От войны до войны - читать онлайн книгу. Автор: Вера Камша cтр.№ 36

– Да, бассейн всех не вместит, – согласился Алва, – обойдетесь без моей помощи?

– Надеюсь. Более того, я предпочел бы, чтоб вы где-нибудь задержались до лета.

– Извольте, по дороге из Кэналлоа я гляну на верфи, а потом заверну в Торку. Фок Варзов хочет меня видеть.

– Дружба между бывшим оруженосцем и его господином умиляет, особенно если первый обошел второго… Окделла вы с собой берете?

– Ричард отправится в Надор засвидетельствовать почтение матушке, – Рокэ расправил манжет. – Его опекун прямо-таки завалил меня письмами на сей счет. Видимо, бедняга не знал, что Первый маршал Талига иногда воюет.

– Да. Эйвон Ларак несколько отстал от жизни. Что ж, Надор – безопасное место, хотя боюсь, оно покажется юному герою скучноватым.

Рокэ пожал плечами. Он неплохо рассчитал – убивать мальчишку в родовом замке не станут. Если Ричард мешает родичам или Людям Чести, они избавятся от него так, чтоб подозрение пало на врагов. Или сделают оруженосца жертвой покушения на Первого маршала Талига.

– К слову сказать, Рокэ, что вы собираетесь делать с мечом Раканов?

– Приведу в порядок. В последний раз сию реликвию точили лет пятьсот назад, про выпавшие камни я и вовсе молчу. С чего это Его Величество осчастливил меня эдакой древностью?

– С того, что вся Оллария во главе с Ее Величеством сходит с ума по древней эпохе. Вас, без сомнения, будут расспрашивать о вашем гальтарском вояже.

– А я, без сомнения, буду отвечать, – Рокэ усмехнулся, – у бакранов есть прелестные легенды и обычаи. Я их состарю на пару тысяч лет, дамы будут в восторге.

Довести дам до восторга нетрудно, особенно если за дело возьмется красивый наглец. Синие глаза, глаза святой Октавии, – что это? Проклятие, награда, шутка природы?

– Воистину, Рокэ, кажется странным стрелять в какого-то оруженосца, когда рядом находитесь вы. А теперь я хочу услышать про Варасту, Бакрию, Кагету и Робера Эпинэ. То, чего не было в ваших докладах…

2

Ричард проснулся поздно и не сразу понял, что он дома. Дома? Выходит, особняк Ворона стал ему родным, а как же Надор? Второй мыслью юноши был найденный на месте покушения карас. Дик вскочил и подбежал к письменному столу. Отшлифованный в незапамятные времена камешек лежал там, где его вчера оставили. Ричард Окделл смотрел на тускло мерцающую черную каплю, и ему было страшно от одной мысли, из каких глубин она явилась.

Меч Раканов был откован в легендарной Гальтаре и стал символом королевской власти и воинской доблести задолго до преступления Ринальди и гибели Эридани. Говоря по чести, юноша представлял легендарный клинок иначе, возможно, потому, что на рисунках, изображавших братьев Раканов, в руках короля был роскошный двуручник, похожий на те, что держали каменные рыцари, охранявшие вход в усыпальницу Окделлов. Эр был прав, когда назвал реликвию дурно сбалансированной железякой, и все равно это был ТОТ меч! Фердинанд оказал своему маршалу неслыханную честь, а Рокэ по своему обыкновению посмеялся, хотя, отнесись Ворон к реликвии серьезно, он никогда б не позволил оруженосцу оставить выпавший камешек себе.

Ричард понимал, что не имеет права присваивать карас, пусть Рокэ вставит в пустые гнезда лучшие кэналлийские самоцветы – они никогда не станут частью древней вещи. Совесть требовала вернуть камень, но кому? Королю? Но потомки узурпатора не имели на наследие Раканов никаких прав. Рокэ? Маршал от караса отказался. Штанцлеру? Катари? Но ни Ее Величество, ни эр Август не возьмут чужое наследство. И меч и карас принадлежат принцу Альдо Ракану, но он далеко, и никто не знает, каков из себя потомок древних королей.

Дик Окделл еще раз взглянул на неприметный камешек. Пожалуй, не будет греха, если он и впрямь оставит его у себя. Если судьба сведет его с Иноходцем, он расспросит его об Альдо Ракане и, возможно, передаст ему находку через Робера. Решив судьбу реликвии, юноша задумался, как и где ее хранить. Все самое ценное воин носит с собой, значит, камень нужно вставить в кольцо или медальон, но лучше в кольцо. Карасы – камни Окделлов, так что перстень на его руке никого не удивит. Юноша решил сегодня же зайти к ювелиру, а потом навестить Наля. Если, конечно, эр его отпустит, но сначала нужно узнать, как Моро.

Спускаясь вниз, Ричард загадал, что, если с жеребцом все в порядке, день будет удачным. Моро не подкачал, он уже держался на ногах, а при виде Ричарда соизволил топнуть копытом. Дик остановился, опасливо поглядывая на раненого красавца и прикидывая, можно или нет с ним фривольничать.

– Злится, – заметил появившийся из-за угла Пако. – Монсеньор на Соро уехал, а этот злится.

– Монсеньор уехал?

– Чуть рассвело. Сону седлать?

– Нет, я прогуляюсь пешком.

Рокэ уехал к Катари, куда ж еще! Он бы поехал к ней еще ночью, если б не покушение. Ричард больше не сомневался – маршал и королева любят друг друга, но Алве трудно говорить о любви, он слишком горд, а Катари такая нежная… Она его боится, иногда ей бывает очень больно, но война и страх за жизнь любимого смывают все обиды. Как она вчера смотрела на победителя Кагеты! Что ж, пусть будут счастливы. Алва лучше, чем кажется на первый взгляд, просто очень трудно быть потомком предателя. Потому Рокэ и нравится иметь дело с дикарями и простолюдинами – черни нет дела до прошлого.

Сона приветствовала хозяина тихим ржанием, она была рада. Ричард потрепал кобылицу по шее, но на душе у юноши было скверно, несмотря на победу, карас и скорую встречу с очень хорошими людьми, а может, именно поэтому. Дик не желал слушать плохое про своего эра, но понимал, что это неизбежно. Да, эр Штанцлер был рад победе, но он знает, какой ценой она была достигнута, и скажет то, что скажет. А еще нужно выполнить обещание, данное Оскару, но будет ли это честно по отношению к Рокэ? Своим рассказом он сделает больно Катари, разрушив ее хрупкое счастье. Стоит ли ей говорить о любви и смерти человека, которого она почти не знала, не будет ли это похоже на донос? Он дал слово, это так, но как же тяжело его сдержать!

Всю дорогу до Золотой улицы юноша решал, что делать, но так ни к чему и не пришел. Маленький остроносый ювелир с готовностью взялся оправить карас. Ричарду было предъявлено множество образцов. После некоторых колебаний герцог Окделл остановился на квадратном перстне, в левый верхний угол мастер вставит камень, а в правом нижнем будет монограмма Ричарда. Юноша заплатил вперед, вызвав бурю восторгов, после которой было просто неприлично не добавить еще пару таллов.

Дело было сделано, можно было отправляться к Налю, благо тот жил недалеко от Золотой. Дик без приключений добрался до небольшого опрятного дома, но кузена на месте не оказалось. Еще нестарая хозяйка, жеманно хихикая, передала гостю запечатанное письмо на имя герцога Окделла. Оказалось, Наль срочно уехал по делам на две недели. Это было трусостью, но Ричард порадовался, что разговор о Варасте откладывается, и с чувством выполненного долга отправился домой, где его ожидало приглашение кансилльера.