Карнакки - охотник за привидениями - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Хоуп Ходжсон cтр.№ 37

Когда мы слышали конский галоп вне дома, притом что Парскет находился среди нас, то, должно быть, обманывали себя. Никто не испытывал в этом большой уверенности, кроме, конечно же, Парскета, который естественным образом поощрял нас в этом заблуждении.

Случай, когда мы услышали ржание в погребе, стал, на мой взгляд, первым откровением для Парскета, получившего возможность заподозрить, что здесь кроется нечто неладное и куда более опасное, чем его обман. Ржал он сам, так же как делал это в парке; однако, припоминая, как ужасно он выглядел после этого, я ничуть не сомневаюсь в том, что к производимым им звукам в подвале прибавилась некая адская нотка, перепугавшая самого Парскета. Тем не менее, впоследствии он мог уговорить себя в том, что пал жертвой разыгравшейся фантазии. Конечно, не следует забывать и о том, какое воздействие на него должна была оказать реакция мисс Хисгинс.

Далее, отсутствовавший священник, как выяснилось впоследствии, отправился, так сказать, по ложному вызову, явно подстроенному Парскетом, чтобы получить несколько дополнительных часов на достижение той своей цели, которую вы легко назовете, поскольку он уже понял, что Бомонт просто так не отступит. Противно даже думать об этом, однако приходится. В любом случае, очевидно, что он был все это время несколько не в себе. Странная болезнь, эта любовь!

Потом у меня нет никаких сомнений в том, что Парскет в каком-то месте перерезал шнурок к звонку дворецкого, чтобы иметь возможность под благовидным предлогом оставить нас. Это дало ему возможность унести из коридора одну из двух ламп. После этого ему осталось разбить вторую и уже в полной темноте предпринять свое покушение на Бомонта.

Парскет запер также дверь спальни и взял с собой ключ, который нашелся в его кармане. Это помешало капитану выскочить к нам на помощь с лампой в руках. Однако капитан Хисгинс сумел взломать деверь тяжелой кочергой, и именно его удары в дверь произвели столь пугающее впечатление в обступившем нас мраке.

В отношении чудовищного копыта, повисшего над мисс Хисгинс в подвале, я не могу быть настолько уверен. Парскет мог подделать снимок, поскольку меня не было в комнате; это легко удалось бы всякому человеку, знающему, как делаются подобные вещи. Однако, понимаете ли, изображение не производит впечатления поддельного. Тем не менее, в пользу подделки указывает столько же, сколько и против; потом, фотоснимок все-таки не настолько четок, чтобы по нему можно было сделать определенные выводы, поэтому я не стану занимать ни ту, ни другую сторону. Но снимок, конечно, жуткий.

Ну а теперь последнее страшное происшествие. Никаких других кошмаров более не наблюдалось, поэтому мои выводы страдают чрезвычайной неопределенностью. Если бы мы собственными ушами не слышали те последние звуки, и если бы Парскет не обнаружил свой жуткий испуг, все дело можно было бы объяснить уже названными мной естественными причинами. Более того, как вы могли заметить, я придерживаюсь того мнения, что других здесь искать не стоит, однако не вижу, каким образом можно истолковать самые последние звуки конского топота, и тот страх, который отразился при этом на лице Парскета.

Его смерть?.. Нет, она не доказывает здесь ничего. Обследование бесхитростно объяснило ее сердечным приступом. Причина вполне естественная и не позволяет считать, что он действительно умер, став между девушкой и некой невероятной и чудовищной тварью.

Выражение на лице Парскета и брошенный им вызов твари, гремевшей копытами по полу коридора, ясным образом свидетельствуют о том, что он в итоге осознал подлинность того, что доселе считал только кошмарным подозрением. И страх его перед подступавшей колоссальной опасностью был острее и искренней моего. А потом он совершил свой прекрасный и благородный поступок!

— Но причина? — спросил я. — Какова была причина?

Карнакки покачал головой.

— Ее знает один только Бог, — ответил он с особой, искренней почтительностью. — Если тварь действительно была такой, какой казалась, могу предложить объяснение, не противоречащее здравому рассудку, но, тем не менее, способное оказаться полностью ошибочным. Мне все же подумалось, что вы согласитесь с моими аргументами, хотя для этого потребуется прочесть длинную лекцию по мысленной индукции, что Парскет произвел, как бы это сказать — наведенное наваждение — нечто соответствующее настрою его отчаянных мыслей. Не знаю, как выразиться лучше в нескольких словах.

— Однако в старину случаи наваждения были подлинными! — напомнил я. — Разве в этой повести нет крупицы истины?

— Вполне возможно, что есть, — согласился Карнакки. — Но я не думаю, чтобы эти старинные истории имели какое-то отношение к пережитому нами. Я еще не сумел привести в порядок собственные мысли; однако впоследствии сумею сказать, почему так думаю.

— А как насчет свадьбы? И погреба… в нем ничего не нашли? — спросил Тейлор.

— Да, свадьбу сыграли в тот же день, несмотря на трагедию, — ответил Карнакки. — Учитывая все то, что я просто не в состоянии объяснить, это был самый разумный поступок. Да, я велел, чтобы вскрыли пол того подвала, так как нечто подсказывало мне, что именно там я могу отыскать какой-то ключ ко всей истории, однако там ничего не нашлось. Тем не менее, переживание было таким страшным и необыкновенным. Я никогда не забуду выражения на лице Парскета… а потом мерзкого стука огромных копыт, удаляющихся по тихому коридору.

Карнакки поднялся.

— А теперь убирайтесь! — любезно произнес он привычную формулу.

И мы вышли на тихую набережную и отправились по домам.

— Что слышно о Карнакки? — спросил я Аркрайта, столкнувшись с ним в Сити.

— Ничего, — ответил он. — Должно быть, в отъезде, расследует какое-нибудь новое дело. Скоро получим открытку с приглашением в дом № 472 по Чейни Вок и узнаем все подробности. Странный он все-таки человек.

Кивнув мне, он направился своим путем. Прошло уже несколько месяцев с того самого дня, когда мы четверо — Джессоп, Аркрайт, Тейлор и я — в последний раз получали приглашения зайти в дом № 472 и выслушать рассказ Карнакки о его самом последнем деле. Что это были за истории! Самые разнообразные, необычайные, верные до последнего слова, полные загадочных и чрезвычайных происшествий, захватывавших слушателя и заставлявших его пребывать в трепетном молчании до самого окончания рассказа.

Как ни странно, уже на следующее утро я получил немногословную открытку, приглашавшую меня прибыть в дом № 472 ровно в семь часов вечера. Я стал первым гостем, вскоре после меня появились Джессоп и Тейлор, а прежде чем прозвучало приглашение к обеду, в двери появился и запоздавший Аркрайт.

После обеда Карнакки, по своему обыкновению, наделил нас табаком, уютно устроился в любимом кресле и приступил непосредственно к той истории, ради которой и пригласил нас к себе.

— Я совершил путешествие на одном из настоящих старинных кораблей, — начал он без всяких прелюдий, — он носит название «Ярви» и принадлежит моему старому другу, капитану Томпсону. Я предпринял это путешествие в основном ради поправки здоровья, однако предпочел старину «Ярви», потому что капитан Томпсон нередко рассказывал мне, что на этом корабле творится что-то странное.