Корона мечей - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Джордан cтр.№ 14

Глаза, сверкающие, точно две полные луны, рассматривали ее, и по спине Алвиарин пробежал озноб. Судьба Джарны вспыхнула в ее памяти. Для всех она была Серой и, как таковая, никогда не проявляла ни малейшего интереса ни к каким тер’ангриалам – до тех пор, пока однажды каким-то странным образом не попала в ловушку одного из них, до которого не дотрагивались в течение столетий, потому что не знали, как с ним обращаться. Как ей удалось привести его в действие, так и осталось тайной. В течение десяти дней никто не мог добраться до нее, слышались лишь ее душераздирающие крики. Большинство в Башне считали Джарну образцом добродетели; когда все, что от нее осталось, хоронили, все сестры в Тар Валоне и те, кто успел добраться до города вовремя, приняли участие в траурной церемонии.

– Тебе свойственно любопытство, дитя, – наконец произнесла Месана. – Любопытство может оказаться ценным качеством – если направлено куда следует. Если же нет... – Угроза повисла в воздухе, точно занесенный над Алвиарин сверкающий кинжал.

– Я направлю его туда, куда прикажет Великая Госпожа, – хрипло сказала Алвиарин. Во рту у нее было сухо, как в пустыне. – Как только прикажете.

Но она должна еще выяснить, следует ли Черным сестрам отправляться с Тувин. Месана пошевелилась, неясно вырисовываясь над ней, так что ей пришлось вытянуть шею, чтобы вглядеться в еле различимое лицо, сотканное из света и тени. Внезапно Алвиарин страстно захотелось узнать, могут ли Избранные читать ее мысли.

– Если ты служишь мне, дитя, то должна служить и повиноваться только мне. Не Семираг или Демандреду. Ни Грендаль, ни кому бы то ни было еще. Только мне. И Великому Повелителю, конечно, но после него – только мне.

– Я живу, чтобы служить вам, Великая Госпожа. – Голос сейчас больше напоминал воронье карканье, но она изо всех сил постаралась сделать ударение на слове «вам».

Серебристый взгляд надолго погрузился в ее немигающие глаза. Потом Месана сказала:

– Хорошо. Я, пожалуй, научу тебя. Но никогда не забывай, кто из нас ученик, а кто учитель. Я выбираю, кого и чему учить, и я решаю, когда можно использовать полученные знания. Если я узнаю, что ты хоть на волос отошла от моих указаний, я сотру тебя в порошок.

Внезапно пересохший рот Алвиарин снова наполнился слюной. В этом мелодичном голосе не слышалось гнева – только непоколебимая уверенность.

– Я живу, чтобы служить вам, Великая Госпожа. Я живу, чтобы повиноваться вам, Великая Госпожа. – Неужели ей и в самом деле удастся узнать что-то об Избранных? Невероятно! С трудом верилось, что ей так повезло. Еще бы, ведь знание – это сила.

– Ты не очень сильна, дитя. Не очень, но этого вполне достаточно.

Точно из пустоты перед Алвиарин возникло хорошо различимое плетение.

– Это, – продолжали звенеть хрустальные колокольчики, – так называемый проход.

* * *

Пейдрон Найол хмыкнул, когда Моргейз с торжествующей улыбкой положила на доску белый камень. Может, какому-нибудь менее опытному игроку для того, чтобы оценить позицию, понадобилось бы сделать еще две дюжины или даже больше ходов, но он уже сейчас видел, каким будет неизбежное развитие партии. И она тоже понимала это. Вначале эта женщина с прекрасными золотыми волосами, сидевшая напротив него, немножко поддавалась, чтобы сделать игру более интересной для него, но быстро сообразила, что так можно и проиграть. Не говоря уже о том, что он достаточно искусен в игре, чтобы разгадать ее хитрость и не потерпеть этого. Тогда она отбросила всякие увертки, заиграла в полную силу и теперь выигрывала половину партий. Уже давным-давно никто так часто не брал над ним верх.

