Имя богини - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Угрюмова cтр.№ 14

– Пожалуйста, Воршуд, держись подальше, – попросила она и остановилась, выжидая.

– Добрый вечер, благородные господа, – звонко сказал некто, приближаясь легкими шагами. Тусклый уличный фонарь высветил со спины темный силуэт. У незнакомца также висели за спиной два меча. Их рукояти виднелись за плечами. Человек подошел поближе и весело произнес:

– Я некоторым образом являюсь хозяином этих мест, а вы в данную минуту мои гости. Позвольте представиться: меня зовут Джангарай. Может, слышали?

– А как же, – проскрипел альв. – Уже успели.

– Ну вот и прекрасно, – обрадовался Джангарай. – Тогда сразу перейдем к делу. Знакомство с предметом значительно облегчает разговор. Вы со мной согласны?

Каэтана молча кивнула, не желая, чтобы девичий голос выдал ее. Но ночной разбойник расценил это как проявление страха.

– Не бойтесь, – подбодрил он спутников. – Я никогда не убиваю без крайней нужды, так что слухи о моей кровожадности сильно преувеличены. А вот от денег никогда не отказываюсь, это правда. Ну...

Он демонстративным движением извлек из ножен оба меча, и узкие клинки тускло блеснули в луче света.

Каэтана, напротив, находилась в тени, и ее силуэт нападающий видел смутно – во всяком случае, оружие явно не разглядел, да и не привык он к сопротивлению.

– Ну же, добрые господа, я терпеливо жду. Но могу стать и неоправданно жестоким. Отдайте мне ваши кошельки, и мы мирно и полюбовно разойдемся. – С этими словами он принял выжидательную боевую позицию – слегка согнул ноги в коленях, а руки с мечами развел в стороны, направив клинки вертикально вверх.

Каэтана скупо улыбнулась. Он действительно легко двигался, этот знаменитый на весь Аккарон разбойник, но вовсе не был таким опасным, как приписывала ему молва. Или не встречал достойного противника.

Она тоже обнажила мечи, с удовольствием ощутив в ладонях шершавую прохладу кожи рукоятей. Затем движением головы отправила Воршуда в сторонку, и альв без единого звука подчинился. Каэтана не могла не заметить, как удивленно он посмотрел на отработанные движения, которыми она отдавала салют, но по восхищенному восклицанию поняла, что Воршуд проникся доверием к ее воинскому искусству.

Разбойник слегка удивился. Дело, похоже, принимало не самый привычный оборот, но подраться он был явно не дурак, поэтому даже обрадовался неожиданному развлечению:

– А вы храбрый, молодой человек! Я, пожалуй, не стану убивать вас в знак моего особого уважения. Но проучить все-таки придется. Защищайтесь! – и стремительно пошел в наступление.

Джангарай вращал клинки в разных направлениях: руки его двигались легко и уверенно, не сбиваясь с темпа и ритма вращения. Это был отвлекающий маневр, и неопытные бойцы часто на него попадались: пытаясь уследить за движением обоих мечей, человек неизбежно терял ориентацию и становился легкой добычей искусного фехтовальщика.

Но Каэтана, сама не зная откуда, была знакома и с более серьезной тактикой. Она чувствовала себя как на уроке в фехтовальном зале. Воспоминания молнией проносились в ее голове, но она решительно отбросила их в сторону. Сейчас предстояло сосредоточиться на самом поединке. Хотя собственно сражения и не получилось.

Ее тело и мозг вышли из-под контроля сознания и попали в водоворот какой-то неистовой, могучей силы, которая находилась как бы несколько в стороне от нее, Эта сила контролировала каждое движение, каждый взгляд, поворот, взмах клинка.

Джангарай только присвистнул, когда сверкающая «ветряная мельница» замелькала у него перед глазами. Пробить такую защиту еще не удавалось никому. Он сделал несколько ложных выпадов, прощупав странного соперника, и пришел к выводу, что встретил равного по силе бойца. Джангарай даже не знал, радоваться ему – он ценил мужество и мастерство – или огорчаться. Ведь теперь уже его собственная жизнь подвергалась нешуточной опасности. Однако повернуться и убежать мешала гордость. Чтобы завтра по всем углам шептались о том, что Ночной Король Аккарона сбежал с поля битвы, оставив победу какому-то юнцу, – этого удара самолюбие Джангарая просто не могло вынести. И он решил, что лучше уж пасть от руки случайного противника.

Джангарай использовал все известные ему приемы. Он крутился волчком, приседал, пытался поймать клинок соперника между двумя гардами, но ничего не получалось. Этот удивительный фехтовальщик уходил из-под удара, как вода утекает сквозь пальцы. Даже особо не уклоняясь от своего врага, он оказывался там, где его меньше всего ожидал увидеть опешивший и запыхавшийся ингевон, и только клинки двигались в бешеном темпе.

Разбойнику приходилось все тяжелее и тяжелее. А главное, ему чудилось, что все явственнее раздается тихое хихиканье. И этот голос мог принадлежать только мальчишке, не достигшему еще и шестнадцати зим. Это раздосадовало и оскорбило грабителя. Победить уже стало для него вопросом не только жизни и смерти, но и чести. Он удвоил усилия, стараясь добраться до противника, пробить брешь, проскользнуть между мечущимися всполохами света узкими клинками, но силы его были на исходе, а конца сражению не предвиделось.

И тут Джангарай с ужасом понял, что идет игра кошки с отчаявшейся мышкой, в которой он был отнюдь не кошкой. Хуже того – и тот, другой, тоже знал об этом. Он явно наслаждался боем и потому затягивал его. Страх холодной рукой сжал горло разбойника, когда он понял, что сражение в любую минуту может закончиться его смертью. Один-единственный удар из тех, что так легко проводил и так легко удерживал от последнего прикосновения противник, – и все. Он тяжелее задышал и в этот момент услышал тихий голос, который произнес всего два слова:

– Ну хватит.

Клинки перед глазами Джангарая задвигались с удвоенной скоростью, сливаясь в блестящий металлический круг, за которым изредка мелькал тонкий невысокий силуэт. В течение минуты лезвие дважды скользнуло по животу разбойника, коснулось горла, уперлось острием в грудь прямо напротив сердца, не причиняя сколько-нибудь существенного вреда. И наконец, с тихим свистом пронеслось у самых его кистей. Затем Джангарай почувствовал, как неистовая сила выхватывает у него рукояти обоих мечей; поскользнулся, протянул руки – но пальцы уже сжимали пустоту.

Соперник стоял прямо над ним, приставив к горлу Джангарая его же собственный клинок, и говорил:

– Я тоже люблю деньги. Особенно если они честно заработаны. Считаю, что это были сверхурочные, так что платить придется двойную цену. Ну, дружок, выворачивай карманы! Меня устроит только все.

Скрежеща зубами от бессильной ярости, ингевон действительно вывернул карманы и бросил к ногам победителя туго набитый кожаный кошель.

– Я еще найду тебя, – прохрипел он.

– Как скажешь, – отозвался юноша из темноты. – Буду всегда рад.

Всю ночь Джангарай в бессильной ярости метался по небольшой каморке, которую занимал вместе со своими мечами. Он относился к ним как к живым существам – разговаривал с ними, мечтал вслух, заботился о клинках так же, как заботился бы о собственных детях, которых у него, впрочем, никогда не было. Может, именно из-за этой всепоглощающей страсти, неистовой любви к холодному оружию.