--Ты что-то предлагаешь?--спросил Хамсин,
пытаясь усмирить гнев.
--Я думала, что план есть у тебя,--ответила
Бет, которая и на самом деле немного испугалась непредсказуемой реакции титана.
--Просто следуйте за мной,--огрызнулся Хамсин и
свернул в первый попавшийся тоннель.
Бет тут же вскочила и, призывно оглянувшись на
Ив, зашагала за наместником.
Теперь им приходилось поспешать. Титан шел, не
приостанавливаясь и отмеряя огромные шаги. Куда - не знал и он сам. Девушки
старались не отставать и следовали за ним, почти бегом, натыкаясь на камни и
запинаясь за уступы. Через несколько часов такого марафона, когда Бет, несмотря
на свою гордость, собиралась либо попросить наместника остановится для отдыха,
либо послать его ко всем чертям, перед ними возникла темная пропасть. Все трое
остановились у края бездны, и девушки молча стали обозревать уходящие во тьму
глубокие своды. Стало ясно, что необходимо вернуться и попытаться найти другой
путь.
--Теперь-то мы можем отдохнуть?--спросила
Иверлин у Хамсина.
--Зря я взял вас с собой,--ответил тот.--Вы и
часа не можете пройти без отдыха. Таким манером мы никогда не доберемся.
--Подожди, Хамсин. У меня возникла
мысль,--сказала Бет.--Может быть, выслушаешь, сделаешь милость?
--Что за мысль? Неужели у тебя могут быть
какие-то полезные мысли?
--Отчего же нет?!
Бет опять посчитала себя оскорбленной и хотела
было возмутиться, но вдруг сообразила: наместник нарочно, забавляясь, пытается
ее разозлить. Она решила не давать ему повода для насмешек.
--Да, мысль,--подтвердила она.--С вашего
позволения, у меня тоже порой возникают таковые.
Но Хамсин ей не поверил. Он присел на какой-то
выступ в стене, нисколько не пугаясь свободного простора под ногами. Иверлин
отошла подальше от обрыва и тоже уселась на землю, со вздохом распрямив ноги.
--Ты что же меня и не выслушаешь
даже?--спросила Бет, начиная злиться.
--Нет,--спокойно ответил Хамсин.--Я не желаю
выслушивать детские глупости.
--Детские глупости? Так ты меня ребенком что ли
считаешь?
--Ты не поняла,--несколько повысив тон, молвил
наместник.--Для несообразительных поясняю: я считаю тебя самым ничтожным
созданием Демиурга. Мало того, что я должен идти рядом с человеком, так этот
человек еще и женского пола.
--Ах, вон оно что? Так у тебя проблемы с
женщинами?
--Проблемы не у меня с ними, а у них со мной.
Мой разговор обычно краток.
--Поясни.
--Не желаю,--еще более жестким голосом произнес
Хамсин. Сам того не замечая, он втягивался в бессмысленную полемику.
--Между прочим, я два месяца была
наместницей!--заявила Бет и тут же пожалела об этом, потому что вспомнила, что
на самом деле вся эта история была только фарсом. Хамсин ведь мог знать об
этом...
--Ну и что?
--Я встречалась с Саргоном и могла бы получить
власть!
--Но ведь не получила!
--Я просто не захотела!--уже не могла
остановиться бывшая наместница.
--Ну, и дура!
--Сам дурак!
Беатриче явно ощущала, что спор превратился в
препирательство на уровне детского сада, но прекращать не могла и не хотела. У
нее возникла еще одна новая и смелая мысль, совершенно затмившая ту, из-за
которой и возникли прения. Она хотела тут же предложить Хамсину сразиться на
мечах, верней, за отсутствием оных, на саблях, чтоб доказать, что она не
какая-нибудь. Но к счастью, со дна сознания всплыл здравый смысл, и она, не сбавляя
спесивого своего тона, заявила только:
--Я убила пса-духа!
--Не удивила. Я таких не одного прикончил.
--Да. Но ведь мне всего двадцать лет.
--Нашла чем хвалиться.
--Я не хвалюсь! Я поясняю: ты в моем возрасте
мог такое?
--Я не помню, что было несколько тысяч лет
назад.
В этот момент в напряженной, как перед грозой,
атмосфере, раздался голос Иверлин:
--Мне стало казаться, что я тут третья лишняя.
--Не болтай ерунды!--одновременно повернувшись
к ней, хором ответили Бет и Хамсин.
--Ну? А я что говорю?--подтвердила мысль Ив.
Спорщики затихли. Беатриче решила успокоиться,
и сосредоточиться на своей недавней догадке. Но ее взволнованный спором
рассудок отказывался теперь концентрироваться. Она затаила обиду, хотя и
понимала, что глупо дуться, как ребенку. "Нужно быть мудрее и хитрее
его",--внушала она себе и злилась за свою несдержанность и вспыльчивость.
И тут Хамсин неожиданно спросил:
--Ты, кажется, хотела поделиться какими-то
мыслями?
В его голосе снова зазвучала явная насмешка, и
если бы Бет снова обратила на это внимание, то весь сыр-бор разгорелся бы
заново. И она решила игнорировать этот тон, не позволив наместнику снова
развлекаться таким образом.
--Я хотела спросить, как ты считаешь,
существует ли в поведении лабиринта какая-то логика?
--Логика? Я думаю, нет субстанции более
алогичной, чем он.
--Но ведь он не просто так совершает свои ...
метаморфозы?
--Ты к чему-то клонишь?--уже довольно серьезно
спросил Хамсин.
--Я считаю, Ив, послушай и ты... Мне кажется,
что нам вообще не надо никуда идти. Мы должны оставаться на месте и ждать,
когда он проявит себя.
--С чего ты взяла, что он себя будет
проявлять?--задала вопрос Иверлин.
--По-моему, я все-таки нащупала какую-то
логику. Только объяснить пока не могу. У меня лишь смутные предчувствия.
Хамсин молчал. Казалось, но тоже задумался. А
может быть, просто уснул. За маской невозможно было увидеть его.
--И все-таки, что за
предчувствия?--заинтересованно вопрошала Иверлин.
--Не могу понять. Просто предлагаю подождать.
Прошло три четверти часа, прежде чем разговор
снова возобновился. И первым заговорил наместник:
--Может быть, твое предложение совсем лишено
смысла, но почему-то мне хочется его поддержать.
"Поверить не могу!"--хотела было
съязвить Беатриче, но во время прикусила язык.
Трое расположились на нешироком каменном
балконе, висящем над пропастью, и стали ждать, неизвестно чего. Не слишком-то
удобно было сидеть на голых и холодных камнях при тусклом свете, нагнетающем
мрачное настроение. Иверлин умудрилась задремать в самом неудобном положении,
прислонившись спиной к влажной стене. Похоже, что она уже начала принимать
экстремальные условия сосуществования с лабиринтом. Бет и Хамсин молчали.