– Попрошу без шуточек, – сказал Волкоп. – Так, если Магистр правил избавился от телефона – это неспроста. Может, там какие данные есть? может, в нем, в телефоне, все и дело?
– Так давайте его искать! – засуетился гаишник.
– Я не могу, – покачал головой Волкоп. – У меня определенные функции в Игре. Так же, как и у вас…
Повисла небольшая пауза, после которой все взгляды устремились на Дэна.
– А вот, кто его будет искать, – спокойно сказал Волкоп. – Пока нет правил, Игрок номер два совершенно не занят.
Дэн кашлянул и исподлобья посмотрел на Волкопа.
«Такого бы в мою группу, командиром отделения», – мельком подумалось ему.
– А если я откажусь? – вслух спросил Дэн.
– Ну, заставлять мы не можем, – пожал плечами Волкоп. – Только учтите: пока не будет сыграна Игра – вы не покинете пределы города. В ваших интересах найти Магистра правил. Этот Толик, видимо, пока не понимает того же. Но у него – телефон Магистра. Хоть вы-то меня понимаете?
– Я понимаю, – кивнул Дэн.
В действительности, он не понимал и не хотел понимать – что это за Игра, что у нее за дурацкие «правила», и этот Толик тоже ему был ни к чему.
Но вот найти самого пресловутого Магистра правил… Видимо, этот тип и заправляет здесь всей музыкой. Во всяком случае, он знает достаточно, чтобы разговор с ним оправдал исчезновение в городе трех разведрот и его собственного элитного отряда.
– Я найду его, – сказал Дэн.
– Отлично, – оживился Волкоп. – Держи рацию!
И кинул Дэну нечто, напоминающее пасхальное яйцо. Дэн поймал его и без лишних разговоров спрятал «рацию» в нарукавный карман камуфляжной куртки..
– С ее помощью можно пеленговать любой сотовый телефон, – пояснил Волкоп. – И со мной связываться. Много чего можно.
Дэн непроизвольно потрогал «рацию» через ткань кармана.
– Бронежилет снимете, – посоветовал Волкоп, – Во-первых, тяжело, во-вторых, здесь он бесполезен…
–4-
Толик, насвистывая, шел по городу и мысленно хвалил себя за то, как ловко смог улизнуть из лап этой идиотской кампании.
В кои веки ему в руки попала такая ценная вещь – и тут, на тебе – ее собираются отобрать! Да еще и заставить участвовать в какой-то нелепой Игре…
Все игры в сознании Толика ассоциировались с «лохотроном». Ему не раз доводилось становиться как жертвой, так и непосредственным участником «разводок на бабки», которые начинались как раз с безобидной, казалось бы, игры.
Нет уж, фигушки! Лучше он выждет время, а потом решит, что делать с телефоном – или владельцу за деньги вернуть (если позвонит), или продать. Может даже, распилив на кусочки…
А пока предстояло найти временное пристанище и какую-нибудь необременительную шабашку, чтобы прожить в Москве, пока не придет в голову стоящее решение… Хотя… Если тут все настолько изменилось… Надо было посидеть и хорошенько все обдумать…
Толик сидел на скамейке в небольшом сквере и как раз прокручивал последовательность предстоящих визитов по складам и вокзалам с целью установления деловых связей, когда под курткой что-то задергалось, заерзало, словно примериваясь, как бы вцепиться Толику в бок. И лишь тогда, когда из кармана донеслась бодрая мелодия, тот осознал, что так звонит его новый мобильник.
Сердце испуганно колотилось. Теперь телефон вибрировал у Толика в руках.
«Взять трубку» или не брать? А вдруг это хозяин, этот как его… Магистр! И вдруг он потребует вернуть телефон? Нет уж, фиг ему теперь….
Телефон звонил громко и настойчиво.
Когда к звуку звонка прибавился писк, напоминающий о садящемся аккумуляторе, Толик раскрыл телефон и после секундной паузы выдавил из себя:
– Алло…
– Слушай внимательно Магистр, – произнес какой-то бесцветный, но крайне неприятный голос. – Ты зря пытаешься спрятаться от нас … Мы тебя и под землей найдем, понял? Ну, что язык проглотил? Сказать нечего? Только если нам придется тебя искать, разговор получится еще хуже, ты же понимаешь… Так… В молчанку играть будем? Доиграешься… В общем так: если не объявишься до понедельника, о тебе сообщат в новостях. В криминальной хронике. Ты понял? И еще. Слушай внимательно…
В этот момент телефон пискнул наиболее отчаянно и смолк. Выключился.
Толик ошарашено смотрел на трубку. Он так и не нашелся, что ответить. Не смог даже схохмить, что собирался было сделать вначале. Язык онемел, челюсти свело судорогой.
Нежели это Волкоп? Ведь он знает этот номер. Нет, что-то слишком жестко для него… Да, ну… Он же этот… Страж порядка. Мог бы и по-другому выразить свою мысль. Да и голос не его…
И тут Толик будто прозрел: звонок-то предназначался не ему! А как раз тому самому неведомому Магистру правил, что решил, почему-то, так быстро избавиться от своего весьма недешевого телефона.
Хотя угрозы предназначались явно не Толику, слышать все это было крайне неприятно.
Постепенно до него начинало доходить, что телефон оказался в канализации неспроста. Наверное, его хозяину ужасно не хотелось слышать то, что пришлось выслушивать Толику. Настолько не хотелось, что он, не задумываясь, выкинул дорогой телефон, даже не тратя время на выковыривание СИМ-карты.
Настроение у Толика упало ниже некуда, но, тут же, отскочив, поползло обратно: не ему ж, в конце-концов, угрожали…
И тут Толика стали одолевать демоны. Всем известно: у каждого демоны свои: одних они толкают на странные приключения, других на женщин, причем всех без разбору, третьих – на поступки, чреватые тюрьмой.
Все эти демоны, взамен опасности, предлагают соответствующую цену – удовольствие в виде денег или приятных ощущений.
Демоны Толика были другие. Глупые это были демоны. Можно даже сказать – демоны-неудачники.
Всегда они осложняли Толику жизнь. Поссорься Толик со своими демонами – глядишь, и выбрался бы он из той ямы, в которую засел серьез и надолго. Ан, нет! Не мог Толик с ними поссориться. Потому что только они, пусть изредка, но окрашивали мир яркими анилиновыми красками, наполняя душу восторгом и давая силы идти туда, где ждала Толика неведомая мечта.
В общем, эти самые демоны не давали своему подопечному спокойно пройти мимо чьей-то беды… Ну, что ж вы не восхищаетесь этой благородной натурой? Или хотя бы не вертите пальцем у виска? Да-а… Равнодушие – вот все, чем одаривали демоны Толика за такое прекрасное качество натуры…
Хотя, наверное, и никакое это вовсе не «прекрасное качество»! Это такая болезнь, если хотите! Да-да, именно болезненное состояние, которое заставляло Толика лезть не в свои дела, жалеть тех, кто его не просил об этом, сочувствовать тем, кому вы еще бы и добавили, да так, чтобы мало не показалось…