Путь кинжалов - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Джордан cтр.№ 169

– Я правильно сделал, что не взял ее, – пробормотал Перрин, – но мне придется за это заплатить.

– Уж конечно, придется, – фыркнул Илайас. Для человека, последние пятнадцать лет не садившегося в седло, он на удивление ловко управлял своим мышастым мерином. Илайас вырядился в плащ, подбитый мехом черной лисы, который выиграл в кости у Галленне. Айрам, ехавший по другую руку Перрина, мрачно косился на Илайаса, но тот не обращал на бывшего Лудильщика внимания. Эта парочка не очень-то ладила. – Рано или поздно человеку приходится платить, а уж женщине и подавно. Причем не важно, должен он ей или нет. Но я-то был прав, да?

Перрин нехотя кивнул. Не совсем правильно принимать от постороннего советы, касающиеся отношений с женой. Но, как ни крути, советы были дельными. Разумеется, повысить голос на Фэйли было так же трудно, как не повышать тона в разговоре с Берелейн, но у него это получалось, – чаще с последней и несколько раз – с первой. Советам Илайаса Перрин следовал едва ли не буквально. При виде Берелейн в запахе Фэйли по-прежнему появлялись колючки ревности, но, с другой стороны, по мере того как отряд продвигался на юг, обида исчезала. Однако на душе было беспокойно. Когда тем утром Перрин сказал, что она с ним не едет, Фэйли даже не возразила. Ни единым словом! От нее запахло... удовлетворением! И как это ей удается одновременно сердиться и быть довольной? Ни одно из чувств не отразилось на ее лице, но нюх Перрина не обманывал. Получалось, чем больше он узнавал о женщинах, тем меньше понимал!

Копыта Трудяги гулко загрохотали по дощатому мосту, и стражники, нахмурясь, перехватили оружие. Народ за Пророком следовал странный, и эти ничем не отличались от обычных его последователей – чумазые мужчины в великоватых шелковых кафтанах, уличные громилы, все в шрамах, розовощекие подмастерья, бывшие купцы, лавочники и ремесленники, которые будто месяцами спали в своей одежке. Но за оружием ухаживали тщательно. У некоторых лихорадочно сверкали глаза; лица других одеревенели от настороженности. Пахло немытыми телами, нетерпением, тревогой, страхом, всем вперемешку.

Они не попытались преградить дорогу, просто смотрели. Из того, что слышал Перрин, к Пророку являлись и леди в шелках, и нищие в отрепьях, рассчитывая получить благословение. Потому-то он и решил приехать вот так, всего лишь с горсточкой спутников. Если нужно, он бы напугал Масиму, если того возможно напугать, но лучше все же обойтись без боя. Пересекая мост и въезжая на мощеные улицы Абилы, Перрин спиной чувствовал взгляды стражников. А перестав ощущать эти взгляды, облегчения не испытал.

Абила была довольно крупным городком с несколькими сторожевыми башнями и множеством домов в четыре этажа, причем все дома крыты шифером. Тут и там между домами виднелись груды камней и бревен – на месте разрушенных гостиниц или купеческих особняков. Нажитого торговлей богатства Пророк не одобрял, равно как и пьяного разгула и того, что его последователи называли непристойным поведением. Пророк не одобрял вообще многое и не скупился на наглядные примеры.

Улицы были запружены народом, но верхом ехали лишь Перрин и его спутники. Снег уже давно превратился в слякотную кашу по щиколотку глубиной. Сквозь толпу медленно пробирались телеги, запряженные быками, изредка попадались фургоны, а простых колясок, не говоря уж о каретах, не было и в помине. Не считая тех, кто был в обносках или, скорее всего, в краденых нарядах, все носили шерстяную, унылого серо-коричневого цвета одежду. Большинство шли торопливо, опустив головы, как селяне на дороге. Не торопились лишь редкие группки вооруженных людей. Пахло на улицах главным образом грязью и страхом. У Перрина волосы на загривке встали дыбом. В самом худшем случае, если до такого дойдет, выбраться из города без стен будет не труднее, чем в него войти.