– Партия ваша, – сказал он, и королева Андора кивнула. Ну, во всяком случае, она снова станет королевой; он сам позаботится об этом. В зеленом шелковом платье с высоким кружевным воротником, в котором утопал ее подбородок, она с головы до пят выглядела королевой, и это впечатление не портил даже блестевший на ее гладких щеках пот. Просто не верилось, что у нее есть дочь возраста Илэйн, не говоря уже о Гавине.

– Я заметила западню, которую вы расставили, положив тридцать первый камень, а вы не поняли этого, лорд Найол. И вы попались на тот отвлекающий маневр, который я сделала, положив сорок третий камень, приняв его за мое нападение. – Ее голубые глаза сверкали от возбуждения – Моргейз любила побеждать. И в частности, любила побеждать в игре.

Все это – игра в камни, подчеркнутая вежливость – было способом усыпить его подозрения, конечно. Моргейз прекрасно понимала, что, несмотря на свой титул, в Цитадели Света она всего лишь узница, хотя и весьма избалованная узница. И тайная. Пейдрон не мешал распространению слухов о том, что она находится здесь, но не делал никаких официальных заявлений. Андор слишком долго сопротивлялся Детям Света. Найол должен хранить молчание, пока его легионы, прикрываясь ее именем, не двинутся к Андору. И Моргейз наверняка это тоже понимала. И скорее всего, она понимала, что он догадывается о ее попытках смягчить его. Она скрепила своей подписью договор, согласно которому Дети получали в Андоре права, которыми они не обладали нигде, кроме как здесь, в Амадиции. И у него были все основания предполагать, что теперь она днем и ночью ломает голову над тем, как бы сделать так, чтобы ее страна не очень пострадала от этого. А если удастся, то и вообще найти способ уклониться от выполнения этого договора. Она подписала его только потому, что Найол загнал ее в угол, и все же, связанная по рукам и ногам, она сражалась так же умело, как за столом с камнями. Такая прекрасная – и такая жесткая. В самом деле, она очень жесткая женщина. Даже играя, она не допускала, чтобы чистая радость борьбы полностью завладела ею. Но мог ли он считать недостатком то, что доставляло ему столько удовольствия?

Будь он хотя бы на двадцать лет моложе, он, возможно, повел бы с ней другую игру. Но за плечами у него тянулись долгие годы вдовства, да и вообще у Лорда Капитан-Командора Детей Света не оставалось времени для женщин, не оставалось времени ни для чего, кроме своих обязанностей. Будь он на двадцать лет моложе – ну, на двадцать пять, – она не попала бы под влияние ведьм из Тар Валона, не отправилась бы туда учиться. В ее присутствии он иногда почти забывал об этом факте. Белая Башня была сточной канавой Тьмы, а Моргейз – от этого никуда не деться – глубоко погрязла в ее делах. Радам Асунава, Верховный Инквизитор, подверг бы ее суду за то, что она одно время находилась в Башне, пусть это продолжалось всего лишь несколько месяцев. А потом безотлагательно повесил бы ее – если бы Найол ему позволил. У него вырвался вздох сожаления.

Победная улыбка по-прежнему освещала лицо Моргейз, но большие глаза изучали лицо Пейдрона Найола с проницательностью, которую ей не удавалось скрыть. Он взял серебряный кувшин из чаши с прохладной водой, которая совсем недавно была льдом, и наполнил вином свой и ее бокалы.

– Милорд Найол... – В ее голосе ощущалась нерешительность, тонкая рука дрогнула, будто Моргейз собиралась протянуть ее к нему через стол; дополнительное уважение проявлялось в том, как она обратилась к нему. Прежде она называла его просто Найол, вкладывая в его имя больше презрения, чем если бы имела дело с пьяным конюхом. Он мог бы даже не заметить эту нерешительность, если бы недостаточно хорошо знал Моргейз. – Милорд Найол, я уверена, вам не составит никакого труда вызвать Галада в Амадор, чтобы я могла увидеться с ним. Всего на один день.