Седая весна - читать онлайн книгу. Автор: Эльмира Нетесова cтр.№ 77

— Хватит прятаться от меня. Не то привяжу к койке! Тоже мне — мужик! Иль пропил все, что меж ног растет?

— Вот так и стал с ней жить, как подневольник! Ее и себя ненавидя! Не приведись такой участи никому. На первых порах то она, то ее папаша проверяли, где я печки кладу, у кого, кто мне помогает? Не спутался ли с какой бабенкой? Они меня и подтолкнули, надоумили, подсказали отдушину. Ох и воспользовался я ею на всю катушку. Коль ночь с кобылой, зато день с березонькой. Эх-ма! Сколько их у меня перебывало, Чусик! У тебя блох столько нет! Клянусь своими портками. Была б жива Катеринка, никогда столько баб не имел бы! — смеялся Тихон откровенничая с собакой. Пес верил, а и зачем врать хозяину?

Тихон и теперь помнил свое знакомство с Ниной. Камин подрядился поставить в ее доме. Хозяин привел. И, указав на бабу, сказал смеясь:

— А это наш ефрейтор! Она — голова всему. Что надо, с ней обговори. Но близко не подходи — кусается!

Тихон в тот же день начал выкладывать камин. Площадку понадежнее, дровяной запасник, все вымерял и почувствовал, как наблюдает за ним хозяйка.

— Не бойся, Нина, с дома ничего не утащу. Меня весь город знает. Лицо нигде не терял.

— Да я не за то! Смотрю, какой ты замороченный. От чего хмурый? — спросила хозяйка. И понемногу разговорились. — Ерунда! Зря ты испугался! Какое изнасилование, если она сама к тебе пришла и легла в постель? Вот если бы к ней ввалился и полез — тут хана! Сам же говоришь, что она втрое шире! Выходит, она тебя посиловала. Ей и отвечать! Но, если детей смотрит, в избе управляется, в огороде, чего еще надо? Стерпись! А для души всегда сыщешь.

Вот тут-то я и сообразил, ведь и правду сказала Нинка. Ох, и выложил я вечером своей тумбе! Все ей вылепил про то, как схомутала. И Надька вдруг расплакалась.

Совсем беспомощно, по-бабьи горько, тихо:

— За что грызешь меня? Ну, понравился, полюбила тебя на свою беду. Да разве это горе? Не виновата, что красой обделена. Она вся у меня в душе живет. Другие — на рожах носят. Зато после родов не лучше меня смотрятся. Изменяют, ругают своих мужей. Я ж трясусь над тобой. И дети ко мне привыкли. Признали. Не пугаются. Чего тебе еще надо? В доме полный порядок. И… я беременная! Куда ж мне теперь? В петлю, что ли? Иль греха не боишься?

— Надюха! Угомонись! Не реви! Коль понесла, так тому и быть! Забудь слова глупые! Пощади дите, что под сердцем носишь! И меня прости!

Тихон одержал победу над бабой, но стать победителем не захотел. Он заставил себя привыкнуть к Надежде и со временем стерпелся с новой женой, не отворачивался, а потом и жалеть стал.

Баба, какая она ни на есть огромная, все же бабой остается. Вся ее сила перед мужиком — в слезах и крике. Других доводов не находится. А и Тихон не давал больше поводов к расстройству. Пить бросил. Домой пораньше возвращался, не отворачивался от жены. Потеплел к ней. И сам себя уговорил:

«Что с того, если морда рябая. Зато сама из себя толще бочки. В койке не потеряется. Вместо печки греет. И жрать готовит вкусно. Дети догляжены. Не сидят голодными и грязными. Сам обстиран, накормлен. Вон другие — на людях крали, дома — срали. Что толку с ее рожи? Ни убрать, ни постирать, ни пожрать не может. Все из-под кулака. Да хахалей ворох имеют… Моя и впрямь — Надежда!»

Вот так и родила она Тихону дочь. Малышка — капля в каплю — отец. Назвали Маргаритой. Она рано начала ходить, росла спокойной. И, полюбив дочь, стал Тихон дорожить женой. Она после родов изменилась до неузнаваемости. Похудела, с лица исчезла рябота, Надежда стала подвижной, ловкой, и на нее уже не без интереса оглядывались мужики.

