Главный приз - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Волчок cтр.№ 57

— Во-во, — подхватила Юлия, уже не вырываясь из его рук, а даже вроде агрессивно на него наступая. — И об этом тоже говорил! Вспомнил? Ну и какого черта ты бегаешь за деревней неотесанной? За вдовой с дебильным ребенком и с чужой старухой на руках? Уйди, надоел ты мне…

Она стремительно повернулась и зашагала по узенькой, утонувшей в снегу тропинке, то и дело спотыкаясь и оскальзываясь. Виктор некоторое время стоял и с открытым ртом смотрел ей вслед. Ух ты, а ведь она ревнует… Его как горячей волной с ног до головы окатило. Если ревнует — значит, хотя бы неравнодушна. Да нет, это ему просто кажется. Он так долго мечтал, чтобы это оказалось правдой, что теперь очередной ее злобный выпад готов принять за ревность. Или все-таки ревнует? Ну-ка, психоневролог, включи свой мыслительный аппарат и найди изощренный способ, чтобы выяснить все детали интересующей тебя проблемы…

Виктор закрыл рот и кинулся вслед за Юлией, суматошно размахивая руками. Потом крикнул:

— Юлия! Подожди! Это очень важно! Я спросить хотел!

Он догнал ее, схватил за плечи, опять повернул лицом к себе и торжествующе заявил, глядя в ее мрачные глаза:

— Юлия! Я понял. Ты ревнуешь.

— Нет, — удивленно сказала она после паузы. — Ты не понял. Я не ревную. Мы с Валерией давно чужие люди, так что я ее ревновать не могу. Мне, честно говоря, вообще безразлично, с кем она и как у нее, так что…

— Нет, — перебил он торопливо, чувствуя, что теряет уверенность в себе. Она что же, даже мысли не допускает, что он имел в виду себя? — Юлия, ты ревнуешь не сестру. Ты меня к ней ревнуешь.

Сказал — и испугался. Ничего себе, нашел изощренный способ… Впрочем, этого следовало ожидать. Он с самого начала заметил, что при ней все свои профессиональные навыки теряет. И не только профессиональные. Она молчала, смотрела на него, а он напряженно смотрел на нее сквозь фиолетовый туман зимних сумерек.

— Нет, — сказала она наконец. — Как можно, ваше высочество? Мы свое место знаем. Ты бы отпустил меня, а? Поздно уже, а меня правда ждут. Маме Нине с Цыпленком уже тяжело одной.

Виктор разжал руки, обошел ее и пошел впереди, все время оглядываясь. И начал говорить.

— Ты мне с первой встречи показалась надменной, высокомерной, холодной выскочкой. Ну, думаю, миллионерша какая-нибудь, из новых… Думаю: папа, наверное, бриллиантами торгует или еще что-нибудь в этом роде. Потом Катька говорит: учительница. Сельская! Ну, думаю, что-то темнит девочка, какая там учительница, не бывает таких учительниц. И на теплоходе тоже — все время какие-то нестыковки, никак не мог вычислить, прямо детектив какой-то. Но даже тогда я уже понял, что без тебя мне плохо будет. Правда, я не знал, что так плохо… Нет, ты послушай, ты все время от меня убегаешь, я тебе ничего рассказать не могу… Я в Англии уже как автомат последние месяцы дорабатывал. Я только о том и думал, как сюда приеду. Когда в первый раз приехал, я многого еще не понимал. Я уже догадывался, какая ты, только поверить все не мог. Юлия!

Он опять оглянулся — она отстала от него на несколько шагов, стояла, покусывая только что слепленный снежок.

— Зачем ты приехал? — спросила она спокойно и даже вроде бы с интересом.

— А что мне оставалось делать? Вот ты мне скажи: как, ты думаешь, мне дальше жить?

— Не знаю. — Юлия бросила снежок, надела варежку, но с места не трогалась. — Наверное, как и раньше жил. Разве ты плохо жил раньше?

