Анжелика поморщилась, снова качнула головой.
– Нет. Мы сами. Добровольно.
– Как это? Зачем?!
– Зачем? Этого я теперь и себе объяснить не могу. Но тогда явно существовали какие-то причины. Кобуци. НИЦЭМ… Научно-исследовательский центр экспериментальной магии.
– А… – сказала Агата. Ей все стало ясно. Опять магия. Опять эксперименты.
– Я была… – пауза, словно Анжелика честно старалась вспомнить, – ассистентом профессора Зимина. Мы пытались превратить добровольцев в вампиров… ну, ты понимаешь, не традиционным способом. – Анжелика коснулась пальцами горла. – Потом обратно.
– Получилось?
– Туда – да. Обратно… – Губы растянулись в медленной улыбке. – Оказалось некому.
– Все стали вампирами?
– Все пошло обвалом… Там же были еще экспериментаторы. – Анжелика вновь задумалась. – Мы взорвали главный корпус, но некоторые… твари сумели вырваться… Хорошо, что территория Кобуци практически безлюдна.
Агата поежилась.
– А потом?
– А потом… туда явился Борис со товарищи… Я улетела с ними.
– А почему вы от него ушли?
Анжелика повернула голову. Свет фонаря прибавлял краски бледной коже – золотил.
– Детский вопрос… Знаешь, что такое детский вопрос? Тот, на который ни один мудрец не ответит. Так… случилось.
– Он мучается.
– Да? – Агате показалось, что собеседница как-то оживилась. – Правда?
– Да. Он попросил помочь вас найти. Боится, что с вами случится что-то плохое.
Анжелика засмеялась – не смех, тихий шелест.
– Плохое?! Самое плохое со мной уже случилось… А почему он попросил тебя?
Тоже из серии детских вопросов – попробуй-ка ответь… Агата вздохнула:
– Ох, это такая долгая история…
Изящное движение тонкой полупрозрачной кисти.
– Ты куда-нибудь торопишься? Я – нет.
Кыш уже спал, когда Агата закончила рассказ. Анжелика ни разу не шевельнулась на своем подоконнике – как будто тоже уснула.
– Господи боже мой, – сказала тихо, но очень выразительно. – А я-то думала, проблемы у меня!
Агата моргнула. Как-то неудобно преуменьшать Анжеликины проблемы. Она, Агата, по крайней мере не стала вампиром.
– Ну… все не так уж страшно, – поспешила успокоить новую знакомую. – Бабушка поправилась, а в интернате временами просто здорово… Правда, у меня странная магия… и я совсем ее не хочу…
– Значит, с самого детства у тебя не было ни отца, ни матери.
Агата моргнула, переключаясь.
– Ну… да. А у вас?
– Были. В смысле, до сих пор есть. Я их видела. – Анжелика задумалась, наклонив голову. – И ничего не почувствовала. Я знаю, что они мои родственники, я даже до сих пор помню… кажется, у меня было счастливое детство. Они думают, я погибла при взрыве НИЦЭМа. Я больше не приду к ним. Не хочу. Вообще никого не хочу видеть.
– А ко мне пришли?
Вампирша покосилась. В темной впадине блеснул глаз.
– Да. Ты первая… после Бориса меня заинтересовала. Знаешь… в твоем зове я услышала себя. Можно, я буду приходить? Мы могли бы разговаривать… на разные темы. Какие тебе интересны. Я давно ни с кем не говорила.
– А вы увидитесь с Борисом?
Анжелика отвернулась к окну.
– Не так быстро. Кто такой этот Келдыш?
– Мой куратор.
Пауза.
– Он симпатичный?
– Да. – Теперь отвернулась Агата, ненужно поправляя простынь. – Они учились в Академии вместе с Борисом. Он не рассказывал?
– Кажется… – Анжелика помолчала, потом повернулась к Агате, деловито хлопнув в ладоши. – Итак, что бы ты хотела узнать про мальчиков?
* * *
Зигфрид первый предложил сходить в гости к «тому прикольному Ловцу». Агата упорно делала вид, что не замечает ожидающих взглядов, пока Стефи не дернула ее за рукав:
– Иди звони!
– Да неудобно…
– Ой, что неудобно? Он же сам приглашал! Иди звони, говорю! А то я сама позвоню!
Эту угрозу следовало принимать всерьез… Агата неохотно поплелась к телефону. Интернатовцы наступали ей на пятки.
– Але? – без интереса спросил Келдыш.
– Это Агата Мор… м-м-м… Я.
– Слушаю.
– Тут к вам просятся в гости. Ну, все, кто тогда был… Если…
– Приходите. Я сейчас позвоню Божевичу, пусть выпишет пропуска. Сколько вас?
Агата пересчитала.
– Стефи, Зигфрид, Димитров, Карл, Люси. Пятеро.
Коротенькая пауза.
– А вы?
– А… можно? – Он что, пустит ее после того… «еврейского погрома»?
– То есть шестеро. Жду вас через час. Провожавший их телохранитель, как обычно, остался за дверью с дежурной газеткой в руках.
– Входите, открыто! – послышался голос Келдыша. Он стоял на пороге кухни, деловито вытирая руки полотенцем. – Вперед, не стесняйтесь. Я наготовил на всех.
– Никто и не стесняется, – пробормотал под нос Димитров.
– Здравствуйте, – поздоровались девочки, а Водяной уже пулей несся мимо хозяина на кухню.
– Bay!
Действительно – «вау». Не стол, а мечта голодного подростка. Глядя на остальных, и Агата навалила себе в тарелку побольше. Хозяин, прислонившись спиной к столу, сложив на груди руки, оглядывал жующих школьников.
– И какие новости с полей сражений?
– Не с кем было сражаться, – с явным сожалением сообщил Водяной. – А вы кого-нибудь за это время поймали?
– Некого было ловить, – сказал Келдыш с такой же интонацией.
– А вы вообще в жизни много преступников поймали? – спросил Карл.
Келдыш призадумался, словно подсчитывая.
– Несколько…
– А на войне тоже были?
– Да.
– Bay! – опять сказал Зигфрид. Он недавно подцепил это словечко и теперь вставлял его куда ни попадя. – С самого начала?
– Да.
– И в катакомбах были?
– И в них.
– И как там?
– Темно… Вон «кола», Зигфрид.
Водяной, не отрывая зачарованных глаз от Ловца, на ощупь нашарил бутылку. Еще и пролил мимо стакана.
– А вы, наверное, и Мортимер видели? – спросил с почтением.
Келдыш сделал явное усилие, чтобы не покоситься на Агату.
– Как тебя.