Охотник на вампиров. Омут - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Грибова cтр.№ 29

В Москве живет немало моих коллег, и это понятно: здесь в изобилии водятся твари — видимо, и они любят шум мегаполиса. Московские охотники несколько отличаются от всех остальных представителей нашей профессии, живущих в других городах и странах планеты. Причина такого различия кроется, прежде всего, в их отношениях с темным миром. Только в Москве существует нечто вроде закона, обеспечивающего охотникам, вампирам, демонам и прочим тварям подобие мирного сожительства. Тут есть свои правила, нарушение которых карается смертью, причем это распространяется на представителей как одной, так и другой стороны. Некоторые называют это равновесием, другие считают бездействием и ленью. В этом кроется еще одна причина, по которой мне никогда не понять этот город. Все здесь вывернуто наизнанку. Для большинства охотников такая ситуация неприемлема, поэтому они уклоняются от посещения столицы. Москва словно выделилась в отдельное государство, отношения которого с остальным миром весьма натянутые.

Почему-то казалось, что в клубе охотников должен существовать дресс-код поэтому я надел свой единственный костюм и кое-как повязал галстук, а потом вызвал такси. Желтая машина с шашечками на крыше быстро доставила меня по адресу, и вот я уже стоял перед черной дверью, ведущей в святая святых. Вскинув голову, разглядел украшающую вход неоновую вывеску и не смог сдержать улыбку: показалось забавным, что заведение называлось просто «Клуб». У охотников вообще не очень-то с фантазией.

Я поправил галстук и постучал. Дверь приоткрылась, и до меня донеслись отдаленные звуки музыки.

— Кто? — пробасил невидимый за дверью человек; судя по голосу, можно было предположить, что в нем как минимум два метра роста.

Я назвал имя и фамилию, и дверь снова закрылась. Уж не знаю, что у них там за система безопасности, но, видимо, мои данные что-то им сказали. Дверь приветливо распахнулась, и я понял, что ошибся насчет охранника: в нем определенно было гораздо больше двух метров.

Даже я, вполне рослый парень, рядом с ним почувствовал себя лилипутом.

— Проходи, — охранник указал на арку, завешенную красной портьерой.

Откинув полог, я увидел перед собой ведущую вниз лестницу. По мере спуска музыка становилась все громче и громче, пока не достигла своего апогея у самого конца ступеней. Теперь она звучала настолько мощно, что пришлось бы кричать, вздумай я с кем-нибудь заговорить.

В зале оказалось полно танцующих и просто веселящихся людей. Многие из них были одеты настолько странно, что сами походили на представителей какой-то малоизученной ветви нечисти. С волосами самых ярких оттенков, пирсингом в таких местах, о прокалывании которых и подумать-то больно, в непонятно кем сшитых платьях и костюмах нелепых цветов и форм веселилась богемная молодежь. Верхнее освещение, конечно же, было выключено, но светомузыка давала вполне достаточно света, чтобы ориентироваться. На сцене выступала какая-то группа, повсюду на столах танцевали полуобнаженные девицы, а кое-где и парни.

С трудом протолкавшись через эту шумную толпу, которая, конечно, не имела никакого отношения к охотникам (ведь должен же клуб окупать себя), я, наконец, достиг барной стойки. Там снова пришлось ждать, пока бармен, еще один здоровый детина, не обратит на меня внимание. В конце концов я поймал его взгляд и попросил проводить меня к хозяину заведения. Опять пришлось называть свое имя, но и здесь меня сочли за своего. Наверное, дело в том, что один из членов семьи уже однажды посещал этот клуб, и фамилия отца была известна столичным охотникам.

Ко мне подошел юноша примерно одного возраста с Димой. На фоне развлекающегося народа он выглядел чересчур серьезным. Строгий деловой костюм и хмурый взгляд говорили о том, что он не принадлежит к обычным посетителям и не имеет ничего общего с этой разряженной толпой. Он пригласил меня следовать за ним, и я безропотно подчинился.

Мы пересекли зал (люди вежливо уступали нам дорогу, а некоторые даже здоровались с парнем, из чего я заключил, что он занимает здесь не последнее место) и поднялись по лестнице на второй этаж. Дальше наш путь лежал через длинный, плохо освещенный коридор. На этот раз музыка становилась все тише; когда мой провожатый остановился у одной из дверей, я почти перестал ее слышать. Отголоски мелодии слились в сплошной отдаленный гул, от которого пол слегка вибрировал у нас под ногами.

Парень без единого слова толкнул дверь, пропустил меня вперед и скрылся так же внезапно, как и появился. Я остался стоять в полумраке комнаты. Кем бы ни был хозяин этого места, он не любил яркий свет. В остальном комната представляла собой самый обычный кабинет со всеми атрибутами, призванными создавать деловую атмосферу: столом, книжными полками, двумя креслами для гостей, компьютером и прочими предметами обстановки.

— Владислав Викторович, я полагаю? — спросило кресло.

Так как единственным источником света была настольная лампа, повернутая таким образом, чтобы я не мог видеть сидящего человека, его внешность оставалась для меня загадкой. Лишь по голосу удалось определить, что это был уже не молодой мужчина.

— Именно так.

— Садись, — тень едва заметно шевельнулась, и я предположил, что это был приглашающий жест.

Молча устроился в одном из кресел. Не знаю почему, но мне казалось неуместным заговорить первым, а хозяин кабинета не торопился начинать разговор. Даже в темноте я чувствовал его пристальный взгляд.

— А ты не очень-то похож на отца, — вынесло вердикт кресло.

Услышав это, я напрягся. Неужели меня сейчас выгонят прочь из-за отсутствия фамильного сходства?

— У тебя материнские черты. Красивая была женщина, жаль, я не знал ее лично, — неожиданно выдало кресло.

Я испытал странную смесь удивления и негодования. Насколько близко этот человек должен был знать мою семью, чтобы иметь доступ к маминым фотографиям? Конечно, их мог показать отец, но что-то я плохо представлял его за разглядыванием с кем бы то ни было семейного альбома. Выходит, хозяин кабинета достал снимки каким-то другим способом. Эта мысль была неприятна, и я постарался от нее избавиться. В конце концов, не все ли равно, лишь бы он помог, а там пусть смотрит мамины фото, сколько его душе угодно, ей это уже не повредит.

— Все считают, что мы похожи, — ответил я вежливо.

— А ты сам как думаешь?

— Мне трудно судить, я плохо ее помню, — уклонился я от ответа, хотя, конечно, прекрасно знал о нашем с мамой сходстве.

Человек в кресле протянул руку к лампе и повернул ее так, чтобы и я смог рассмотреть его лицо. Теперь мы находились в одинаковых условиях. Возможно, мне удалось успешно пройти какую-то ему одному известную проверку.

Мужчине, сидящему в кресле, было около пятидесяти. У него были седые волосы и короткая борода. Цепкий взгляд и выступающий вперед подбородок выдавали в нем волевого и сильного человека. От него исходила едва ощутимая волна опасности, но я списал это неприятное впечатление на свои напряженные нервы. Мужчина был одет с иголочки. Дорогой костюм сидел идеально, общую картину респектабельности дополняли часы, блеск брильянтов в которых чуть не ослепил меня. Я также заметил его сходство с молодым парнем, который привел меня сюда, сделав в свою очередь заключение об их родстве.