— Да нет, неплохо. — Виктор тоже с места не трогался. — Да нет, плохо… Юлия. Я без тебя не могу. Без тебя мне даже не то чтобы плохо жить, а… никак.

— На работу ходить не с кем? — с тем же спокойным интересом спросила она.

— Я тебя люблю, — сказал он и пошел к ней, почти злясь на нее за то, что надо вслух говорить такие слова, — это же весь мир и так знает, что же она очевидных вещей не видит? — Юлия, я тебя люблю. Я понимаю, я не самый совершенный образец на свете и, наверное, глупостей много наделал… Я дурак, прости меня… И я знаю, ты всегда успехом пользовалась, я и на теплоходе видел, как все вокруг тебя… Ты любого выбрать могла бы, хоть миллионера, хоть президента, хоть красавца какого-нибудь… Я все понимаю. Но учти: никто не будет любить тебя больше, чем я. Никто. Ты это учти, пожалуйста. Ты ко мне присмотрись повнимательнее. Может быть, во мне все-таки есть что-нибудь такое, что тебе понравится…

Он подошел к ней вплотную и, как ни странно, вдруг успокоился, отдышался и взглянул на себя будто со стороны. Поторопился, дорогой. Печально. Ну и пусть. Печаль моя светла…

— Так ты зачем приехал-то? — Голос у нее ну ни капельки не изменился.

Ах ты, Юлия Июль. И что мне теперь делать?

— И что мне теперь делать? — Он взял ее за плечи и слегка встряхнул, безуспешно пытаясь бороться с невероятным, ощущаемым каждой его молекулой, почти болезненным притяжением. — Что мне теперь делать, Юлия? Отпусти меня на волю.

— Нет, — ответила она ровно, и он чуть не застонал — не так от этого слова, как от тона, которым оно было сказано…

Юлия подняла лицо, долго молча смотрела ему в глаза, и Виктору вдруг показалось — она… плачет?

— Что? — быстро зашептал он, вглядываясь в ее лицо все ближе и ближе. — Что? Говори, Юлия, пожалуйста… Не отпустишь?

— Нет. — Она помолчала, шмыгнула носом и упрямо добавила: — По крайней мере, до тех пор, пока ты мне не скажешь, зачем сюда приехал…

— Жить, — сказал Виктор. Как-то все сразу взорвалось, разлетелось на атомы, а потом стало оседать, складываться в новую картину, и каждый атом занимал свое новое место — совершенно новое и очень правильное место. И все стало ясно и просто. — Я сюда приехал жить. Работать. Тебя любить. Цыпленка воспитывать. Маму Нину лечить. Крыльцо починять, а то верхняя ступенька на ладан дышит, ты заметила? Но это весной… А кран на кухне уже сейчас пора менять — того и гляди, зафонтанирует. Огород опять же копать придется. В общем, дел до бровей, на всю жизнь хватит. Конечно, если ты замуж за меня пойдешь. Пойди за меня замуж, Юлия Июль. Я тебя так люблю, что ты меня тоже полюбишь, я знаю, я психологию проходил.

— А если мама Нина… — Юлия запнулась и опять шмыгнула носом. — А если бы мамы Нины не было… Ты бы тогда увезти меня отсюда захотел, да?

Как жаль, что зима, и столько утепления на них наверчено, и тропинка скользкая… Сейчас бы взять ее на руки, укачать, убаюкать и нести на руках до самого дома, крепко прижимая к груди… И чтобы ее коса была обернута вокруг его шеи.

— Я первый раз и вправду потому приехал, что хотел тебя с собой увезти, — признался Виктор. — Все мужики — эгоисты, а я все-таки мужик… Мне так кажется, что я и тогда никуда бы тебя не увез… То есть, как бы ты решила — так и было бы. Ты мне веришь? Ты мне верь, я сроду столько правды в один прием не говорил. Юлия, я всегда рядом с тобой буду. Где ты — там и я. Только лучше бы ты замуж за меня пошла…

— Мне еще кое-что сказать тебе надо… Ужасное.