Дантисты тоже плачут - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 35

– Вот еще что. Юру забрала Люда. За мной заехали друзья, переночую у них. Ева не взяла с собой ни учебников, ни формы. Я оставлю у соседей из второй квартиры чемоданчик. Пожалуйста, прихватите его сегодня. Извините, что обременяю, но трясутся руки и ноги, просто не могу вести машину, и сердце болит.

Я вздохнула, у меня тоже не лучшее состояние, но что делать, придется помочь. Перед выездом заглянула к Маше. Ева лежала на кровати, укрытая пледом, Манька читала ей вслух «Жизнь Сальвадора Дали». Услышав, что я собираюсь за портфелем, Ева порылась в кармане и дала ключи:

– Зайди в мою комнату. Там Вилли и Дилли. Можно привезти их сюда?

Пообещав ребенку доставку любимых хомяков, служба милосердия отправилась выполнять поручения.

На улице Усиевича стояла тишина. Никаких следов происшествия. Красно-белую ленту убрали, асфальт вымыли, ничто не напоминало о произошедшем днем несчастье.

Я позвонила во вторую квартиру. Выглянула пожилая женщина.

– Это вам нужно отдать чемоданчик бедной Евы? Заходите, заходите.

И она провела меня на кухню.

– Хотите чашечку кофе? – Женщине явно не терпелось узнать подробности случившегося.

Я к вечеру так устала, что была рада просто сесть и вытянуть ноги.

– Какой ужас, – проговорила соседка, помешивая пенку в джезве, – просто кошмар. Хотя о мертвых говорят только хорошее, но я частенько видела жену Резниченко под мухой. И потом, последнее время сверху все время слышались звуки громких скандалов. Кричала в основном Нелли на бедную Евочку.

Женщина примолкла. Мне стало холодно, откуда-то немилосердно дуло. Соседка, увидев мои поеживания, пояснила:

– Мы с мужем недавно сюда переехали и не успели еще заделать дверь черного хода. Оттуда ужасно дует.

– Черный ход? – изумилась я.

– Ну да, дверь так хитро спрятана, – и словоохотливая тетка распахнула створки одного из стенных шкафов. Задняя стенка представляла собой дверь запасной лестницы.

Забрав чемоданчик, я поднялась в апартаменты Резниченко за хомяками. В квартире, темной и неуютной, сразу стало страшно. Пришлось быстро зажечь свет в холле. Электрическая лампочка бесстрастно осветила беспорядок: следы ботинок милиционеров на лакированном полу, упавшее с вешалки зимнее пальто Нелли, ее теплые сапоги и зонтик. В столовой подоконник и пол возле окна покрывала мельчайшая белая пудра – эксперты искали отпечатки пальцев. На кухне засыхали немытые чашки и тарелка, на которой, очевидно, ели яичницу. Неужели у Владимира разыгрался аппетит? Или Люда, успокоившись, захотела перекусить?

Я подошла к лжешкафу и раскрыла створки. Точно, вот он – выход. Тронула ручку, та легко повернулась, и дверь отворилась без всякого труда. Перед моим взором предстала узкая пыльная лестница. Я пошла по ней вниз, толкнула еще одну дверь и оказалась в небольшом дворе. Потом в задумчивости вернулась назад, забрала клетку с хомяками, чемоданчик и пошагала к выходу. Около вешалки продолжало сиротливо лежать пальто Нелли. Острая жалость защемила сердце. Никогда больше хозяйка не наденет красивый свингер с воротником из ламы. И вообще, навряд ли она швыряла его, приходя домой. Я нагнулась, подняла пальто и стала вешать на плечики. В кармане что-то загремело. Я сунула руку внутрь и вытащила коробочку ментолового «Тик-така» и конверт с надписью «Нелли Резниченко лично». Положила письмо в свою сумочку и отправилась домой.

Казик всерьез озаботился судьбой Коки. В среду привел к обеду обещанного банкира, оказавшегося армянином.

Марта Игоревна с разочарованием посмотрела на предлагаемого жениха. Тот был мал ростом, очень худ и носил очки. Отсутствие волос на макушке компенсировал большой, как руль, нос. Возле Казика мужчина смотрелся карикатурно. Коке он тоже не слишком понравился.

Мы сели за стол и принялись за авокадо с салатом. Казик завел разговор:

– Арам, в этом году ты собираешься устраивать распродажу?

Гость отрицательно покачал головой.

– Вы владелец магазина, любезнейший? – осведомилась вдова.

– Нет, – сказал Новицкий. – У Арама картинная галерея, но это так, хобби. Основные его интересы в нефтяном бизнесе. Просто Арам любит художников и многим помог, выставляя работы начинающих бесплатно.

Марта Игоревна вздернула брови, Кока повнимательней посмотрела на претендента.

– Как ценится сейчас Малевич? – продолжал втягивать гостя в разговор Новицкий.

Но тут Маруся со свойственной ей простотой заявила, что закончила пейзаж и сейчас продемонстрирует его нам. Армянин вытащил из кармана другие очки, мы уставились на картину.

Покосившийся на один бок серо-розовый домик. На окнах буйно цветет герань. По дорожке, спиной к зрителю, идет кривоватая и длиннорукая женщина с гигантским ведром темно-зеленого цвета, наполненным сусально-золотой жидкостью. На пороге избушки восседает трехцветная кошка потрясающей жирности. Животное улыбается во весь рот, обнажая мелкие зубы хищника. Над всем этим великолепием сияет полная луна, в угольно-черном небе блестят выполненные серебряной краской звезды.

Я вздохнула – художника из моего ребенка не получится, пусть лучше учится на ветеринара. Но Казик и Арам оказались другого мнения. Они восхищенно зацокали языками и закрутили головами. Потом армянин сказал:

– Если девочка разрешит, возьму ее картину с собой и выставлю в галерее. Завтра у меня открытие выставки пяти начинающих живописцев, присоединю вас к ним – будете шестой. И обязательно приезжайте к двенадцати дня. Соберется много народа – пресса, критики.

– А как же лицей? – не выдержала я. – В это время еще идут занятия.

– Ну мамусенька, – умоляюще заныла дочь, – один раз можно пропустить, напиши записку, что повела меня к врачу.

На следующий день ровно в двенадцать мы в полном составе, кроме животных и близнецов, входили под своды галереи. Арам тут же подвел к нам странного вида молодого зеленоволосого человека с серьгой в ухе.

– Кто это? – в ужасе спросила Зайка, пока экзотическая личность, поставив Маню около ее пейзажа, вовсю щелкала фотоаппаратом.

– Очень модный и известный критик из элитарного журнала для любителей живописи, – пояснил возникший невесть откуда Казик, – с ним надо дружить. Может в один момент сделать вас богатым, модным, покупаемым. Живопись – тоже бизнес.