— Смотри-ка, Надюха! Да ты уже кокеткой становишься, — заметил как-то Тихон. Баба и впрямь начала следить за собой. Завела себе портниху, массажистку, парикмахера.

Тихон не обращал внимания на ее причуды. Посчитал их невинными капризами.

— Еще бы, всю молодость в пугалах была. Теперь, когда в человека превратилась, наверстывает упущенное за годы. Это и понятно.

Когда Маргарите пошел шестой год, Надежда, взяв ее с собой, стала часто уезжать к отцу. У нее появились подруги и друзья. Сначала она задерживалась с ними допоздна. А потом даже ночевать оставалась. Со своими друзьями Тихона не знакомила. Говорила ему, мол, эти люди из высшего общества и он средь них будет белой вороной.

— А тебе они зачем? — спросил жену печник. Та посмотрела удивленно:

— Я их частица, родилась средь них. Или забыл?

Печник рассмеялся:

— Когда это было?

— Такое не забывается! Оно со мной, мое происхождение.

Тихон хотел напомнить, показать фотографию Надьки в девичестве. Но не стал обижать. Промолчал. Так прошли еще полгода. И мужик почувствовал, что охладевает к нему жена. Она давно не проверяла, где и кому кладет он печи. Не дожидаясь его возвращения с работы — засыпала. Утром редко готовила завтрак. А однажды заявила:

— Вот ты все годы говорил, что я тебя на себе женила. И жизнь со мной — Мука…

— Когда это было? Давно прошло. Все забыто. Ты — моя жена. У нас семья.

— Зато я всегда помнила. И знаешь, решила освободить тебя. Дочь растет. Ей нормальное окружение нужно. Чтоб достойно жила.

— Разве она плохо живет? Чего ей не хватает?

— Ее круга и воспитания. Тебе не понять…

А через неделю, вместе с дочерью, ушла из дома.

— Пап! Не ищи их! За ними на «Мерседесе» приехали. Какой-то мужик. Престарелый. Увел в машину Ритку, она его знала, короче, обеих посадил с собой и увез. Сказала, что искать их не стоит. Ну, и ладно. Сами проживем, — успокаивал повзрослевший сын. Дочь тем временем накрывала на стол. Управлялась неплохо. Она даже готовить научилась у мачехи. И стирала, и убирала не хуже взрослой бабы.

— Ну, как это не ищи? Хрен с ней с Надькой, таких сколь хошь. Но Ритка ж моя дочь! Надо найти ее. Может, к отцу сходить? — решился Тихон.

Тот, увидев печника, поморщился:

— Ну что? Имел — не ценил, потерял — заорал? Я тебя предупреждал еще в самом начале. Перегнул ты палку. Надоело ей в постылых да в нелюбимых жить. Ушла от тебя насовсем. Теперь уж не вернешь, развязались крылья, летай! Ты ничего не потерял…

— А моя дочь? Где она?

— О Рите забудь. Наша девочка. Своих расти…

Только через год узнал Тихон, что Надежда

ушла от него не к отцу. Вышла замуж за пожилого генерала, одинокого, обеспеченного человека и уехала из города, не оставив адреса даже своим друзьям, какие еще долго звонили Тихону.

Человек растерялся. Внезапный уход жены, к какой стал привыкать, обескуражил. Но не сшиб с ног. Он загрузил себя работой, заказами, приноровился ставить камины в квартирах и коттеджах новых русских, бизнесменов, коммерсантов, всяких частных, предпринимателей. Работая у них, Тихон слышал всякое. Эти люди жили не так, как им хотелось, а так, как диктовала мода. Вот так и с каминами. Одни заказывали — с лежанкой — смесь русской печки с камином, другие — бар просили сделать. Встречались ценители зарубежных наворотов и требовали не иначе чем английский камин. Ради него готовы были пожертвовать целой комнатой и спать на балконе, лишь бы не отстать от других. Тихон делал, ему платили. Самому не до камина. Хотя места в доме сколько хочешь.