Полный котелок патронов - читать онлайн книгу. Автор: Александр Зорич cтр.№ 2

Да и была в этой шутке изрядная доля правды. Всего-то месяц назад Буянов стоял на берегу африканского озера Танганьика, а на отмели перед ним в рядок шипели и шкварчали две свежесбитые «Супер Пумы». И ох как разило оттуда жареной человечиной!

На «Супер Пумах», десантных вертолетах французского производства, спецназ диктатора Мгембе пытался прорваться на русский алюминиевый комбинат АЛА-4 — расположенный номинально уже в другом государстве, но кто и когда уважал в Африке чужие государственные границы?

Тогда «Супер Пумы» со спецназом не прошли. Из засады, организованной полковником Буяновым лично, по ним ударили в двенадцать стволов самоходные зенитные артустановки: пара «Шилок» и пара «Тунгусок».

Все прошло очень удачно и закончилось быстро. А почему? Потому что наставляемый Буяновым директор алюминиевого комбината, господин Шувалов, никогда не жалел золотых таньга на подкуп черных осведомителей, которые при дворе диктатора Мгембе просто-таки кишмя кишели…

Нужно сказать, в карьере полковника Буянова это был рядовой, особо ничем не примечательный эпизод. А среди примечательных числилось спасение от пиратов российского круизного лайнера в Зондском архипелаге, захват лидера венесуэльских сепаратистов по заказу тамошнего правительства (за эту операцию Буянову пожаловали роскошную виллу в Каракасе, на которой он, однако, так и не удосужился побывать), а также блистательная победа в молниеносной, но кровавой войне Верхнего Чада с Центрально-Сахарской Республикой.

Сладкие воспоминания полковника Буянова были прерваны капитаном Никитиным.

— Можно вопрос, Виктор Андреевич? — спросил капитан.

— Ну, — в свойственной себе лаконичной манере поощрил его Буянов.

— Вы это насчет Чернобыльской Зоны Отчуждения… серьезно?

— В смысле?

— Ну, вы на общем построении полка говорили… Мол, мы должны положить конец хаосу. Устроить порядок. То есть… уничтожить Зону? Это не шутка? Точнее, я хотел сказать, вы говорили о чем-то достижимом, ну то есть о чем-то, что нам предстоит достичь, или о некотором, так сказать, идеале? — по всему было видно, что капитан Никитин сильно волнуется.

— Это, товарищ капитан, совершенно секретная информация, — без тени улыбки ответил полковник. — Но с вами, как с начальником оперотдела, мне рано или поздно придется ею поделиться. Вам же все-таки планировать операцию. Все детали выверять.

— Вот именно, — побледнев еще больше, кивнул Никитин.

— Но прежде чем я отвечу на ваш вопрос, мне хотелось бы заслушать нашего разведчика номер один, товарища… Филиппова, если не ошибаюсь?.. — в ответ на вопросительный взгляд полковника майор кивнул. — Товарища Филиппова об оценке войск наших потенциальных союзников, — завершил фразу Буянов.

Филиппов был сухопарым высоким человеком лет сорока пяти с узким совестливым лицом постаревшего умника-отличника. Он сильно сутулился. Но Буянова это не смущало. Он знал: именно сутулость почему-то отличает многих хороших разведчиков.

Филиппов встал, хрустнул костяшками пальцев и заговорил — быстро, бесстрастно:

— В состав сил UNFORFOZIS по состоянию на первое мая сего года входят шесть национальных формирований и одно интернациональное… Если так можно выразиться о французском Иностранном Легионе. Национальные формирования: хорватский моторизованный батальон, немецкий сводный полк в составе двух воздушно-десантных рот и легкопехотного батальона, турецкий пехотный полк, наш родной, российский полк, украинский вертолетный полк и парагвайцы, едрить их за ногу… извините, — было видно, что по мере рассказа майор Филиппов потихоньку раскрепощается.

— С них и начинайте, с парагвайцев этих, — попросил Буянов.

— Слушаюсь. По бумаге их — два батальона, пятьсот двадцать человек. Фактически едва наберется триста. Под любыми предлогами эти черти бегут домой. Болеют, симулируют, все время у них дома то похороны, то жена рожает, то сестра… Будто без них в Парагвае никак не родить! Короче, на первый взгляд батальоны эти полный мусор. Но из пребывающих на Периметре трех сотен человек сорок настоящих бойцов наскребется. Это, как легко догадаться, разведывательный взвод и взвод снайперов. Под нашим руководством запрыгают как миленькие! Также, из очевидных достоинств парагвайского контингента — повара у них очень хорошие.

— Повара хорошие это здорово! Люблю все эти ихние блюда… Жареные морские свинки… цыплята по-креольски… пунши… Эх! Пальчики оближешь! На каком языке они хоть говорят там? На португальском?

— Нет, товарищ полковник. На испанском и гуарани, — ответил Филиппов.

— Ну гуарани, понятно, с пляжа, — отмахнулся Буянов. — А переводчик с испанского у тебя ведь в разведроте есть?

— Есть, — кивнул Филиппов. — Но насчет гуарани вы, товарищ полковник, погорячились. В парагвайском разведвзводе самые дельные ребята как раз из индейцев. Среди снайперов тоже. По-испански они очень слабо бельмесают. На уровне «Я есть студент, моя папа вождь, меня звать Умелый Бобер».

— И что делать? Где брать этих гуараней? В смысле переводчиков с нашего на ихний?

— В институте военных переводчиков есть любые кадры. Включая и таких, которые переводят с языка народности айну на язык берберов. Я уже послал запрос. Обещали завтра прислать специалиста.

— Дельно. — Буянов был приятно удивлен. — Что ж, тогда продолжаем наш виртуальный смотр.

— Сразу хотел внести ясность с французским Иностранным Легионом. Их продержали и, с моей точки зрения ошибочно продержали, два года на Речном Кордоне. То есть на самом опасном участке Периметра…

— Почему самом опасном? — перебил Буянов. — Там же целый укрепрайон выстроен, созданы очень высокие плотности огневого поражения… Я не прав?

— Все так, товарищ полковник. Укрепрайон, плотности… Но они потому и созданы, что Речной Кордон является единственным участком Периметра, который находится внутри Периметра. Иными словами, это передовой рубеж, созданный по левому берегу реки Припять, чтобы воспрепятствовать свободному перетеканию мутантов из центральных аномальных областей, близких непосредственно к бывшей Чернобыльской атомной электростанции, в направлении наиболее политически важного, нацеленного на Киев юго-восточного фаса Зоны. Соответственно, в тяжелых условиях последних лет, когда аномальные Выбросы стали особенно сильны, когда появились новые виды мутантов, удержание Речного Кордона представляет собой тяжелую тактическую и логистическую задачу.

— Прошу вас, товарищ майор, короче и доступнее. У нас мало времени.

— Короче и доступнее: легионеры на Речном Кордоне совсем озверели. Потери у них — адские. Моральный климат — за гранью. Пьянство и вовсе за порок не считается. Фиксировали среди них и клептоманию, и пироманию, и, извините, половые извращения…

— Неужели и впрямь все так плохо у них на Речном Кордоне? — Буянов нахмурился.

— И даже хуже, — кивнул Филиппов. — А мораль из этого такая: легионеры — ребята опытные, ко всему привычные, обстрелянные. Но они сейчас как перетянутая струна: ненадежные и непредсказуемые.