Аут - читать онлайн книгу. Автор: Нацуо Кирино cтр.№ 82

— Сатакэ-сан, как приятно видеть вас у нас. Все в порядке?

— Можно и так сказать.

— Насколько мне известно, Рэйка-сан еще на Тайване.

— Возможно. От нее вестей пока нет.

— Боюсь, если она вернется, могут быть неприятности. Женщина, вероятно, имела в виду его предполагаемые

связи с китайской мафией. Сатакэ решил оставить предупреждение без внимания.

— Не знаю.

— Мне очень жаль.

Она беспокойно посмотрела на него, как будто сказала что-то обидное. Сатакэ рассеянно улыбнулся. Постоянные подозрения, выражаемые неясными полунамеками, уже начали его раздражать. В задней части клуба сидела, повернувшись к нему спиной, стройная молодая женщина, которая могла быть Анной.

Столик, за который посадил гостя Цзинь, стоял в середине зала, хотя, как заметил Сатакэ, свободных мест хватало и за другими, расположенными в более укромных уголках. Посетители по очереди подходили к микрофону, и после каждого выступления хостессы начинали машинально аплодировать, напоминая группу дрессированных животных в цирке. Морщась от шума, Сатакэ опустился на диван. К нему тут же подошла девушка, единственным достоинством которой была ее молодость. Прилепив к лицу искусственную улыбку, она защебетала на ломаном японском. Сатакэ молчал, неспешно потягивая холодный черный чай.

— Когда освободится Анна… то есть Мейран? — спросил он наконец.

Девушка моментально замолчала, резко поднялась и перешла к другому столику. После этого его никто не беспокоил, и Сатакэ сидел один, с удовольствием впитывая комфорт привычного окружения. Он даже уснул — всего на несколько минут, показавшихся ему часами. Конечно, рассчитывать на настоящий покой и отдых в таком шумном месте не приходилось, но обстановка все же позволяла расслабиться, забыть об оставленных за дверью проблемах.

Обоняние уловило знакомый аромат. Сатакэ открыл глаза и увидел сидящую напротив Анну. Брючный костюм из белого шелка подчеркивал глубину загара.

— Добрый вечер, Сатакэ-сан, — сказала она.

Раньше он был для нее «милым».

— Как ты?

— У меня все хорошо, спасибо.

Анна улыбнулась, но Сатакэ уже почувствовал — между ними встала стена.

— Хорошо загорела.

— Каждый день ходила в бассейн.

Она замолчала, наверное вспомнив, что все это началось как раз в тот день, когда они пошли туда вместе. Почти автоматически Анна смешала два напитка. Его даже не спросили — бутылку скотча принесли молча, зная вкусы гостя. Девушка поставила перед ним стакан, хотя и знала, что пить Сатакэ не станет.

— Как с тобой здесь обращаются? — глядя ей в глаза, спросил он.

— Неплохо. На прошлой неделе я была первой девушкой — приходили завсегдатаи «Мика».

— Рад слышать.

— И я переехала.

— Куда?

— В Икэбукуро.

Она не назвала адрес, и между ними повисло неловкое молчание.

— Почему ты убил ту женщину? — спросила вдруг Анна.

Застигнутый врасплох, он недоуменно уставился в сияющие глаза.

— Я и сам не знаю.

— Ты ее ненавидел?

— Нет, дело не в этом.

Вообще-то та женщина была умна и умела производить впечатление. Но как объяснить столь юному созданию, как Анна, что ненависть — это чувство, возникающее обычно из желания быть принятым и понятым другим человеком, а тот случай был совсем особый. Нет, она все равно ничего не поймет, так что лучше и не стараться.

— Сколько ей было лет? — спросила Анна.

— Точно не знаю. Тридцать с лишним, примерно так.

— А как ее звали?

— Уже не помню.

Сатакэ, конечно, слышал ее имя — оно часто звучало на заседаниях суда, но было настолько простым, что давно выскользнуло из памяти. Ему не требовался такой бессмысленный символ, как имя, когда ее лицо и голос навечно отпечатались в его душе.

— Разве она тебе не нравилась? Ты был ее любовником?

— Нет, в тот вечер мы встретились в первый раз.

— Но тогда как же ты мог убить ее? Да еще так жестоко? — не отставала Анна. — Рэйка-сан рассказала, как все было, как ты мучил ее. Если ты ее не любил и не ненавидел, то почему поступил с ней так?

Сидевшие за соседними столиками стали поворачиваться в их сторону, но, увидев Сатакэ, поспешно отводили глаза, то ли напуганные, то ли смущенные тем, что слышали.

— Не знаю, — пробормотал он. — Я действительно не знаю.

— Ты всегда был таким милым со мной. И что, Анна должна была занять ее место?

— Нет.

— Но, милый, разве так бывает? Нельзя же быть и таким, и другим. Один убил ту женщину, другой был добр и мил со мной. — Волнуясь, Анна по привычке назвала его «милым». Сатакэ собрался было ответить и даже открыл рот, но она опередила: — Я была для тебя чем-то вроде домашнего любимца, вещью, игрушкой. Ты нянчился со мной, обучал меня, как какого-нибудь пуделя, но только для того, чтобы продать получше. Ты ведь от этого получаешь удовольствие? Тебя это заводит? Ты просто хотел превратить меня в свой лучший продукт, да? Если бы я не ушла, ты и меня убил бы, как ту женщину?

— Конечно нет. — Сатакэ достал вторую сигарету и прикурил сам — раньше Анна никогда бы не позволила ему сделать это. — Ты красивая. Она была…

Он не нашел подходящего слова и замолчал. Некоторое время Анна смотрела на него, ожидая продолжения, но его не последовало.

— Ты говоришь, что я красивая, но это и все. Ты видишь во мне только красоту. Когда мне в первый раз рассказали о том, что ты сделал с ней, я пожалела ее. А потом мне стало грустно. И знаешь почему? Потому что ты не испытываешь ко мне даже ненависти. Если бы ты сделал со мной что-то подобное, я по крайней мере знала бы, что небезразлична тебе, что ты что-то чувствуешь. Но этого нет. Ты не способен чувствовать. Если бы… я, наверное, даже согласилась бы умереть. После того как ты убил ее, в тебе ничего не осталось. Для меня ничего не осталось. Все, что ты мог, это сделать меня красивой. Но красота — это так скучно. Вот почему Анна несчастна. Вот почему Анне грустно. Ты понимаешь это, милый?

Пока она говорила, в глазах постепенно набухали слезы, а когда замолчала, они побежали по ее щекам, по ее милому носику и стали падать на стол. Теперь уже почти все, кто находился в зале, смотрели на них. На лице японки в кимоно застыло обеспокоенное выражение.

— Не буду тебе больше надоедать, — сказал Сатакэ. — Возвращайся к своим обязанностям и забудь обо мне.

Анна молчала. Он поднялся и расплатился по счету. Цзинь с вежливой улыбкой проводил гостя до двери, но больше никто к нему не подошел. Что ж, так и должно быть, подумал Сатакэ. Этот мир перестал быть его миром.