Логинов оказался щуплым мужичонкой в бермудах
и цветастой майке.
– А какое вам дело до моей бывшей
раздолбайки? – поинтересовался он.
Я вытащила удостоверение.
– «Начальник оперативно-розыскного
отдела», – чуть ли не по складам прочитал Логинов и восхитился: – Во,
блин! Баба-мент! А от меня че те надо?
– Можно войти?
Николай с сомнением осмотрел меня, потом
шагнул на лестницу, притворил дверь и заявил:
– Лучше я сам к вам выйду!
Я подавила усмешку. Хозяин явно не хочет
никому показывать нутро своих хором, наверное, это правильно! Мало ли кто
заявится нежданным гостем. Как бы нам с Катюшей научиться вести себя так же.
Вспомнив про елку с жуками, я вздохнула и довольно резко спросила:
– Отвечайте, кому вы продали принадлежащую вам
машину номерной знак 337 МОМ?
Очевидно, мой тон подействовал на Логинова
магически, потому что он бодро отрапортовал:
– А фиг его знает!
– Как это? – растерялась я.
– По доверенности ее отдал.
– Вы мне тут идиота из себя не стройте, –
я усиленно корчила из себя сотрудника правоохранительных органов, – у нас
ДТП со смертельным исходом, а вы, гражданин, ваньку валяете!
Николай откашлялся. Я, сурово сдвинув брови,
смотрела на него. Давно поняла, что люди, бросающие взгляд в мое удостоверение,
видят только слова «начальник оперативно-розыскного отдела», строчку, где
написано «частного детективного агентства «Шерлок», не замечает никто, Логинов
не стал исключением.
– А че тут такого? – забубнил он. –
«Жигуленок» ваще убитый, чистый металлолом, я на нем девять лет отъездил. Себе
новую купил, а развалюху куда? Вот и отволок на рынок. За семьсот баксов
поставил, за шестьсот отдал.
– Кому же такие руины понадобились? –
недоуменно воскликнула я. – По мне, так лучше подкопить и новую
приобрести!
Николай хмыкнул:
– Ну… Не мое это дело! Я продавал, он купил.
Могу имя назвать, у меня его данные записаны.
– Ступайте, – приказала я.
Логинов шмыгнул за дверь, я прислонилась к
стене, побежали минуты. Николай отсутствовал полчаса, я вся извелась, топчась
на площадке, садиться на ступеньки не хотелось. Наконец хозяин вышел.
– Вы еще тут?
– Странно, правда? – сердито спросила
я. – Ну кто бы мог подумать! Надеюсь, вы не забыли, зачем уходили домой?
Николай хрюкнул:
– Нет. «Жигуль» я продал Каретникову Виктору
Павловичу, домашний адрес…
– Спасибо, – устало остановила его я.
Круг замкнулся.
– Адрес не давать?
– Не надо.
– Зачем тогда искали?
– Для тренировки, – ляпнула я.
– Ну как хотите, – пожал плечами Логинов,
на его лицо наползло обиженно-недоуменное выражение.
Такое поселяется на морде у Ады, когда она
понимает, что еда в миске подошла к концу.
– Коли не надо, так не надо, – бубнил
Николай, – а чего, он сбил кого?
– Нет, похоже, сам погиб, – пояснила
я, – если, конечно, это он за рулем сидел, а не кто-нибудь из его
приятелей. Вы, конечно, друзей Каретникова не знаете?
– Я с ним самим-то не особо знаком, –
огрызнулся Николай, – всего один раз и видел.
Я медленно побрела домой. Нет, надо сейчас же
позвонить этой Раисе, вдруг Витя вернулся в родные пенаты. Скорей всего, глава
семейства просто «загудел» и, потеряв способность возвратиться к грозной
супруге, предпочел убежать, дабы не быть битым скалкой, а машину дал
кому-нибудь, ну попросили его помочь! Придется снова ехать к Каретниковой, по
телефону трудно выяснить адреса всяких знакомых ее мужа, и потом… Если все же
Виктор погиб, не сообщать же ей об этом в трубку! Так нельзя!
На этот раз Рая встретила меня без скалки,
халат на ней, правда, красовался прежний.
– Привет, – довольно радушно проронила
она, – ну что, он там?
– Где? Кто? – не поняла я.
– Витек мой, – прищурилась Раиса, –
у твоей соседки? Ну, у той, что платок посеяла!
– А Каретников не вернулся?
– Неа, – вздохнула Рая, – у меня
прямо злость пропала, теперь думаю, может, стряслось чего? Витька, он вообще
только по водке. С бабами у него не того… плохо получается, через два раза на
третий подымается. Да ты заходь, чего на ступеньках болтать.
Я вошла в душную квартиру.
– В комнату иди, – велела Раиса, –
не, там кухня, налево ступай.
Я послушно переместилась в помещение, служащее
в доме гостиной. Наверное, комнатой пользовались редко, в ней царил какой-то
нежилой порядок. Большой диван был покрыт красно-черным ковром, такие же
накидушки украшали и два кресла. Посередине громоздился стол, накрытый белой
клеенкой, прикидывающейся скатертью. На нем стояла хрустальная ваза, из которой
торчали пластмассовые ромашки. Легкий ветерок шевелил темно-зеленые занавески.
Стены украшали картины, очевидно, купленные у метро, два пейзажа и натюрморт.
На буфете в рамке стояла фотография. Молодая, хорошенькая Раиса нежно склонила
голову на плечо парня, больше смахивающего на мокрого воробья, чем на отца
семейства.
– Это Виктор? – ткнула я пальцем в
снимок.
Рая кивнула:
– Ага, перед свадьбой фотографировались.
– Ваш муж такой худой!
– Чистый Кащей, – подтвердила Рая, –
все жрет и не толстеет, я же клюю, как птичка, а гляди, как меня разнесло! А
чего ты про Витькин размер интересуешься?
– Вы только не волнуйтесь, – тихо
проговорила я.
Раиса захлопала глазами:
– Случилось чего, а?
– Ну…
– Говори скорей!
– Понимаете, «Жигули» под номером 337 МОМ
попали в аварию.
– Мама! – взвизгнула Раиса. – Он
убился! Сто раз ему твердила, не лезь выпимши за руль! Вот теперь по больницам
намотаюсь, денег потрачу! Беда прям! Откуда время взять! Ну козел! И чего,
сильно покалечился? Ходить-то сможет потом? Только не хватало за параличным
ухаживать!
– Вы особо не волнуйтесь, – тупо
повторила я, – может, это еще и не он. Вдруг кому ключи от машины дал,
всякое случается.
– Ты о чем толкуешь? – прошептала Раиса,
хватаясь за подушкообразную грудь. – Не пойму. Знаешь адрес больницы, так
скажи!