Санькя - читать онлайн книгу. Автор: Захар Прилепин cтр.№ 58

«Я мрачный урод, — думал Саша спокойно. — Я могу убить. Мне не нужны женщины. У меня нет и не будет друзей».

«Нет, ты, правда, урод, Саша, — разговаривал он сам с собою. — По кой ты взял у матери деньги? Ты сапоги видел ее? Она в обносках ходит третий год, а ты деньги у нее берешь. Взял бы и заработал, а?»

«И при этом он «Отче наш» советует читать Безлетову, святоша, блядь», — брезгливо вглядывался Саша внутрь себя.

«Черт, откуда у них столько денег? — привычно дивился Саша на дорогие машины, из которых выходили молодые люди в хорошей одежде. — Одна эта машина стоит столько, сколько мать моя не заработает за сто сорок лет. Она что, плохо работает?… Или я опять задаю глупые вопросы?»

От нечего делать Саша зашел в ночной супермаркет. Передвигался там, зачарованный, от прилавка к прилавку.

Смотрел на рыб, редких даже для учебника зоологии. Рыбы лежали в масле, как драгоценные металлы. Креветки, осьминоги, омары, кальмары, раки, медузы и мидии в таком количестве, словно их разводят в местном водохранилище, и не ловят уже, а черпают сачком из воды, расплодившихся до неприличия. А после не знают, под каким соусом подать.

И еще сыры, откуда-то из кладовых и подполов читанных давным-давно сказок. Сыры, ароматные, как самые лучшие и молодые женщины. Такой сыр нельзя есть, к нему нужно прижиматься щекой и плакать.

Мясо, неприлично много мяса, озвереть просто как его много. Такое голое, обнаженное мясо подобает видеть на природе, при свете костра, когда ты сам убил, забил, затравил зверя, — только тогда кровавый, беззащитный, лишенный шерсти и шкуры вид мяса хоть как-то оправдан. А тут — оно лежит на виду… Чем мы его заслужили?…

И ожерелья голых кур, и длинные, даже без голов и перьев, надменные гуси.

Зелень, душистая, как во сне, помидоры красные и большие, как в детстве, огурцы такие, что не поместятся в натюрморт.

Фруктовые ряды, с расколотыми сочно арбузами, ленивым, словно заснувшим виноградом, апельсинами с тупыми боками и мандаринами в легко, а порой и неряшливо наброшенной шкурке, — оттого их так легко очищать. Волосатые, как мужеские прелести неандертальца, киви, яблоки разных оттенков, доступные груши, неприличные бананы и еще какой-то фрукт, напоминающий красный глаз светофора, извлеченный хулиганами.

Ряды пивных бутылок, неведомых сортов. Ряды бутылок водочных, самых разных форм, словно их проектировали замечательные архитекторы, на время отвлекшиеся от построения города будущего. И еще множество спиртного, нет сил рассмотреть этикетки… Бр-р. Саша выбежал из супермаркета и долго потом стоял у входа с сигаретой, курил. Смотрел, как подъезжают красивые машины и оттуда выходят спокойные люди и потом, спустя какое-то время, возвращаются с огромными пакетами, полными такой едой, которую Саша никогда не пробовал и не пробовала его мать, вкус которой не известен ни Позику, ни Негативу, ни Шаману, ни Паяле… да и никому, наверное, из «союзников» этого города.

«Как будто ты очень хочешь этой еды, — сказал сам себе Саша. — Жить просто без нее не можешь».

«Ну да, не хочу. Могу жить без нее».

«А что тогда?»

«А то…»

Саша снова вытащил пачку сигарет и увидел, что она пустая.

