Чужой сын - читать онлайн книгу. Автор: Сэм Хайес cтр.№ 77

Как будто можно вот так взять и стереть все свои ошибки.

А если они оставят ребенка? Станут ли жить вместе? Она посмотрела на мать. Та кидала на сковородку бобы из банки. Что, если сказать ей?

Дэйна выбежала из кухни, взлетела по лестнице и ворвалась в крошечную комнатку Лорелл, величиной со шкаф. Кроватка, переделанная из колыбельки, — и все. Когда Лорелл спала, ее ноги свешивались вниз. Малышка сидела на полу и возилась с «лего», купленным на барахолке. Детали были грязными. Дэйна опустилась на пол рядом с сестрой.

— Положи руку сюда, — прошептала она. Взяла руку Лорелл и прижала к животу.

— Зачем? — удивилась Лорелл.

— У меня внутри ребеночек. — Она должна сказать кому-то, вдруг это поможет. — Только тсс… Секрет, ладно?

Глаза Лорелл округлились:

— Настоящий ребеночек?

Дэйна кивнула.

— Откуда он там?

— Это подарок от Макса, — улыбнулась Дэйна. — Мальчик. — Она почему-то знала, что будет именно мальчик.

— Почему? — спросила Лорелл.

— Потому что мы любим друг друга.

Дэйне сделалось вдруг и вправду легко. Она достала мобильник и быстро ответила Максу.

Телефон завибрировал, но Макс даже не повернулся. От водки кружилась голова, он знал, что его вот-вот стошнит. Ну и ладно, наблюет прямо на ковер.

Перевернулся на бок. Его вырвало. С трудом встал, доковылял до кровати. Снова этот звук. Звук, который мешал ему забыться. Он подобрал с пола телефон. Перед глазами все плыло, пока он пытался разобрать, что написано в сообщении.

Сделаю.

Он повалился на спину. Хорошо. Этот пьяный ступор — то, что нужно. Все кажется намного лучше, не таким горьким, не таким жестоким.

До самого вечера он валялся на кровати, то просыпаясь, то снова погружаясь в сон. Казалось, жизнь налаживается. Проснулся он посреди ночи. Было темно. Головная боль почти утихла. Он пошел на кухню и включил свет. Все вокруг сверкало — как будто во сне. Он подумал о Дэйне. Эта мысль, подобно приливной волне, затопила его сознание. Он открыл холодильник. Есть было нечего.

И делать тоже было нечего, разве что сесть на пол и заплакать. Она собирается убить их ребенка.

С одной стороны, Броуди просто не мог поверить, что Кэрри собирается это сделать. С другой стороны, если бы он знал, что решение великой математической задачи позволит добиться справедливости, он попытался бы найти это решение. Так что, положив трубку, он подумал, что в какой-то степени ее понимает. Это ее способ справиться с горем.

О телешоу ему сообщил Дэннис Мастерс, когда Броуди позвонил ему, чтобы узнать новости.

— Завтра? — переспросил Броуди. — Вы уверены?

Почему Кэрри не сказала ему сама? Хотя и так ясно. Боялась, что он устроит скандал.

— Поначалу Дэйна Рэй отказалась участвовать. Но детектив Бриттон пустила в ход все свое обаяние… — На заднем фоне послышался звук, который обостренный слух Броуди распознал как возмущенный вскрик. — Она согласилась. Ее задача состоит в том, что она должна попросить зрителей предоставить любую информацию. Я же надеюсь, что Кэрри сумеет разговорить девочку, заставит вспомнить все детали. Я знаю, это страшное испытание и для Кэрри, и для бедной девочки, но, возможно, он даст результаты.

Впервые за последнюю неделю Броуди включил компьютер. Проверил почту. Компьютер сообщил, что у него триста тридцать семь непрочитанных писем. Броуди прослушал самые последние сообщения. Ничего важного. Кроме одного письма. От его протеже, Рики Макбрайда. Броуди пришлось прослушать письмо трижды, прежде чем он осознал, о чем оно. Монотонный компьютерный голос бесстрастно озвучил следующее:

Профессор, я сваливаю. Знаю, вы меня будете за это ненавидеть, но я так больше не могу. Ну и что, что я могу проделывать безумные штуки с цифрами? Денег на этом не заработаешь. Надоело быть изгоем. Простите. Рики.

Броуди захлопнул крышку компьютера. В квартире было странно тихо, только на кухне мерно капало из крана. Броуди устал, очень, очень устал, в голове был туман. Он чувствовал себя разбитым и больным.

«Рики уходит», — пробормотал он. Честно говоря, он ждал чего-то в этом роде. Слухи об исключительно талантливом парне гуляли в научных кругах уже давно. И если Рики и впрямь мечтал разбогатеть, университет бросать было глупо. После получения диплома его бы засыпали предложениями со всего мира. Нет, дело тут в другом.

Не хочет быть изгоем, поэтому и уходит. Он уходит, потому что у него есть выбор. Ему надоело выделяться. Как и Максу. «Что ж, сын, теперь тебе не о чем беспокоиться», — прошептал он, поднимая лицо к потолку.

Впервые за последнюю неделю Кэрри удалось поспать дольше двух часов. Несмотря на сопротивление Лиа, она отправила подругу домой. Марта оставалась в квартире и квохтала над Кэрри так, будто та лежала на смертном одре. Кэрри думала, что, возможно, так оно и есть, что жизнь ее кончена. Каждый раз, засыпая, Кэрри мечтала не проснуться.

— Вы просто чудо, Марта.

— Ты всегда ешь это по пятницам, солнышко.

Кэрри села за стол и посмотрела на омлет, окруженный ломтиками копченого лосося. Рядом — кувшин апельсинового сока, кофейник и миска с фруктами. Но никогда пятницы уже не будут такими, как раньше.

Она немного поела и выпила кофе. В обычную пятницу она бы давно уже металась в панике, срывала раздражение на Лиа, орала на журналистов по телефону: какого черта еще ничего не сделано? Но сегодня, несмотря на то что понятия не имела, что будет происходить в эфире, она спокойно потягивала кофе, наблюдая через стеклянную стену за воробьем, порхающим по ее минималистскому саду. Казалось, птица была разочарована всем этим сланцем, гранитом и мраморными дорожками. Бамбук и карликовые японские деревья, которые, как убедил Кэрри ландшафтный дизайнер, были наиболее подходящими растениями для городского сада, воробью тоже не нравились.

— Марта, а хлеба не осталось?

— Хлеба? Ты не сыта, солнышко?

— Сыта. Хочу покормить воробья.

Марта достала из белого керамического контейнера ломоть цельнозернового хлеба:

— Столько хватит?

Кэрри кивнула и тихо открыла стеклянную дверь. Воробьев уже было двое. Один сразу улетел, а другой застыл на месте, глядя прямо на Кэрри. Она раскрошила хлеб в ладони и кинула крошки в сад. Птица несколько секунд не шевелилась. Кэрри ощутила зависть. Если бы она могла, то заморозила бы себя изнутри и тоже не шевелилась — никогда. Воробей запрыгал к крошкам. Кэрри ссыпала остатки хлеба. Птица снова застыла. Кэрри шагнула через порог. Воробей взлетел на ограду. Кэрри и птица смотрели друг на друга.