы увидите такую надпись: «Пусть ты всегда будешь гулять с другими ангелами, держа их за руки. Ничто в этом мире не изменит нашей любви».

10 октября 1991 года в местной городской газете поместили письмо от двенадцатилетнего Дамиена Кодары, которое он написал своей подруге Шеннон незадолго до ее смерти:

Иди к свету, Шеннон, где, предвкушая твое присутствие, тебя ждут те, кто ушел раньше. Они встретят тебя с распростертыми объятиями, с любовью, смехом и с ощущением счастья, равного которому нет ни на земле, ни на небе. Шеннон, боли и страданий нет. Печаль совершенно немыслима. Когда ты войдешь в свет, ты сможешь играть со всеми своими друзьями, которые таинственно исчезли, пока ты храбро сражалась со страшной болезнью - раком - и ловко уворачивалась от рук тьмы.

Те же, кто остался на земле, конечно, будут очень скучать по тебе и по твоей неповторимости, но ты будешь жить в наших сердцах и душах. Ты помогла знавшим тебя людям сплотиться.

Что самое поразительное, какие бы проблемы или сложности ни вставали на твоем пути, ты упорно преодолевала их. Однако, к сожалению, из последней схватки ты не смогла выйти победительницей. Но мы не считаем, что ты сдалась, нет, мы восхищаемся твоей смелостью и отвагой. Мы в каком-то смысле рады, что ты наконец-то почувствуешь свободу быть обычной девочкой и узнаешь, что достигла, вероятно, большего, чем когда-либо удастся большинству из нас.

Сердца, к которым ты прикоснулась, никогда не потеряют чувства любви. Поэтому, Шеннон, когда ты вдруг очутишься одна в темном туннеле, в конце которого виднеется точка света, вспомни о нас, Шенни, и найди мужество выйти к свету.

Донна Лоэш

Сьюки… лучший друг на все случаи жизни

Ребенком я не мог понять, почему должен молиться только за людей. Когда моя мама целовала меня перед сном, я обычно читал про себя молитву, которую сам составил и в которой молился за всех живых существ.

Альберт Швейцер

Впервые я увидела ее сидящей в окружении нескольких прыгающих и лающих собак, которые пытались привлечь мое внимание. Со спокойным достоинством она взглянула на меня своими большими карими глазами, добрыми и влажными, с таким пониманием, что мы оба оказались очень далеко от приюта для животных. Самым красивым в ней были именно эти глаза. Остальное казалось взятым от других собак и слепленным в одно целое кем-то, обладавшим большим чувством юмора. Голова у нее была от дашхаунда, пятна - от терьера, ноги лучше смотрелись бы у шотландского корги, а хвост… возможно, у доберман-пинчера. В целом это было поразительное зрелище… уродливее собаки я не встречала.

Я назвала ее Сьюки Сью Шоу. Ей было месяца три-четыре, а выглядела она на 14-15 лет. Когда же ей исполнилось полгода, меня спрашивали: «Боже, сколько же этой собаке лет? Судя по ее виду, она уже давно живет на свете!» Я отвечала, что ей шесть месяцев, при этом неизбежно воцарялось долгое молчание и разговор заканчивался. Она никогда не была собакой, благодаря которой может завязаться пляжное знакомство с понравившимися мне ребятами, только с хрупкими старыми дамами, которые чувствовали в ней родственную душу.

И все же она была доброй, любящей и очень умной. Именно такой товарищ и был нужен мне, чтобы сгладить горькие воспоминания о неудачном романе. Она любила спать на моих ногах… именно на ногах, а не в ногах постели. Вес ее маленького, толстенького тела ощущался каждый раз, когда я пыталась перевернуться во сне на другой бок. В конце концов мы пришли к соглашению: она спала на моих ногах, а я научилась не слишком часто ворочаться во сне.

Сьюки была со мной, когда я познакомилась со своим первым мужем. Он был доволен, что у меня есть собака, так как и сам был владельцем пса. Его соседи по комнате уже видеть не могли его собаку, потому что там уже не осталось мебели, его пес всю изгрыз. Вот мой друг и обрадовался: он подумал, что, проводя время с моей собакой, его пес отвлечется от уничтожения мебели. Так и получилось. Он обрюхатил мою собаку.

Я тогда только что вернулась со Сьюки с прогулки по пляжу, и хотя ее внешний вид, на мой взгляд, нисколько не изменился к лучшему, для всех собак мужского пола в радиусе мили она превратилась в искушение. Она задирала хвост и поднимала голову, словно королева дог-шоу. Псы, побросав свои занятия, шли за нами, скуля и подвывая, будто сейчас скончаются. И я догадалась… должно быть, у нее течка. Псу моего друга было всего восемь месяцев, и я в своем невежестве посчитала безопасным оставить их вдвоем, пока звонила в ветлечебницу, чтобы записать Сьюки на прием для стерилизации.