– Ты что?! – испугалась Вася. – Уже десятый час! Автобусы не ходят! Подожди, такси вызову!
– Я деньги не захватила.
– Ерунда, я дам.
– Но…
– Потом вернешь! – Вася вытолкала меня в прихожую и бросилась к телефону. – Беги скорее к своему любимому, это самое важное!
Пока я ехала по городу, аж задыхалась от переполняющего меня чувства. Сердце гулко колотилось. Я и хотела скорее увидеться с любимым, и боялась. Чего? Не знаю. Наверное, всепоглощающего чувства любви. Той самой, любви, ничего не требующей, ничего не ждущей. Я хотела только одного – раствориться в его объятиях, отдать ему себя всю, без остатка. Вокруг была ночь, и я чувствовала, что это непростая ночь. Я многое поняла и на многое посмотрела иначе. Я словно заново родилась. Меня вчерашней – не существовало, я даже не помнила, как мыслила, чем жила вчера. Сейчас я жила одним – любовью, дышала ею, и ночь вокруг меня излучала любовь… Это была совершенно необычная ночь. И я знала, что она станет переломным моментом моей жизни.
Освещенные окна моего дома подтвердили это. Меня там ждали. Меня ждал мой Любимый. Мой единственный мужчина.
Часть четвертая
СМЕРТИ ВОПРЕКИ
Глава 1
ПОДВЕДЕНИЕ ИТОГОВ
«…Встреча с Инквизитором, пришедшим не за тобой, случайная встреча – знак сильной беды. Опасность того, что в следующий раз он придет именно за тобой».
Я задумалась, кусая ручку.
Я писала Scriptum, писала, основываясь на своем опыте. Я вспоминала все, что происходило со мной за то время, как я стала ведьмой. Я описывала каждый момент нового опыта, приобретенного мною в пути становления. Каждое проявление способностей, ставшее неожиданностью для меня, я с улыбкой переносила на бумагу. Просто я вспомнила просьбу ведьмы Алисы – описывать свои «трудовые будни», дабы потом эти записи могли кому-то облегчить жизнь (пусть и гипотетически). Я не знала, кому они могут облегчить ее здесь, в этой реальности. Так что писала я больше для себя, словно вела дневник.
Единственное, о чем я умолчала, – о полетах в Храм. Это глубоко личное. Это опыт, который каждый должен приобрести сам, об этом не говорят для всех. Я описала также вещи, потрясшие меня: смерти Даниэля и Лоры – так я дошла до Инквизитора, упоминаемого Лорой. И тут остановилась, раздумывая. Мне и хотелось переложить на бумагу услышанное мной в Храме относительно миров и отношений между людьми, ведь это сильно повлияло на меня и изменило мои взгляды на любовь, жизнь и смерть… Но я и понимала, что каждый должен сам прийти либо не прийти к этому. На чужих ошибках учатся немногие, люди почему-то предпочитают учиться на своих.
Я отложила ручку и отодвинула тетрадку, пошла и прилегла на кровать.
Сегодня у меня был выходной, а у Олежки – очередная командировка… Вот так не совпало. Размер зарплаты, конечно, с лихвой окупал эти неудобства, но мой неуемный эгоизм бунтовал и требовал мужа рядом постоянно… когда я сама не работала. Я уже мечтала о полноценной семье, о детишках, о домашнем уюте, а наша жизнь все еще напоминала образ жизни влюбленных, встречающихся и проводящих друг с другом небольшое, но безумно сладкое количество времени…
После моего последнего задания прошло две недели. Я с замиранием сердца ждала каждый день вечера и засыпала, как в последний раз. Но никаких знаков не было, никто не спешил предупредить меня о том, что утром предстоит исчезнуть, потому я была относительно спокойна. Но в то же время удивлена. До этого задания сыпались на меня с пугающей частотой, и вот… затишье.
Когда я вернулась с последнего задания, оказалось, что за сутки моего отсутствия столько всего произошло! Я узнавала новости от спешащих мне их наперебой сообщить Светы и Василисы, а сама грустно думала о том, что вот так потихоньку выпадаю из реальности. Она проходит мимо меня, а я уже скоро и забуду, в каком мире живу, какой из них мой. Вернувшись, я с трудом вписывалась, можно сказать втискивалась, в эту реальность. И это было грустно. Но, в конце концов, новости меня позабавили и подняли настроение.
Света с Матвеем (уже без Егоровича!) оказались настолько «близки духовно» (сообщила мне сияющая Света), что после семейного ужина сначала у нее дома, а на следующий вечер – у него он предложил ей уйти из пейджинговой компании и работать с ним в архиве. На что Света согласилась без колебаний. В зарплате она не теряла, а в личной жизни, судя по всему, приобретала. Но только решила доработать д0 конца этого месяца, а потом уходить. Уже даже успела предупредить начальство. Так что жизнь у нее коренным образом менялась.
Роза все-таки записалась на утренний прием к Серафиму и огорошила его неожиданным предложением. Не просто огорошила, а изумила и заставила всерьез озаботиться состоянием ее психики. Эта безумная девица предложила ему… объединиться. Точнее, примерно так: пожениться, объединить их эзотерические таланты (дескать, она тоже обладает даром! А если они сольются воедино, не будет равных им по силе), работать вместе (так сказать, семейный подряд) и жить долго и счастливо! Серафим был так потрясен, что аж чуть навеки дар речи не потерял, представив себе перспективку круглосуточного нахождения в обществе двух ведьм (бабушки и внучки) не только на работе, но и дома – долго и счастливо? Бедная Роза решила, что это он от радости не знает, что сказать, и чуть сама не спятила от счастья (это ж надо было так подумать! Я была несколько большего мнения о ее умственных способностях, она просто меня «убила»). К счастью, Фима смог восстановить свой словарный запас и как можно корректнее ответил, что это невозможно. В общем, он стал подумывать о том, чтоб уволить Софью Яковлевну, а на ее место – чем черт не шутит – взять Василису (мысль о семейном подряде все-таки зацепила). И Вася вроде не возражает. Решили подождать до следующего рецидива.
Я быстро шла по взлетной полосе к зданию аэропорта. Встречный ветер выл и толкал в грудь. Идти было трудно, и я не знала, куда и зачем направляюсь. Я знала только одно: я должна успеть. Позади меня уже заходил на посадку огромный лайнер. Скоро посадку объявят, и тогда… Что тогда, я не знала. Но почти перешла на бег.
Вбежав в зал ожидания, я остановилась. Пассажиры спешно поднимались, хватали сумки, шли к терминалу.
Я завертела головой, словно ища кого-то. Сердце бешено забилось, тревожный озноб охватил меня. Время словно утекало от меня, в голове билась одна мысль: «Успеть! Успеть! Успеть!»
Неожиданно мой взгляд задержался на мужчине в дутой куртке и облегающей шапочке, натянутой на самые глаза, стоящем у стены, рядом с пальмой в кадке. На меня накатил приступ дурноты, в глазах потемнело. Я схватилась за поручни. Мужчина немного нервничал и пристально смотрел в одну сторону. Я проследила его взгляд и увидела уже у терминала другого мужчину, немолодого, усатого, с дипломатом. Сомнений не было: обладатель дутой куртки смотрел на него, так как именно в эту долю секунду в том месте никого больше не было, а потом уже подвалила толпа других пассажиров. Объявили посадку, и все спешили поскорее пройти регистрацию.