Я осталась сидеть одна. Несколько минут тупо
разглядывала себя в зеркало и вдруг сообразила: Анна Михайловна Викторова
соврала. Я никак не могла одиннадцатого мая сидеть в кустах около таунхауса в
красном платье с меховой накидкой. Самое интересное, что у меня есть подобное
одеяние. Вернее, оно не мое, а Томочкино. Одиннадцатое мая – день основания
издательства «Марко», дату празднуют широко, справедливо полагая, что это
замечательный пиар-повод. Хозяин «Марко» снимает пафосное место, шикарный
ресторан, и устраивает помпезную тусовку. Приглашенных море, водка рекой,
закуска грузовиками, веселье через край, вход в вечерних нарядах. Я влезла в
Томочкино платье и, по настоянию подруги, накинула на плечи мех. Не очень люблю
носить шкурку пушистого зверька, но Томуська решительно заявила:
– Платье очень открытое, лучше надеть
горжетку. Не спорь, один раз помучаешься, зато затмишь всех.
Через короткое время после «общения» с тем,
что при жизни было норкой, у меня начались насморк, кашель, из глаз полились
слезы, а шея и плечи зачесались, кожа горела так, словно ее кусали сотни
злобных муравьев. Сообразив, что у меня аллергия на мех, я пошла в туалет и
сняла его. Беглый взгляд, брошенный в зеркало, сказал – необходимо возвращаться
домой. Платье и правда очень открытое, и сейчас все выставленные напоказ части
тела писательницы Виоловой выглядели отвратительно. Если я вернусь в зал без
накидки, присутствующие начнут шарахаться от дамы, похожей на ребенка, больного
корью, – красные пятна разного размера ярко выделялись на моей белой коже.
Пришлось, прикрывшись все той же горжеткой, шмыгая носом, спешно убегать. На
тусовке я провела от силы пятнадцать минут и не знала, как поступить. Вернуться
домой и сказать Томуське про начавшуюся почесуху? Это невозможно, подруга
расстроится до слез. Пойти прошвырнуться по магазинам? В вечернем-то платье с
глубоким декольте и волочащимся шлейфом… Поехать к знакомым? Но они у нас с Томуськой
общие и непременно проболтаются о случившемся. Оставалось одно. Тихо радуясь
тонированным стеклам, я забралась на заднее сиденье своего джипа, легла на
подушки и взяла журнал. Почитаю спокойно, послушаю музыку и поеду домой.
Из радиоприемника лились нежные мелодии,
пресса оказалась скучной, и я неожиданно заснула. Да так крепко, что проснулась
около трех утра, лязгая зубами от холода. Вот каким образом я провела
одиннадцатое мая – дрыхла в джипе, а не сидела в кустах. Анна Михайловна врет!
Или ошибается. Некая Лена Петрова в красном платье просто невероятно похожа на
меня. А дядька с мерзким голосом меня с кем-то спутал! Он знает про Лену
Петрову, но считает ее Ариной Виоловой!
Внезапно горло перехватил спазм. А откуда
мистеру Икс известен мой телефон? Что ему надо? Кто он? Где найти Лену Петрову?
Нужно во что бы то ни стало отыскать странного мужчину, показать ему своего
двойника и сказать: «Я тут ни при чем, разбирайтесь сами!»
Хорошая идея, но почти неосуществимая.
Представляете, какое количество женщин носит имя Лена в сочетании с фамилией
Петрова? А уж обнаружить человека, о котором известно лишь одно: он мистер Икс,
и вовсе гиблое дело.
Я встала, расплатилась по счету, вышла из
ресторана, пошаталась по торговому центру, нашла киоск с телефонами, купила
самый крепкий шнурок, вернулась к машине, вынула из «бардачка»
предусмотрительно спрятанный телефон, посмотрела на дисплей в поисках
пропущенных звонков, и тут ангел-хранитель, которому надоело давать своей
глупой подопечной подсказки, со всей силы треснул меня кулаком по дурному лбу.
Определитель номера! Только что в ресторане
Яна возмущалась поведением хозяина, который даже в выходной день не оставляет
ее в покое. А как Яна поняла, кто звонит? Посмотрела на дисплей и увидела
знакомый номер. И у меня есть определитель!
Затаив дыхание, я принялась шарить в телефоне.
Так, сегодня никто не разыскивал меня, было лишь несколько звонков от мистера
Икса. В памяти мобильника сохранился номер, он повторяется несколько раз!
Шумно вздохнув, я нажала на кнопку набора.
Сейчас послушаю, кто отзовется, и если на другом конце будет мистер Икс, то
найти его – дело пяти минут.
– Алло, – бойко ответил незнакомый
девичий голос, – рекламное агентство «Панда». [2] Вера слушает.
– Панда? – переспросила я.
– Да, к вашим услугам.
– Мне недавно от вас звонили.
– Кто?
– Мужчина.
– Назовите фамилию.
– Я не знаю ее.
– Тогда имя.
– Тоже неизвестно.
– И с кем прикажете вас соединить? –
со скрытым раздражением спросила Вера.
– Но мне очень надо поговорить с человеком,
который со мной связывался.
Вера хмыкнула.
– Вы хотите заказать рекламный ролик?
– Нет.
– Текст для СМИ? Но у нас сейчас
специалист отсутствует.
– Нет.
– Брендирование мы не делаем, –
продолжила Вера. – Только ролики.
– Что? – не поняла я.
– Понятно, – вдруг заявила
Вера, – ты актриса, ищешь работу, тебе надо к Николаю Фомину. Соединяю.
Прежде чем я успела возразить, в трубке
послышался щелчок, и густой баритон кокетливо произнес:
– Ну и аллоу! Кто там? Не молчим,
говорим! Зайчик! Не спи, замерзнешь!
Это явно не мистер Икс, у того в голосе не
было и намека на слащавость.
– Козленочек! Говори, – настаивал
Фомин.
– Здравствуйте, Николай, я…
– Через час в приемной, – отрезал
Фомин, – в приличном виде. Если на голове хаер, расчеши немедленно! Боевую
раскраску смой, сделаем естественный макияж. Силиконовые сиськи, гордость нашу,
прикрой одежонкой, мини-юбки сними, в смысле выброси. И никаких белых
ботфортов! Живо! Скоком! Время – деньги! Адрес знаешь?
– Нет, – ошарашенно ответила я.
– Записывай, зая долбанутая, –
приказал Фомин и, продиктовав необходимые сведения, отсоединился.
Я потрясла головой, вылезла из машины и опять
полетела в торговый центр. Не знаю, в какую историю я вляпалась, но сидеть
сложа руки нельзя. Рано или поздно милиция выйдет на след Лены Петровой, убийцы
Игоря Гаврилина, и тогда мне придется долго объяснять следователям, что я не
верблюд, а это очень сложно.