Я не кукла - читать онлайн книгу. Автор: Мишель Рид cтр.№ 14

Потом, лежа поодаль от него, сжавшись в комочек, она в мучительном одиночестве переживала разочарование. Хотя они никогда не говорили об этом, не пытались обсуждать их неудачи, они оба знали, что Линда была между ними так явно, как если бы она на самом деле оказалась в их постели. Обида, боль от предательства, жестокая ревность до такой степени переполняли Алекс, что она бы, наверное, не вынесла, если бы он вновь прикоснулся к ней в этот момент. Но Дэйв и не пытался.

Она не могла отвлечься от этого даже днем. Ее пугало это положение; она прекрасно понимала, что если что-то и могло толкнуть его обратно в объятия Линды, так это ее глупое, хотя и непреднамеренное, поведение.

То, что Дэйв мог воспринимать ее действия как своеобразную кару, было еще ужаснее, так как она меньше всего думала о том, чтобы как-то наказать его.

От этих мыслей Алекс становилась все более взвинченной. Ей казалось, что она теряет самоуважение, позволяя ему прикасаться к себе, ведь она должна бы презирать его. Но в то же время он был нужен ей, в его ласках она находила поддержку, несмотря на утерянную способность отвечать на них. И ей важно было знать, что она нужна Дэйву.

С некоторых пор мать Дэйва стала проводить больше времени с Алекс. Хотя она не упоминала вслух о том воскресенье, когда невестка на целый день ушла из дома, было ясно, что она не забыла об этом происшествии: это проявлялось в осторожности ее выражений, в том, как искусно она обходила в разговоре некоторые моменты.

Дженни Мастерсон гордилась своим сыном. Начав с довольно низкооплачиваемой работы, он без чьей-либо помощи сумел пробиться наверх и добился успеха, когда обстоятельства складывались против него. Но Дженни прекрасно понимала, какие соблазны могли встречаться на пути мужчины, занимавшего такое положение, как Дэйв. В свои без малого тридцать два года он был уважаемой фигурой в мире бизнеса: своего рода вундеркинд в обличье кинозвезды.

Разумеется, женщины должны были интересоваться им – его внешность и способность делать деньги, казалось бы, из воздуха не могли не привлекать их. Дженни, вероятно, догадывалась о причинах разлада в семье сына, хотя никто ничего не говорил ей, поэтому она старалась проводить больше времени с Алекс, ненавязчиво оказывая ей моральную поддержку. Александра была благодарна свекрови, с грустью признавая, что Дженни оказалась ее единственным другом в этом неожиданно ставшем враждебным мире.

Но все это лишь усиливало ее смятение, недовольство собой, раздражение по поводу своей никчемности, которую она вдруг осознала. Ее дом – предмет ее гордости – теперь перестал радовать ее. Он был хорош для нее, но не для Дэйва. Его жизненный успех подразумевал, что он заслуживал чего-то более внушительного – того, что отражало бы его благополучие. Алекс терзала себя воспоминаниями о том, как он несколько раз пытался уговорить ее переехать в более просторный и дорогой дом. И лишь теперь, взглянув на жизнь мужа с другой стороны, она начала понимать, почему он хотел этого. Неудивительно, что он никогда не приглашал домой своих коллег – должно быть, он просто стыдился того места, где жил!

Она злилась и на Дэйва за то, что он никогда не позволял ей войти в тот мир, который окружал его за пределами их дома. Может быть, она глупая девчонка, и виновата в том, что совершенно не изменилась за последние семь долгих лет. Но он caм способствовал этому, пряча ее от всех как не соответствующую его облику элегантного преуспевающего бизнесмена.

Злость переходила в обиду, обида – в раздражение. Алекс стала вспыльчивой и несдержанной, неожиданно срываясь как раз тогда, когда окружающие старались быть внимательными и осторожными.

Что ты представляешь из себя, Алекс? – спросила она себя однажды вечером. Дэйв задерживался на работе. Это, наверное, было вызвано необходимостью. Вот уже несколько недель он возвращался домой ровно в шесть тридцать. Но Алекс нервничала из-за его отсутствия. Она хотела, чтобы он был дома, его присутствие поддерживало хоть как-то ее душевное равновесие. Ты не имеешь права обвинять во всем случившемся только его, сказала она себе. Ты существовала в каком-то забытьи. Была настолько погружена в свой маленький уютный мирок, что даже ни разу не поинтересовалась, какова жизнь Дэйва за пределами этого мирка! Ты знала, что он присутствует на деловых обедах. Вращается в определенных кругах, чтобы быть в курсе событий. Но тебе ни разу не пришло в голову поинтересоваться, должна ли ты находиться рядом с ним, помогать ему и поддерживать его! Ты даже не знала, что его дело с Харви закончилось, пока Мэнди не сказала тебе! Ты вообще услышала о существовании Харви только потому, что однажды, когда ты стала жаловаться свекрови на то, что почти не видишь мужа, та вступилась за него: «Он занят этими делами с Харви! Разве ты не знала, как это для него важно?»

Нет, не знала и до сих пор не знаешь, потому что даже не пыталась узнать! Что связывает их в этом браке, кроме дома, постели и троих детей?

Я даже не красавица! – вздохнула она как-то утром, глядя в зеркало. Во всяком случае, не в классическом смысле этого слова. С фигурой все в порядке, особенно если учесть, что у меня трое детей. Ноги – тоже ничего. Но лицо не из тех, что способны остановить дорожное движение. Разве такое лицо должно быть у жены Дэйва Мастерсона? Глаза слишком большие, нос чересчур маленький, рот какой-то по-детски беззащитный – словом, куколка. Кукла.

Алекс недовольно нахмурилась. А взглянуть на мои волосы. Она подняла их вверх, так что длинные волнистые пряди рассыпались золотистым веером. Я ношу эту прическу с того времени, когда была в возрасте Кейт! Эти сказки о Питере Пэне! Да я ни в чем ему не уступаю! Я даже одета, как девочка!

Ну, так сделай что-нибудь с этим, подзадоривал внутренний голос. А почему бы нет? Она задумалась, охваченная внезапным желанием демонстративно сделать что-нибудь такое, чего Дэйв никак не мог ожидать от нее.

– Вот что я скажу тебе, Джеми, – повернулась Александра к мирно играющему на полу спальни малышу. – Я собираюсь полностью обновить свой гардероб! Мы попросим бабушку посидеть с тобой, а если она не сможет, ну, тогда… – Алекс упрямо выпятила пухлую нижнюю губу, совсем как Кейт перед каким-нибудь решительным действием, -…тогда мы просто оставим тебя на твоего папу на целый день и пусть поварится во всем этом ради разнообразия!

Однако мать Дэйва с радостью согласилась присмотреть за малышом. Это охладило пыл Алекс, хотя ей очень понравилась идея прийти в ультрасовременный офис Дэйва и оставить сына на руках ошеломленного отца.

Успокойся, сказала она себе, сидя в такси по дороге в Лондон. Одно дело воображать, что можешь действовать подобным образом, и совсем другое – поступать так. Алекс испытывала внутреннюю борьбу: желание продемонстрировать свою независимость наталкивалось на робость застенчивой девочки, которая была бы счастлива остаться такой, как есть.

И что в этом плохого – полностью забыть о личных амбициях ради желания быть хорошей женой и матерью? – сердито спросила она себя. Ей нравилось быть рядом с детьми. Она всегда находила время выслушивать их, поиграть с ними.