Рыба, кровь, кости - читать онлайн книгу. Автор: Лесли Форбс cтр.№ 93

— На этот раз надо остановить их, — начала она. — Они не могли уйти слишком далеко с таким грузом и…

— Кого остановить? Что случилось?

Клер, у которой в памяти жива еще была картина разорения, вопрос Кристиана застал врасплох.

— Контрабандистов, — ответила она и быстро объяснила, что обнаружила, ожидая услышать гневные возгласы, под стать ее собственным.

Кристиан потер свой гладкий, как у младенца, подбородок — с его внешностью актера рекламы это выглядело пародией на испуг здравомыслящего человека. Он медленно провел рукой по своим сияющим каштановым волосам. «Се разум» будет высечено на его могиле, подумала Клер, когда генетик стал повторять те же доводы, что и раньше: контрабандисты пойдут обратно в Индию; они смогут идти быстро. Даже если и получится догнать их, растения едва ли можно вернуть на место.

Один из Опиумной Пятерки подошел к Джеку с Кристианом и принялся что-то шептать; что бы он ни сказал, это остановило поток речи генетика на середине.

— А, понятно, — сказал Кристиан. — Сколько носильщиков ушло — трое, четверо?

Мужчины вступили в пространные рассуждения, в которых Клер была безмолвным участником. Бен убедительно говорил что-то о «ботанической Гернике», и Ник поддержал его. Завязался оживленный спор, в котором Джек неизменно опровергал, а Кристиан демонстрировал свои организаторские способности. Потрясение, оскорбление, наконец, компромисс — все это напомнило Клер заседание парламента. В результате было решено, что, хотя в ущербе, вероятно, виновны исчезнувшие носильщики Опиумной Пятерки, команда «Ксанаду» должна скорее идти дальше. Денежная компенсация правительству Бутана от ЮНИСЕНС последует.

— Давайте внесем ясность, — вмешалась Клер, не стараясь сдерживать свой гнев. — Мы ничего не имеем против того, чтобы пересечь границу нелегально, ничего против того, чтобы украсть зеленый мак, если найдем его, ничего против того, что наши действия сделали возможным для членов нашей группы искромсать растения на кусочки. — Бен положил руку на ее плечо, но она стряхнула ее. — Так скажите мне, пожалуйста: что именно отделяет нас от них?

— Разведчики сообщили об отряде бутанских солдат на дороге, по которой мы надеялись пересечь перевал Як Ла, — сказал Джек, словно она ничего и не говорила. Его голос был торопливым, он едва скрывал нетерпение. — Это означает, что нам предстоит долгий окольный путь. Надо двигаться быстро, если мы хотим попасть в Тибет прежде, чем выпадет снег.

В низкогорных долинах, через которые они проходили, не стихал дождь — дождь, туман, какая-то повсеместная мглистость, которая рассеивала свет и давила и на ботинки, и на мысли. Однажды ночью Клер выстирала свои носки и нижнее белье и развесила их внутри палатки сушиться. Наутро, когда она встала, шел сильный снег, а ее белье обледенело до того, что стало плоским, как одежда бумажной куклы, и таким жестким, что пришлось греть его в кастрюле над огнем. Мокрая изнутри и снаружи, она утомленно слушала мужчин, анализировавших алкалоиды и кислоты, и снова задавала себе вопрос, каким же образом остались неизвестными кумиры Салли, анонимные художники девятнадцатого века, хотя так точно были изображены растения, каждое название которых служило указателем, помогающим воссоздать историю.

* * *

Окольный путь между Бутаном и Тибетом, ноябрь 1988 г…

Falconeri

barbatum

Thomsonii

Thomsonii, названо по имени доктора Томаса Томсона, который нагрузил двести человек растениями, включая семь бочек голубой орхидеи, Vanda caerulea, и наблюдал, как команда Фальконера за один день отослала тысячу корзин похищенных орхидей, проклиная между тем других ботаников, следовавших за ними. Очень немного образцов достигло Англии живыми. Те орхидеи, что сумели выжить, часто погибали в течение нескольких недель по приезде или увядали от небрежения. За столь долгое время умерло так много растений, что к 1850 году директор Кью-Гарденз провозгласил Англию кладбищем всех тропических орхидей.

* * *

Ночью Клер лежала в своей палатке и размышляла о кладбище орхидей, представляя их зеленый мак на месте маленьких Vanda, этого вида орхидей с подкупающе открытым и веснушчатым личиком. Вырванные из высокогорных влажных тропических лесов, которые цветы так любили, брошенные в трюм корабля девятнадцатого века и перевозившиеся неделями по нестерпимой жаре, растения в буквальном смысле сваривались заживо.

Находясь на границе между сном и явью, она едва ли сознавала, что переписывает в свою собственную кадастровую опись слова Магды: «Орхидея — реликвия, оставшаяся от древних времен. Если ее не тревожить, она может пережить своих хозяев во много раз, может и в самом деле жить вечно. Спустя полвека после открытия волшебной орхидеи это когда-то широко распространенное растение стало настолько редким, что в 1904 году питомник орхидей предложил тысячу фунтов тому, кто найдет его снова. Что же тогда говорить о нашем неуловимом маке?»

Она случайно услышала, как Джек рассказывал Нику историю об одном своем знакомом американце — контрабандисте орхидей, который заявлял, что сделал более четырехсот тысяч долларов на спекуляциях с орхидеями; одним из его трофеев была волшебная орхидея, украденная в Бутане и впоследствии проданная за двадцать пять тысяч долларов.

— Даже венерин башмачок, более распространенный вид орхидей, он продает по шесть тысяч долларов за штуку.

— Почему так дорого? — спросила Клер.

— Потому что венерин башмачок не поддается разведению, а орхидеи редко дают семена, — объяснил Ник. — К тому же семенам требуется семь лет, чтобы созреть и расцвести.

— Этот парень хвастался, что никогда не платил местным больше двух долларов за растение, — вставил Джек.

— А сколько ты заплатил за те, что украл сам, Джек? — спросила Клер. — Сколько ты мог бы выручить на свободном рынке за наш зеленый мак?

Он ушел прочь, не ответив.

— Мы все сейчас слишком напряжены для этого, Клер, — сказал Ник. — И Джек больше, чем кто-либо из нас. Не его вина, что люди, которых он нанял, украли эти орхидеи.

Ей хотелось поверить в Джека так же, как верил Ник, как ему приходилось верить, если он хотел идти дальше, но она не могла.

— С какой стати Джек напряжен больше, чем мы все?

— В первую очередь потому, что именно он убедил нас приехать сюда.

В добавление к язвам, вызванным пиявками, царапинам и укусам москитов, от которых страдали все, каждый из западных участников группы начал выказывать собственные признаки утомления. Ник, не расстававшийся с наушниками, постоянно тер то место, где пластиковый протез соединялся с его рукой. Кристиан стал чистить зубы нитью от случая к случаю, и не только после еды. Джек непрерывно дымил. Бен шагал так, будто это он нес свое тело, а не оно его. После того как Д. Р. Дамсанг вместе с большинством бутанцев повернул обратно возле границы Тибета, Клер почувствовала себя еще более одинокой. Из их первоначальной команды оставались только трое лепча и один тибетец, присоединившийся к ним из монастыря в Калимпонге. За исключением Опиумной Пятерки, носильщики и проводники были новыми.