Всю дорогу до дома Катя упорно молчала, я сделал
несколько попыток завести ничего не значащую светскую беседу, наткнулся со
стороны спутницы на полнейшее нежелание ее поддерживать и сдался. Я уже
отмечал, что Катя плохо воспитана. Чтобы в салоне не висела тягостная тишина, я
включил радио, какую-то станцию, транслирующую сладкие напевы про любовь. У
меня обычно играет джаз, но пассажи Бутмана скорее всего не придутся Кате по
вкусу.
Доставив ее до подъезда, я сказал:
– До свидания, был рад знакомству.
– Я уже объяснила, что отдана
другому, – протянула Катя, – вам не следовало так себя вести.
– Как, – подскочил я, – что я
сделал не так? Молчал, как пень.
Она погрозила мне пальчиком, украшенным
большим кольцом.
– Не обманывай! А музыка? Кто всю дорогу
признавался мне в любви? Специально выбрал такую программу.
Я стал сомневаться по поводу вменяемости
девушки. Катя опустила ноги на тротуар и звонко заявила:
– Тебе еще повалит удача, я – настоящий
талисман. Но лучше забудь меня, я не твоя.
Самое интересное, что слова дурочки про
везение неожиданно оказались пророческими. Буквально на следующий день мои
ветхие «Жигули» приобрел одышливый толстяк, не торгуясь, он заплатил
запрошенную сумму. Я честно предупредил его:
– Автомобиль в неплохом состоянии, но у
него большой пробег. Дела службы вынуждают меня ездить целыми днями.
– Ерунда, – прокашлял дядька, –
я жене беру, она только что права получила, пусть добивает дерьмо, не покупать
же ей сразу хорошую машину. Как оформлять станем? Доверенность дашь?
– Нет, – предусмотрительно отказался
я, – сниму «Жигули» с учета.
– Ну, геморрой, – нахмурился он.
Я испугался, что покупатель отправится искать
другую таратайку для супруги, и быстро сказал:
– Все хлопоты беру на себя, расходы тоже,
согласен на доверенность.
– Лады, – кивнул покупатель, –
я живу на улице Народного Ополчения, вот паспортные данные.
– Не волнуйтесь, – засуетился
я, – мой друг, Максим Воронов, служит в милиции, у него полно приятелей,
они помогут.
– Мне это по фигу, – равнодушно
отозвался толстяк, – берешься – делай.
На том и разошлись. Я вернул Норе долг,
пересел в новую машину и почувствовал себя настоящим счастливчиком. Фортуна мне
улыбалась во весь белозубый рот. Нет бы мне сообразить: она просто потешается над
исполнительным секретарем общества «Милосердие» и заведующим
оперативно-следственным отделом агентства «Ниро». И вовсе у Фортуны не молочные
белые зубки годовалого малыша, а острые, желтые клыки мерзкой старой хищницы,
приученной рвать сырое мясо.
Глава 2
– Ваня, – заорала Нора, едва я
ступил в прихожую, – ты где шлялся?
– Вы сами отправили меня в книжный
магазин, – спокойно ответил я, – за детективами.
– Купил? – с еще большим
раздражением осведомилась хозяйка.
– Конечно.
– Привез?
Я решил благоразумно оставить последний вопрос
без ответа. Право, Элеоноре, считающей себя суперсыщиком, не следовало его
задавать. Что она ожидала от меня услышать? «Купил, но оставил в магазине»?
– Привез? – упорствовала
Нора. – Отвечай!
– Ну не бросил же я их в лавке, – не
утерпел я, – ясное дело, доставил книги в целости и сохранности.
– Вовсе не ясное, – обозлилась
Нора, – ты вполне мог потерять книги по дороге, уронить в лужу,
заболтаться со страшной, как голод, продавщицей и начисто забыть о порученном
деле.
– Я никогда не беседую долго с уродливыми
дамами, – улыбнулся я, входя в кабинет хозяйки, – вот, пожалуйста,
заказ выполнен.
– Брось в угол, – буркнула Элеонора,
потом вытащила папиросы и мрачно добавила: – Омерзительная осень! И не припомню
столь унылого сентября.
Я машинально посмотрел в окно: там бушевало
бабье лето, ласковое солнышко освещало пока не опавшую листву, на небе ни
облачка, на термометре плюс двадцать, дождя не обещали, в общем, погода
райская. Но Элеоноре сейчас все, как говорят подростки, не в кайф. Вот уже три
месяца она сидит без интересной работы. Нет, потенциальных клиентов полно, они
оборвали телефон детективного агентства, только все предполагаемые заказчики
жаждут вывести на чистую воду неверных супругов, а делами об изменах мы не
занимаемся. Впрочем, пропавших животных тоже не ищем. Без увлекательного
расследования Нора начала киснуть и ругать домработницу Ленку за плохо
выглаженное белье и отвратительно вымытые зеркала. Затем объектом нападок стал
я. Если в ближайшее время у нас не появится клиент, желающий найти хитроумного
преступника, у Норы окончательно поедет крыша, и тогда прощай спокойная жизнь.
Я готов смириться с беготней по городу и согласен участвовать в расследованиях,
потому что Элеонора, ищущая коварного убийцу, становится милой и разрешает мне
вечером спокойно наслаждаться любимым делом: чтением книг. А вот не занятая
раскапыванием чужих тайн хозяйка делается просто невыносимой.
– И вообще, – хмуро дудела ничего не
знающая о моих мыслях Элеонора, – ты опоздаешь!
– Куда? – встрепенулся я.
Нора стукнула кулаком по столу.
– Так и знала, что забудешь!
Я вынул ежедневник, открыл страницу,
отмеченную сегодняшним числом, успокоился и ответил:
– Вы поручили мне объехать книжные лавки
и собрать издания согласно врученному списку.
– Больше ничего? – склонила голову
набок хозяйка.
– Нет.
– Ваня, у тебя дырка в голове!
Я попытался обратить начинающийся скандал в
шутку:
– Ну, глаза, нос, уши, рот… похоже,
отверстий много.
– И через одно, явно лишнее, вылетает
нужная информация, – рявкнула Элеонора, – еще неделю назад я велела:
изволь встретить во вторник поезд.
– Какой?
– Пассажирский…
Я с надеждой посмотрел на молчащий телефон –
неужели достойный клиент так и не объявится? А Нора дошла до крайней точки
кипения.
– …не товарный, – язвила
Нора, – Левушка не нефть, чтобы катить из Горска в цистерне!
– Левушка? Это кто? – разинул я рот.