Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Закат - читать онлайн книгу. Автор: Вера Камша cтр.№ 14

– Сколько из твоих однокорытников остались твоими друзьями? – Ойген тоже счел уместным подойти к столу, но вину предпочел воду. – Сколько, Герман?

– Какое это имеет значение?

– Никакого, но ты помнишь, сколько их было, до сих пор.

– Мало ли какая чушь держится в голове. Валентин, за какими кошками ты выходил?

– Я осматривал здание.

– Сейчас я начну жалеть манриковских дознавателей… Ты можешь сказать, как было, чтобы от тебя отстали раз и навсегда?! Не однокорытники, так хотя бы мы!

– Постой, Герман. Осматривая здание, вы кого-то встретили?

– Я почти столкнулся с Эстебаном Колиньяром, но он меня не заметил. Второй раз я не встретил никого.

– Тогда вы тоже осматривали здание?

– В этом не было необходимости. Я зашел к капитану Арамоне и оставил у него на столе почетный диплом дурака, труса, пьяницы и невежды, а также уведомление о кончине Сузы-Музы.

– Арамона вас не заметил?

– Я рассчитывал, что он пьян и спит, но его не было, иначе я слышал бы храп. Отсутствие капитана меня удивило, тем не менее я сделал то, что намеревался.

– Вы приближались к Старой галерее?

– Я принес туда ужин.

– Что было в корзине?

– Это был мешок.

– Что было в мешке?

– Свечи, огниво, хлеб, сыр, ветчина, пироги и вино.

– Какое?

– Арамона пил дорогую тинту. Бутыли хранились в особом погребе. Я взял одну, но открывать не стал.

– Это была тинта! – хлопнул в ладоши Йоганн. – Отличная тинта, хотя Берто и Паоло хотели своей южной кислятины.

– Господа, – прервал бергерские восторги Ойген, – есть ли у вас сомнения в том, что рассказал полковник Придд?

Арно молчал, Йоганн со счастливой улыбкой проорал: «Нет!», Норберт свел брови, сразу став похожим на своего склочного родича.

– Я не сомневаюсь, что Валентин доказывал нашу невиновность, но я хочу знать про печать, подкинутые Ричарду улики и про то, как вешали штаны капитана Арамоны.

– Да, – поддержал близнеца Йоганн, – хроссе потекс, как ее цепляли?

– Полковник, вы можете ответить на эти вопросы?

– О панталонах я не могу сказать ничего.

– Хорошо. Скажите, откуда у вас печать?

– Я ее нашел. Как справедливо напомнил господин Савиньяк, я – Придд. Лаик мне не казалась дружественным местом. Я в первую же ночь тщательно обыскал свою комнату и обнаружил отмычки, печать с гербом тогда еще неизвестного мне Сузы-Музы, набор грифелей для рисования и настойку кошачьего корня. Мне не хотелось оставлять эти вещи у себя, но и выбрасывать их я счел преждевременным. На следующий день я выбрал в саду дерево с подходящим дуплом и перенес находки туда. Когда появился Суза-Муза, я решил, что кто-то заранее решил обвинить в его проделках меня. Это казалось бессмысленным, но на всякий случай я забрал из тайника отмычку и вскоре ею воспользовался. Встретив Колиньяра, я уверился в своем предположении – я имею в виду то, что мне отведена роль виновного, – и постарался не подать Арамоне ни единого повода.

– Подбросив улики в комнату Окделла?

– Подобная мысль мне в голову не пришла. Теперь я думаю, что одинаковые улики были подброшены в несколько комнат. Я их нашел, Окделл нет.

– Какова дальнейшая судьба найденной вами печати?

– В Лаик я воспользовался ею только раз, при изготовлении диплома, о котором я говорил, но, когда уезжал, взял на память. У меня возникла не слишком разумная привычка носить печать с собой. Позже, во время допроса, мне показалось, что эта вещь знакома Колиньяру.

– Он о ней спрашивал?

– Нет, и это было странным, ведь он спрашивал даже о засушенных цветах моей матери.

– Вы получили печать назад или изготовили копию?

– Приказом его величества Фердинанда мне были возвращены все изъятые у меня вещи и бумаги.

– Полковник Придд, когда и как вам пришла мысль сыграть роль Сузы-Музы вновь?

– Незадолго до разоблачения Удо Борна. Я подумал, что новому Сузе-Музе может потребоваться алиби. У меня имелись некоторые предположения о том, кто это мог быть. Я решил действовать, когда этот человек будет на глазах у господина Альдо, но все случилось слишком быстро.

– Кого вы подозревали?

– Я полагал, что это виконт Темплтон. Удо Борна я подозревал в меньшей степени, так как отношение этой семьи к Олларам общеизвестно.

– Почему вы подозревали именно Темплтона?

– Подпись и печать подлинного Сузы-Музы выглядели иначе. Это доказывало, что второй Суза-Муза не присутствовал при событиях в Лаик, но знал о них из первых рук. Он находился при дворе, более того, имел доступ к книге дежурств. Я предположил, что это кто-то, в чьи обязанности входит делать в ней записи.

– Вы исключили тех, кто был в Лаик, то есть герцога Окделла. Почему?

– Из-за его преданности узурпатору и неспособности к притворству.

– Теньент Савиньяк, – Райнштайнер слегка возвысил голос, – вам есть что возразить или добавить?

– Нет. В том, что касается Сузы-Музы, я ошибался. В главном нас рассудит война.

– И шляпа, – подсказал Норберт. – Один умный спорщик заказывал себе шляпы из теста для лапши, но это очень неудобно в дождь!

– Я не люблю лапшу! – отрезал Арно. – Господин генерал, разрешите идти?

– Нет. Теперь, когда недоразумение разрешилось, я должен сообщить троим из вас достаточно неприятную новость. Вы уже знаете о смерти ее величества и о том, что герцог Ноймаринен вновь исполняет обязанности регента. Для армии этого достаточно, но вы находитесь на особом положении и должны знать больше. Ее величество и ее фрейлина были убиты вашим бывшим соучеником Ричардом Окделлом. Убийца скрылся.

– Это не есть похоже! – сказал Йоганн.

– Я не верю, – отрезал Арно.

– В это трудно поверить, – поддержал Норберт. – Это даже не измена…

– Мужчина может убивать свою женщину, если она изменяет, предатель может убивать королеву, но не вместе… И не Ричард!

– Полковник, вы видели Окделла в Олларии. Ответьте вашим товарищам.

– Окделл в то время называл ее величество не иначе как госпожа Оллар, хотя и испытывал к ней определенные чувства, которые полагал возвышенными. Мне казалось, он придерживался рыцарского кодекса во всем, что не противоречило его самолюбию и интересам господина Альдо. То, что после смерти последнего Окделл остался в Олларии и поступил на службу к ее величеству, вызывает у меня недоумение. Я не могу исключить, что он счел своим долгом таким образом прервать династию Олларов, но поверить в это не могу.