Уйти и не вернуться - читать онлайн книгу. Автор: Чингиз Абдуллаев cтр.№ 7

Черненко и Тихонов, недавно введенные в Политбюро, вообще не имеют права голоса.

Щербицкий, Кунаев, Гришин, Романов, Польше, по традиции, занимаются только своими, внутренними для страны, хозяйственными вопросами.

Оставались четыре «монстра» — четверо старцев, имеющих право решающего голоса в Политбюро.

Если с Кириленко еще можно договориться, а с Установим Брежнев вообще любил общаться и охотиться, то остальных двоих он просто побаивался. Это люди, имеющие в Политбюро почти такой же авторитет, как он сам.

Секретарь ЦК КПСС Михаил Суслов и Председатель КГБ Юрий Андропов. От их мнения на Политбюро зависит очень многое. Очевидно, что Брежнев не обладал волей Андропова или заразительной, какой-то неистовой убежденностью Суслова.

Заседание Политбюро намечено на вторую половину декабря. Но здесь, в течение десяти дней, пpoиcxoдят странные, практически необъяснимые вещи.

Хорошо зная, что руководство Советского Союза встревожено положением дел в мире, понимая, что декабрьское решение НАТО — очень сильный удар ро позициям СССР в Европе, западные спецслужбы в этих условиях организуют подряд сразу две крупные провокации против СССР.

Расчет на то, чтобы подтолкнуть СССР к решительным действиям? Кому объективно выгодно вторжение войск СССР в Афганистан? Самому Советскому Союзу? Но он и так безраздельно правит в этой стране, заполнив ее своими советниками и консультантами. Но в соседнем Пакистане не прекращаются выступления против США, даже сожжено американское посольство, где погиб американский дипломат.

Только ввод войск СССР в Афганистан может ускорить решение пакистанского руководства о широком привлечении в страну американских специалистов.

Только война в Афганистане автоматически делает Пакистан прозападным государством, с твердой американской ориентацией.

Но ввод войск нужен и Андропову, уже просчитавшему, как трудно убрать Амина и всю его верхушку. С одним X. Амином справиться не сложно, но что делать с этими предателями, так подставившими бывшего лидера Н. М. Тараки?

Теперь уже нелегко оценить, «чьи заслуги больше» — ЦРУ или КГБ, но две подряд провокации совершаются непосредственно перед самым заседанием Политбюро — 11 и 19 декабря.

11 декабря 1979 года у здания представительства СССР при ООН в Нью-Йорке взрывается бомба. По «счастливой случайности» никто не пострадал.

12 декабря посольству США в Москве вручена нота Министерства иностранных дел СССР «по поводу взрыва бомбы у здания представительства СССР при ООН в Нью-Йорке 11 декабря 1979 года».

Ровно через неделю в Мюнхене подожжено здание представительства Аэрофлота. Вновь по «счастливой случайности» никто не пострадал.

21 декабря посольству ФРГ в Москве вручена нота СССР «по поводу поджога и разрушения пожаром здания представительства Аэрофлота в Мюнхене 19 декабря 1979 года».

Кто совершил эти, на первый взгляд, совершенно бесполезные, пустые провокации?

ЦРУ или КГБ? В данном случае объективные интересы обоих ведомств совпадали.

Однако рискнем предположить, что это сделали все-таки американские «специалисты», ибо Андропов рассчитывал убедить своих коллег по Политбюро в возможности и необходимости силового решения вопроса. За несколько декабрьских дней ему удается заручиться серьезным союзником в лице Дмитрия Устинова, министра обороны страны и лучшего друга Брежнева, которому тот абсолютно доверяет.

Но последние события — две ноты подряд, сессия НАТО, события на Ближнем Востоке, в Иране и Турции — все это превращает «миротворца» Громыко в оголтелого ястреба. Цель достигнута. В Политбюро образовалась мощная коалиция, настаивающая на силовом решении вопроса.

— Нам нужны очень хорошо подготовленные люди, — генерал Затонский произнес эти слова подчеркнуто спокойно.

— Понимаю, — Асанов уже решал, кто может принять участие в этой операции.

— Должны быть ветераны Афганистана, знающие язык, обычаи, характер местности, нравы людей, — напомнил Орлов, — там, в Афганистане, сейчас неспокойно. Никто не знает, какой отряд, какую территорию контролирует. В Кабуле по-прежнему стреляют.

— Известно, кто именно захватил Кречетова? — спросил Асанов.

— Да, отрад Нуруллы. Это контрабандисты, враждующие с генералом Дустумом, по находящиеся на его территории.

— Точно известно, что Кречетов жив?

— У нас есть свой информатор в банде Нуруллы.

— А сам Нурулла? Обычный контрабандист или борец за идею? — спросил Асанов.

— Каждого понемногу, — Затонский вздохнул, — разве можно сейчас сказать что-нибудь конкретное. Там такая каша.

— Угу. Которую мы сами и заварили, — мрачно изрек Асанов.

— Что? — не понял Затонский.

— Сначала мы вошли в Афганистан, разворошили сонную страну; потом ушли, бросив их убивать друг друга. А что вы еще хотели? — спросил Асанов.

— Не я принимал решение о вводе, войск. И тем более об их выводе, — сухо ответил Затонский.

— Не заводись, Акбар, — примиряюще сказал Орлов, — мы приехали за помощью.

— Извините, — произнес Асанов, — вы действительно ни при чем. Просто характер такой, не могу спокойно говорить об Афганистане. Я потерял там много друзей.

— Мне говорили, — кивнул Затонский, — я вас понимаю.

— У тебя есть люди, подготовленные для такого маршрута? — спросил Орлов.

— Конечно, есть. Действовать придется на севере?

— Да, район Бадахшана. Нурулла базируется в тридцати километрах от Ишкашима. Там небольшой городок — Зебак. А почему вы спрашиваете? Разве есть разница, где действовать? — поинтересовался Затонский.

— На юге другие обычаи, кочевые племена. В языках есть различие — пушту и фарси. Смотря какой район. В области Фарьяб, например, живет много туркменов, а это уже тюркская группа языков, — объяснил Асанов.

— Ясно. Вы их хорошо понимали?

— Практически да. Таджикский и фарсидский языки почти идентичны. Практически один язык. Как, например, турецкий и азербайджанский. Хотя узбекский немного отличается.

— У вас есть люди, знающие фарси?

— Разумеется. Но очень мало.

— Нужно будет подготовить группу в семь-десять человек, — предложил Орлов.

— Мы дадим своих специалистов, — предложил Затонский, — я привез их с собой.

— Кто такие? — недовольно поинтересовался Асанов.