Четвертый вектор триады - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Белов cтр.№ 22

Утро

Олег и Bay беседовали, глядя на проплывающие по небу облака. Вернее, на небо смотрел Олег, a Bay, не имеющий привычки валяться на спине, следил за отражениями облаков в глазах друга.

Bay вообще отрицательно относился к беспечности мелких хищников, вроде людей и волков. Он как-то выдал Олегу целую лекцию о своих взглядах на положения тела, приличествующие воину. Получалось, что все позы можно было разделить на «открытые» и «закрытые». Под «открытыми» Bay понимал такие, когда брюхо и грудь задирались к небу, лапы разводились в стороны, а голова откидывалась назад. Такое положение обычно принимала самка перед рассерженным самцом. Воину находиться в таком виде было не только неприлично, но и небезопасно.

Олег посмеивался над «брюхолапой» философией друга, хотя в глубине души чувствовал его правоту. При более тщательном рассмотрении этой проблемы на ум приходили термины сатвийского боевого искусства, которому Олега обучали в монастыре Утренней Зари, у подножия зеленой горы Яо.

Те пять лет круто изменили жизнь эльфа-полукровки, росшего без отца.

Бабушка рассказывала, что Олендил, отец Олега, был мастером клинка и одержал немало славных побед. В роковую ночь своей последней битвы он был ранен еще до того, как обнажил меч. Даже истекая кровью, Олендил сразил пятерых из дюжины нападавших, а четверых из оставшихся серьезно ранил. А ведь Черные Рыцари носили стальные доспехи и шлемы с глухими забралами!

Бабушка воспитала в Олеге гордость за отца и желание походить на него во всем. Мальчик рос быстрым и смелым, но, конечно, не знал ни техники, ни психологии боя.

Многому смогла научить внука лесная колдунья.

Олег легко уворачивался от веток, сбегая с заросшего подлеском холма, безошибочно определял направление в самом дремучем лесу, умел ходить неслышно, как рысь, и бегать быстро, как олень. Он знал наперечет травы и цветы, деревья и кустарники. В его обширной памяти хранилось почти все, что знала и понимала его сестра Виола, прирожденная колдунья и врачевательница.

Но боевое искусство открылось перед ним лишь в аскетичном и суровом мире сатвийских будней, в тренировках, политых потом, и поединках, взбрызнутых кровью. Видимо, настоятель монастыря, вглядываясь в золотистые глаза подростка, пришедшего проситься в обитель, увидел нечто большее, нежели обыденное желание пищи и крова.

«Ты меня не слушаешь», — возник на поверхности мозга обиженный голос Bay.

«Вовсе нет, — сразу ответил Олег. — Ты только что сказал, что не видишь смысла направлять оленя в Северное Чернолесье. Видишь ли, смысл есть. Я хочу, чтобы королевская охота догоняла его как можно дольше. Желательно несколько лет».

«Это еще один образчик вашего человеческого юмора? — Bay приподнял светлые точки бровей. — Мне не смешно. Если ты хочешь обладать этой девушкой, то должен сразиться с остальными претендентами. Не понимаю, почему ты так переживаешь. Ты умеешь хорошо драться. Когда победишь всех, она будет твоей».

«А если я ей не понравлюсь?»

«Почему бы это? — Bay со скучающим видом почесал задней лапой за ухом. — Ты наименее отвратителен из всех мужчин человеческого рода, которых я знаю».

«А это уже образчик юмора серков?» — Олег мысленно отметил, что женщин рода человеческого Bay исключил из рассмотрения.

«Да, — невозмутимо согласился Bay. — Ваши женщины мне симпатичны. У них на лапах нет когтей, поэтому они умеют меня гладить».

«По-моему, тебя должно раздражать, что они не умеют тебя вылизывать». Олег перекатился на живот.

«Ты действительно сильно волнуешься, — с некоторым удивлением отметил любитель ласковых рук. — Будь спокоен, я уберу десяток собак, а от остальных олень будет бегать до позднего вечера. Если хочешь, он может вообще убежать от них и прибежать к тебе».

«Сомневаюсь, что принцесса любит охоту, — вздохнул Олег. — Я, пожалуй, предложу ей мед и ягоды».

При упоминании о столь невкусных вещах Bay фыркнул и отвернулся.

«Где начало бесконечности?» — вдруг спросил он, и его уши слегка повернулись в сторону друга.

Это было обычной игрой, в парадоксы, принятой среди сатвийских послушников. Bay, как и все серки, относился к Учению с большим уважением и часто удивлял Олега головоломными вопросами и еще больше поразительными ответами. Подоплека вопроса была ясна. Бесконечность не имеет конца, а про начало ничего не известно. Ответ должен крыться в двойном понимании слова «начало». За тривиальным пространственным толкованием (точка отсчета) проглядывало более интересное — временное. Начало как рождение, как возникновение, как осознание. Олег привычно пробежался ментальным лучом вдоль позвоночника. Из темноты шуньяты вынырнуло нечто, беременное смыслами и чреватое словами.

«За вечность до ее конца!»

Bay дрогнул ушами и удовлетворенно улегся на лапы. Он мог критиковать амурные переживания или приверженность к «открытым» позициям, но в словесных поединках признавал первенство друга. Теперь надлежало задать вопрос.

Легкий ветерок шевелил траву на лесной поляне, пчелы, негромко жужжа, сновали вокруг и собирали сладкую добычу.

«Что лучше, сладкое или горькое?» — наконец спросил Олег.

«А что лучше, вдох или выдох?» — немедленно откликнулся Bay.

«Здорово он насобачился», — радуясь за друга, подумал Олег, чувствуя, как дыхание истины коснулось глубин подсознания.

«Что такое освобождение?» — резко бросил Bay.

«А кто заковал тебя в цепи?» — Олег все еще развлекался, но привычное состояние погружения к корням мира уже гудело в ушах и покалывало спину.

«Когда начинается день?»

«Как может начинаться то, что никогда не кончается?»

«Почему смерть прерывает жизнь?»

«Как можно порвать то, что прочнее всего?»

«Что такое Бог?»

«А кто ты сам, если не знаешь этого?»

Олег расслабился, чувствуя, как радость совместного творчества сладко бурлит в глубине сердечной чакры. Bay торжествующе скалил зубы. В первый раз человек замолчал после его ответа.

«Если тебе все еще интересно, что делается там, — серк коротко мотнул головой в сторону охотничьего замка, — то слуги уже седлают коней».

Олег резко поднялся, напряженно вслушиваясь в лесную тишину.

«Ты совершенно зря вскочил. — Bay зевнул с легким поскуливанием. — Они выедут не раньше чем через час». Было заметно, что он уже потерял счет своим сегодняшним победам.

Слегка смущенный, Олег медленно опустился в глубокий «стелющийся шаг». И сразу же взметнулся из высокой травы стремительным порывом «вихревой» атаки. Обленившийся воздух удивленно захлопал, с трудом уворачиваясь от кулаков и ладоней, стоп и локтей. Соскучившееся по тренировке тело с наслаждением расходовало силу, вкладывая всего себя в каждый взмах, в каждый прыжок. Финальный «качающийся лотос» неожиданно сменился полной неподвижностью «журавля, стоящего на одной ноге». Окружающие поляну деревья, дивились своему сходству с застывшим человеком, и тишина почтительно придержала загомонившие было листья.