Прибалтийские дивизии Сталина - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Петренко cтр.№ 12

Это продолжалось более двух месяцев.

Снабжение осуществлялось нерегулярно, бойцы могли получать иногда по 100 грамм хлеба в день, а нередко бывало, что продовольствия не было совсем. Солдатам приходилось искать боеприпасы и продовольствие, совершая для этого вылазки на нейтральную полосу, потому что в апреле быстро растаял снег, не было никаких постоянных дорог (зимние дороги исчезли), и весь район северо-западнее Осташкова стал практически недоступен для любого вида транспорта. Вся армия, а с ней и дивизия, фактически оказалась без тыла, в полной изоляции, без продовольствия, фуража, боеприпасов.

Использование наземных коммуникаций для снабжения войск возобновилось только с конца мая 1942 года.

В мае 1942 года-феврале 1943 года войска 1-й ударной и 11-й армий предприняли на рамушевском направлении пять частных наступательных операций. Все они остались безрезультатными, не дав существенных результатов. Ставка выразила свое недовольство ходом событий тем, что сняла В.И. Кузнецова, и 22 мая командармом 1-й ударной был назначен генерал В.З. Романовский [73] .

В этой обстановке положение дивизии было тяжелым и осложнялось.

В мае 1942 года командир дивизии Ян Вейкин (вернувшийся из госпиталя только 6 мая), писал своему партийному руководству, что взят слишком резкий курс на русификацию дивизии. Забыли, что дивизия-то называется Латышской не случайно. Как в дивизии, так и в армии имеется тенденция рассматривать ее без учета специфики, просто как одну из многочисленных дивизий Красной армии. Особенно резко, писал Вейкин, это проявляется в деле набора руководящих кадров. «С этой вредной тенденцией веду борьбу и считаю, что при Вашей поддержке этот промах скоро и безболезненно выправим» [74] .

Если бы речь шла только о несоблюдении национальной квоты в назначениях начальства! Тяжесть положения была гораздо более глубокой и реальной: красноармейцы из-за перерезанных коммуникаций умирали голодной смертью. В дивизии от голода в мае 1942 года умерли 7 человек, а затем еще 22 [75] .

Командование дивизии установило связи с советскими органами в Новгородском партизанском крае и оттуда получало продовольствие — столько, сколько могли дать партизаны, сами находившиеся в полном окружении немецких войск. Иногда подразделения дивизии даже специально устраивали вылазки в немецкие тылы, чтобы захватить продовольствие и боеприпасы [76] .

Ликвидировав блокаду «Демянского котла» ударом от 21 апреля 1942 года, немецкое командование сохранило там группировку своих войск, подтвердив намерение использовать плацдарм для активных действий. Одновременно оно приняло меры к предотвращению вторичного окружения. Созданный проход («Рамушевский коридор») в «Демянский мешок» был довольно узким (12 километров), поэтому сразу же была создана мощная оборона — были введены дополнительные силы численностью 5 дивизий, и проведена в течение лета 1942 года большая работа по строительству оборонительных сооружений, связывающих системы траншей и сети дорог, достигавших местами переднего края. Длина «коридора» — около 35 километров, демянский плацдарм в поперечнике имел около 50 километров.

Вновь образовавшаяся конфигурация линии фронта (около 280 километров) означала изменение обстановки. Необходимо было вносить изменения в боевые планы, по-иному группировать войска. Отныне, с 21 мая 1942 года начались бои за «Рамушевский коридор». Они шли вплоть до 14 февраля 1943 года.

В связи с этим кардинальным изменением обстановки отпала оперативная необходимость удержания силами 1-й ударной армии, среди которых была и Латышская дивизия, плацдарма западнее р. Ловать, особенно на сильно заболоченной местности у р. Холынья и Полисть, столь неблагоприятной для действий войск.

22 мая 1942 года было сменено командование 1-й ударной армии. Новый командарм генерал-лейтенант В.З. Романовский (1896–1967) 5 июня 1942 года представил Сталину план перегруппировки сил и средств, предусматривавший, в частности, вывод войск левого фланга армии — двух бригад и пяти дивизий (в том числе 201-й Латышской) — из сильно заболоченного и бездорожного района юго-западнее Старой Руссы на юго-восток, на восточный берег реки Ловать. Это сразу облегчало их действия, управление и снабжение, сокращало протяженность линии фронта со 170 до 122 километров, уменьшало расстояние от войск до баз снабжения на 40 километров [77] , создавало возможность вывода войск в резерв.

3 июня 1942 года Ставка издала директиву 170432 о подготовке к операции по разгрому демянской группировки противника [78] . Приказывалось войска 1-й ударной армии отвести на восточный берег р. Ловать, оставив передовые части на р. Редья.

7 июня Ставка утвердила директивой 170449 решение Курочкина на поэтапный, в течение 7-12 июня, отвод 1-й ударной армии на новые позиции.

Сложность операции организованного отхода с занимаемых позиций была значительной, несмотря на уже имевшийся положительный опыт. Дивизия уходила со всей материальной частью, тылами. Особую, и весьма значительную, трудность представляло и то, что воины очень ослабли из-за длительного недоедания. Важной проблемой стала организация специальных санитарных постов для оказания помощи бойцам, которые во время пешего марша не могли двигаться самостоятельно [79] . Войска уходили вместе с населением окружающих деревень, не желавшими попасть под иго оккупации, и ему тоже надо было оказать помощь. К маю в дивизии пало большинство конского поголовья, остро встал вопрос о транспорте.

Дивизия получила приказ на переход за р. Ловать, на позиции примерно в 45 километрах юго-восточнее ее. Отход совершался со значительными сложностями, вызванными тем, что от недоедания люди ослабли [80] .

4-5 июня первым вывели 122-й полк. Он перенес наибольшие тяготы, обороняясь в районе безымянной высоты в 3 километрах западнее деревни Леушино. Его позиции были в заболоченном лесу, в воде, все эти недели бойцы не имели возможности высушить обмундирование.

Дальнейший отход дивизии по плану оказался невозможен. Немецкие войска, заметив начало отхода наших частей, сразу же перешли в наступление, применив танки. Сосед слева, малочисленная по составу 50-я стрелковая бригада, с ослабевшими от длительного недоедания бойцами, была смята.

Перед угрозой выхода немцев в тыл 1-й ударной армии ее командование приказало дивизии самой обеспечить свой левый фланг, а фактически — левый фланг всей армии. Для этого приказывалось занять и удерживать несколько деревень между реками Холынья и Полисть: Большие и Средние Гривы, Виджу, Кривец. Это означало удлинение фронта обороны дивизии с 7 до 14 километров.