Невеста-самозванка - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Джордж cтр.№ 26

— О да, с первой же встречи! — Тепло улыбнувшись, Харриет сжала хрупкую старческую руку.

— Значит, будешь моей приемной внучкой, — улыбнулась синьора и повернулась к Клэр: — Вы не возражаете?

— Напротив, буду очень рада, — с явным облегчением ответила Клэр.

Напряжение в воздухе рассеялось: синьора Фортинари вернулась к беззаботной болтовне с Клэр, а Китти и Роза — к проблемам беременности и материнства. Тим и Паскаль тоже нашли общий язык — как выяснилось, оба обожали футбол. Дождавшись, пока все присутствующие увлекутся беседой и перестанут обращать на них внимание, Лео бросил на Харриет красноречивый взор, и она поднялась на ноги.

— Никто не хочет кофе?

— Я принесу! — вызвалась Китти. — Но Роза ее остановила.

— Не беспокойся, Лео ей поможет, — быстро сказала она, за что получила от кузена быстрый признательный взгляд.

— Где у вас кухня? — поинтересовался он, беря у Харриет из рук поднос с грязными тарелками.

Та молча показала дорогу, чувствуя, как лицо ее под взглядами нескольких пар любопытных глаз пылает жарким пламенем.

Войдя на кухню, Лео опустил поднос на стол и взял Харриет за обе руки.

— Я не уеду, не помирившись с тобой, — торопливо заговорил он по-итальянски. — Когда ты улетела, я горько пожалел о своем гневе и понял, что на самом деле сержусь только на себя — за то, что овладел тобой против воли.

— Это не так, — призналась она, не поднимая глаз. — Под конец я хотела этого не меньше, чем ты. Наверное, ты очень искусный любовник.

— Наверное?

— Откуда мне знать наверняка? — пожала плечами она.

— Да, в самом деле! — вдруг рассмеялся Лео, а затем добавил с показной скромностью: — Но в прошлом на меня жалоб не было!

— Какие уж тут жалобы! — усмехнувшись, отозвалась Харриет.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты же Леонардо Фортинари! Отпрыск древнего аристократического рода, сказочный богач, неотразимый красавец. Какая женщина в здравом уме признается, что ее что-то в тебе не устраивает? Разве что я… но я — другое дело.

Глубоко вздохнув, он выпустил ее руки.

— Ты так и не ответила, хочешь ли ты видеть меня на свадьбе?

— Может быть, тебе стоит спросить Розу?

— Я тебя спрашиваю!

— Ну, приезжай, коли хочешь, — пожала она плечами. — А теперь извини, мне надо приготовить кофе. — Она бросила на него вопросительный взгляд. — Должно быть, тебя удивляет, что мы совсем не проявляем скорби в день похорон бабушки.

— Нет, — ответил Лео. Присев на угол стола, он наблюдал, как Харриет кладет кофейные зерна в кофемолку. — Твоя мать явно переутомлена, а сестра, мне кажется, из тех людей, что от природы не склонны к бурным переживаниям.

— Верно. Но, знаешь, твоя бабушка кажется мне куда ближе и роднее, чем моя собственная. Не знаю почему, но я ей никогда не нравилась.

— Зато мне ты нравишься, — мягко ответил Лео. — Ты же знаешь, Харриет, я люблю тебя.

По-английски эти слова, быть может, прозвучали бы пустой любезностью — что-то вроде: «Я люблю пирожки», — но итальянское irmamorato придало им такую страсть, что Харриет изумленно уставилась на своего собеседника.

— Лео, но ты же меня совсем не знаешь!

Отвернувшись, она начала ставить кофейник на поднос. Руки ее дрожали под его пристальным взглядом; она едва понимала, что делает.

— Я знаю все, что нужно знать, — ответил он. — А главное, мне посчастливилось стать твоим первым любовником. В день твоего отъезда, возвращаясь в Пизу, я не мог думать ни о чем, кроме этого. Но полюбил я тебя еще задолго до того. Я боролся с этой любовью, но с первой же встречи в аэропорту, с первой минуты знакомства не мог победить страсти к женщине, которую принимал за Розу.

Харриет резко отвернулась, опасаясь, что по ее лицу он прочтет слишком многое.

— Кстати, о Розе: нам пора вернуться в гостиную.

Глубоко вздохнув, Лео взял у нее поднос.

— Харриет, я очень хотел бы пригласить тебя на ужин, но понимаю — сегодня это невозможно. Но на следующей неделе я прилечу на свадьбу Розы — и уж тогда не надейся, ты от меня не избавишься!

Вскоре после этого Лео что-то шепнул бабушке, а та оторвала Розу от Китти и объявила, что им пора идти.

— Хочешь сказать, мы совершенно вымотали и Клэр, и Харриет, и даже Китти? — смущенно заметила Роза.

Начались объятия и поцелуи.

— Доброй ночи, дитя мое, — Нонна крепко обняла Харриет. — Надеюсь, мы скоро увидимся.

Лео молчал, но никто не заметил, как в суматохе прощания он крепко, до боли стиснул Харриет руку.

Наконец гости разошлись, и хозяева вздохнули с облегчением. Тим вызвался помыть посуду и приготовить чай или чего-нибудь покрепче — за что все три женщины были ему очень благодарны.

— Думаю, нам не помешает «что-нибудь покрепче», — со вздохом заметила Клэр. — Особенно при том, что мне придется сейчас рассказать.

— Что такое, мама? Что-то случилось? — встревожилась Китти.

Но пока молодые люди убирали со стола и готовили чай, Клэр упорно молчала. Когда домашние дела были закончены, Тим, отличавшийся тактичностью, пожелал всем доброй ночи и ушел в гостевую спальню «посмотреть телевизор». Харриет и Китти сели рядышком на диване и приготовились слушать мать.

— Ну, мама, рассказывай — мы слушаем, — объявила Китти, забираясь на диван с ногами.

— Прежде всего, — заговорила Клэр, — я должна извиниться перед тобой, Харриет, за то, что всю эту неделю от меня не было никакой помощи. Мне не давало покоя мое открытие, но я решила, что не стоит заводить об этом разговор до похорон.

— Открытие? — воскликнула Китти. — Какое?

И Клэр рассказала, что после отъезда Харриет Инид Моррис начала жаловаться, что чувствует себя все хуже. Но Клэр полагала, что ее мать просто страдает от недостатка внимания, и старалась проводить с ней больше времени — читала ей вслух, смотрела вместе с ней телевизор. Однако в субботу поздно вечером миссис Моррис вдруг объявила, что должна открыть своей дочери важный секрет, и попросила принести ее сумочку.

— В заднем кармане на молнии нашлось письмо, — рассказывала Клэр.

— Завещание? — в волнении воскликнула Китти. — Да нет, что ей завещать!..

— Кит, перестань перебивать маму! — потребовала Харриет. — Что же было в письме?

Инид Моррис написала это письмо много лет назад, желая, чтобы дочь нашла и прочла его после ее смерти. Но в ту ночь она почувствовала, что должна поделиться своей тайной, не дожидаясь конца.

— Не могу описать вам, что я испытала, — продолжала Клэр, — когда узнала, что моя мать — вовсе мне не мать! — Она улыбнулась Харриет. — Помнишь, как ты думала, что мы не настоящие твои родители? Так вот, удочерили-то, оказывается, не тебя, а меня!