– Милорд, – пробормотал Балвер, когда отряд поравнялся с одной из груд битого кирпича. Едва дождавшись кивка Перрина, он повернул своего коня и двинулся в другую сторону, горбясь в седле и плотно закутавшись в коричневый плащ. О сухолицем маленьком человечке Перрин не тревожился даже здесь. Тот ухитрялся вызнать немало полезного и ничуть при этом не пострадать. Должно быть, ему на роду было написано стать лазутчиком.

Выбросив Балвера из головы, Перрин сосредоточился на главной цели. Хватило одного лишь вопроса долговязому юнцу с восторженной физиономией, чтобы узнать, где находится Пророк; опросив троих прохожих, они отыскали купеческий особняк – в четыре этажа, сложенный из серого камня, с беломраморными оконными рамами и лепными украшениями. Масима не одобрял накопительство, но, если предлагали, охотно соглашался жить во дворцах. С другой стороны, Балвер говорил, что Пророк подчас довольствовался ночлегом и в хибаре с протекающей крышей. Пил Масима исключительно воду и, куда бы ни отправился, нанимал в кухарки бедную вдову и не жалуясь ел ее стряпню. По мнению Перрина, для этакого милосердия Пророк слишком многих оставил вдовами.

Здесь толпа, заполнявшая остальные улицы, отсутствовала, хотя у парадного входа скопилось немалое число вооруженных стражников, вроде тех, что встретились на мосту. Они угрюмо воззрились на Перрина – те, кто не ухмыльнулся презрительно. Обе Айз Седай, низко наклонив головы, прятали лица под капюшонами. В воздух поднимался белый парок. Уголком глаза Перрин уловил, как Илайас большим пальцем коснулся рукояти своего длинного ножа, да и сам едва удержался, чтобы не погладить свой топор.

– У меня послание для Пророка от Дракона Возрожденного, – возвестил Перрин. Когда никто из стражников не шелохнулся, он прибавил: – Меня зовут Перрин Айбара. Пророк меня знает.

Балвер предупреждал, что опасно называть Масиму по имени, а также величать Ранда иначе как Драконом Возрожденным.

Услыхав, что посетитель известен Масиме, стражники мгновенно ожили, ошеломленно переглянулись, один вбежал в дом. Остальные пялились на Перрина, точно на заезжего менестреля. Очень скоро из двери вышла женщина. Привлекательная, с сединой на висках, в платье с высоким воротом, она очень походила на купчиху. Масима не выгонял на улицу тех, кто предлагал ему гостеприимство, но их слуги или батраки обычо оказывались в одной из банд, «разносящих славу Лорда Дракона».

– Соблаговолите следовать за мной, мастер Айбара, – спокойно промолвила женщина, – и я отведу вас и ваших друзей к Пророку Лорда Дракона, да осияет Свет его имя. – Хотя голос женщины звучал спокойно, пахло от нее ужасом.

Велев Неалду и Стражам присматривать за лошадьми до их возвращения, Перрин со спутниками двинулся вслед за женщиной. Внутри царил сумрак, горело лишь несколько ламп, и было немногим теплее, чем на улице. Даже Хранительницы помрачнели. Страхом от них, разумеется, не пахло, но и они, и Айз Седай были встревожены, а Грейди с Илайасом насторожились – будто вздыбилась шерсть на загривке и уши прижались. Странно, в запахе Айрама улавливался некий порыв. Перрин надеялся, что тому не взбредет в голову вытащить меч, висевший за спиной.

Женщина провела гостей в большую комнату с коврами. В противоположных концах комнаты жарко пылали камины. С виду помещение походило на кабинет полководца: на всех столах и на доброй половине стульев разложены карты и бумаги. Здесь было тепло, так что Перрин, откинувший плащ за спину, пожалел, что надел под куртку две рубахи. Но взор его, точно магнитом, сразу же приковал к себе стоявший в центре комнаты Масима – смуглый мужчина с бритой головой и светлым треугольным шрамом на щеке, в помятой серой куртке и сбитых сапогах. Его глубоко посаженные глаза горели черным пламенем, а запах... Твердый, как сталь, острый, как клинок, дрожащий от бешеного напряжения... Перрину на ум пришло лишь одно слово, – безумие. И Ранд думает, будто может посадить это на поводок?