Вернулся в супермаркет, сразу вывернул к кассе, оказался вторым. Впереди стоял мужчина в хорошей кожаной куртке, на черном, выделанном из красивого зверя, воротнике блестел подтаявший снежок. Мужчина разговаривал по мобильному. Продавщица назвала ему сумму, он кивнул. Извлек из кармана портмоне, раскрыл одной рукой, вытянул из толстой пачки несколько купюр с нолями — и все это время говорил по телефону. Собрал сдачу, прихватил огромный, позвякивающий пакет, и так с телефоном под ухом и вышел.

Саша купил своих любимых — разменял пятисотку. Стоя возле кассы, вскрыл пачку, бросил целлофановую упаковку и чек в коробку, засунул сигарету в рот и прикурил еще в магазине, подходя к дверям.

— В магазине не курят, — посчитал своим долгом сказать охранник в черной форме, стоящий у дверей.

Мужчина уложил пакет на правое сиденье, и сам уже сидел за рулем, продолжая разговаривать по телефону. Машина мягко задрожала и отъехала, нежно вильнув красивым бампером.

«Занятые люди», — вздохнул Саша и пошел себе.

Что-то не холодно ему было совсем: коньяк, что ли, грел.

«Сейчас домой пойду, поем гречневой каши. Сырную сосиску отварю. Когда ее варишь, — вода становится мутной, словно туда добавили бельевого порошка… А утром из кастрюльки пахнет, словно там утонула усталая, полинявшая мышь с ослабленным иммунитетом… Поем гречневой каши и лягу спать. Буду видеть сны. Чего бы такого увидеть во сне?… Херово, когда прожил четверть века и понимаешь, что уже ничего не хочешь увидеть во сне». Саша опять пошел по центру, город уже вступил в ночную пору — люди на улицах были возбуждены, как будто только что проснулись.

Он шел, потерявший ощущение холода и усталости, легкий, чуть ссутулившийся. Трогал языком зуб — тот, что вставили. Перекатывал в кармане гильзу.

Купил в ларьке пива и выпил на холоде, почти всю бутылку. Смотрел на людей, людям было весело. Они проходили мимо, смеясь, забегали в кафе, выходили оттуда, разогретые, улыбающиеся.

Саша вдруг поймал себя на том, что пытается лицом повторить форму той или иной примеченной им улыбки, — сделать такое же счастливое лицо. И не получается у него.

Захотелось отлить. Он заглянул в ближайший дворик, но там целовалась пара. Снова вышел на яркую освещенную улицу. Побрел дальше, нервно подтягивая живот.

В следующем дворе встретился лицом к лицу с патрулем, даже опешил на мгновенье. Не нашелся толком, как изобразить, чего он тут ищет, в темноте. Развернулся и ушел молча, в руке недопитая бутылка с пивом.

Минуты две топал по улице, подпрыгивая иногда, приметил еще один темный проулочек, свернул, прыгая между наполненных водой выбоин. Во дворике людей не было, но, видимо, кафе располагалось в подвальчике — машины возле стояли, три, с огонечками сигнализации.

Ну и ладно. Саша пристроился у стеночки за входом в кафе, расстегивался спешно правой рукой, одновременно трепыхаясь, куда бы деть пиво, поставил бутылку на асфальт, распахнул ширинку, изнемогая от нетерпения.

С минуту стоял, пытаясь разглядеть звезды, — козырек крыши мешал. К тому же сверху падал редкий, слабо моросящий снег.

Опустил глаза вниз — переставил ногу, чтоб не замочило стекающее со стены. Нога стала прямо в мерзлую лужу со льдом. Выругался, впрочем, без злобы. Весь дворик был в лужах, приметил Саша, покосившись.

Потряс концом, слыша, как из кафе кто-то поднимается по ступенькам. Судя по шагам — один. Мужчина. Ну, можно не торопиться.

Саша застегнулся и приметил с огорчением, что бутылка с недопитым пивом упала и разлилась. Поднял ее, потряс. Ни полглотка не осталось.

Обернулся на вышедшего из кафе и сразу узнал: это он продукты покупал в магазине час назад. А вот и машина его.