Таинственный венецианец - читать онлайн книгу. Автор: Энн Мэтер

Человек бесшумно вышел на берег из воды. В бледном свете убывающей луны его плотно облегающий тело прорезиненный костюм блестел, как мокрый мех морского котика. Несколько секунд мужчина оставался неподвижным, настороженно вслушиваясь в ночное безмолвие, но различал лишь слабый плеск волн о бетонный край причала. Прежде чем слиться с тенью пакгауза, возвышавшегося чуть впереди, он бросил взгляд на мрачные воды канала и усмехнулся. Складское помещение, в котором он оказался минуту спустя, было забито корзинами и ящиками с фруктами, ожидающими утренней погрузки, приятный аромат яблок и апельсинов в сочетании с запахом деревянной стружки скрашивал унылую атмосферу, царившую в этом помещении.

Человек шагнул за кучу корзин, снял защитные очки и акваланг и четкими движениями, выдающими профессионала, быстро стянул с себя черный костюм для подводного плавания. Акваланг он спрятал под наваленными грудой мешками, а все остальные вещи сложил в футляр от гитары, оделся и, аккуратно завязав галстук, тщательно осмотрел себя. Затем неспешно закурил сигарету, взял в руки гитарный футляр и тихо открыл дверь склада. Прежде чем выйти на причал, он осторожно осмотрелся, потом бесшумно закрыл за собой дверь и медленно пошел вдоль набережной. Резиновые подошвы ботинок скрадывали шум его шагов.

Граф Видал Чезаре лениво вылез из гондолы, заплатил гондольеру и неспешно направился от пристани к воротам палаццо Чезаре.

Слабое розовое свечение на горизонте возвестило начало нового дня, первые лучи солнца нежно позолотили шпили и колокольни города, окрасили в пурпурный цвет мрачные воды каналов. Уже был слышен приглушенный гул голосов, город медленно оживал. Вскоре каналы заполнятся судами всех видов и наименований: гондолами, моторными лодками и речными трамвайчиками, которые здесь называют vaporettos. Если вы прибыли на железнодорожный вокзал Венеции, расположенный на Большом канале, то легко сможете добраться на таком трамвайчике до любого отеля.

Для графа Чезаре город был родным домом, и он давным-давно изучил каждый его дюйм от Дворца дожей до мало кому известной церкви Сан-Франческо делла Винья.

Палаццо Чезаре представляло собой построенное полукругом здание. Двор, в который входил сейчас граф, имел запущенный вид: сорная трава и мох устилали землю, а буйно разросшиеся вьющиеся растения полностью закрывали серые каменные стены старинного здания.

Однако фасад палаццо все еще сохранялся в былом великолепии, несмотря на свой возраст, демонстрируя типичный венецианский стиль. Деревянные детали, украшенные ажурной резьбой, некогда были позолочены, теперь же позолота стерлась, годы и влажность наложили свой отпечаток на эту красоту. Но вопреки всему палаццо производило сильное впечатление и вполне могло быть восстановлено в его первоначальном блеске, если бы семья Чезаре оставалась такой же богатой, как прежде.

Обитая железом дверь вела в пропитанный запахом плесени холл, который в этот ранний утренний час был так же холоден, как вода в канале. Мраморная лестница величаво возносилась на второй этаж, где располагались модернизированные комнаты графа и его бабушки, вдовствующей графини, — последних представителей рода Чезаре. Не считая этих комнат, обставленных довольно роскошно, остальные помещения палаццо пустовали без мебели и не ремонтировались, постепенно разрушаясь от сырости и гниения. Изредка граф Чезаре чувствовал угрызения совести и сожаление по этому поводу, но прекрасно знал, что состояние его дел может измениться к лучшему только в случае его женитьбы на богатой наследнице. И хотя граф Чезаре не питал отвращения к противоположному полу, как и все его земляки, он до сих пор не встретил ни одной женщины, которая смогла бы заставить его капитулировать и отказаться от холостяцкой свободы. Он допускал, что когда-нибудь ему придется жениться, но лишь для того, чтобы продолжить род Чезаре и сохранить фамильный герб. Но его забавляла мысль о том, как он будет выбирать подходящую женскую особь, которая, по его мнению, должна, во-первых, подходить в качестве инкубатора для его детей и, во-вторых, быть достойной его титула.

Но если учесть все вышесказанное, то что же означает его таинственное посещение фруктового склада и снаряжение для подводного плавания?

Старая графиня впала в отчаяние от образа жизни, который вел ее непутевый внук. Ночи он проводил в азартных играх или с «развратными девками», как выражалась графиня, и давно уже привык к утренним нотациям своей бабушки.

Видал Чезаре осиротел в восемнадцать лет и, в столь юном возрасте став одновременно богатым наследником и главой старинного рода, совсем потерял голову, ощутив в своих руках огромное состояние. Но безбедные дни канули в прошлое, и не было возможности что-либо исправить. Будущее казалось ему туманным. Тот жизненный опыт, который он приобрел, пригодился ему в последующие годы, и теперь граф не питал иллюзий относительно общества в целом и женщин в особенности. Он научился играть в карты так искусно, как никто из его сверстников, и превратился в ловкого и порой совершенно беспринципного игрока, действуя временами по закону джунглей для достижения своих целей.

Граф вошел в большую светлую комнату, меблированную как гостиная. Большие окна выходили на тихий канал, открывая великолепный вид на расположенные вдоль него узкие улочки, особняки, скверики и церкви. Гостиная была обставлена темной мебелью, пол покрывал янтарно-желтый ковер. Удобные низкие кресла и кушетки, обитые зеленым вельветом, соседствовали с античными скульптурами — старой графине удалось сохранить небольшую часть некогда огромной коллекции, собранной за долгие годы родом Чезаре. Все остальные предметы искусства пришлось продать из-за карточных долгов и распутной жизни внука. Видное место занимала очаровательная статуя римского патриция, сразу же притягивающая внимание, здесь были также две мраморные головы работы известного скульптора XVI века и бюст священнослужителя, который граф Чезаре ненавидел всем сердцем. Стены были увешаны старинными гобеленами, и над всем этим насмехался век двадцатый с его телевизором, баром со спиртными напитками и низеньким французским столиком для кофе. В оконном проеме стоял стол полированного дерева, за которым граф, когда бывал дома, и его бабушка обедали. Было всего половина шестого утра, а Анна, их служанка, уже приготовила завтрак для графини.

Анна и ее муж Джулио, мастер на все руки, были единственными оставшимися в палаццо слугами и уже приближались к тому возрасту, когда следует уходить на покой. Но старая графиня и в мыслях не держала нанять вместо них кого-нибудь помоложе — Анна и Джулио были с ней почти сорок лет и знали Чезаре с самого его рождения.

Граф Чезаре немного ослабил узел галстука и устало пересек гостиную, направляясь в свою комнату. Он неспешно разделся и прошел в ванную. Приняв душ, он вернулся в спальню и лениво скользнул под одеяло на шелковую простыню огромной, с четырьмя колоннами по краям кровати, на которой вот уже много веков подряд спали хозяева палаццо. Он заснул почти сразу же и был разбужен в половине двенадцатого Анной, которая с шуршанием отодвигала длинные бархатные шторы. В комнату ворвался поток солнечных лучей, заставивший графа Чезаре тяжело вздохнуть и, отвернувшись, зарыться лицом в мягкие подушки.