Выскочка из отморозков - читать онлайн книгу. Автор: Эльмира Нетесова cтр.№ 3

«Наверное, Наталья взяла, не хватило на что-то, — подумал он, но не решался спросить бабу, не хотел обидеть. — А может, Борька? Но нет. Когда прихожу домой, он уже спит. А утром раньше его встаю. Наталья могла бы взять такую сумму, а этому зачем? На конфеты и жвачку много ли надо? И не заметил бы, но тут…»

Герасим сам решил поговорить с пасынком. И, закончив работу пораньше, вошел в дом. Наталья еще не вернулась. В доме было тихо. Отчим вошел в Борькину комнату, не предупредив о себе стуком. Мальчишка лежал в постели и курил. Рядом с ним на стуле стояла пепельница, полная окурков. Увидев Герасима, Борька не встал, а лишь процедил сквозь зубы:

— Чё ломишься, как голый в баню? Я не суюсь к вам в спальню не спросясь, а ты с хрена нарисовался?

— А ну-ка встань! — загородил собой двери Герасим и закатал рукава.

— Ты чё? Му-му из меня изобразить вздумал? Так вспомни, кто здесь хозяин? Хоть пальцем тронешь, вылетишь отсюда насовсем! — предупредил пацан.

— Вставай, падла! — потерял терпение мужик и, схватив мальчишку за грудки, поднял его под самый потолок, тряхнул и спросил, давя в себе ярость: — А тебя, потрох, кто позвал бабки у меня тыздить? С хрена ли шмонаешь мой клифт? Как помочь — не дозовешься! Как ободрать, ты тут как тут! Я тебе что — обязанник иль мама родная? Зачем тебе столько, куда их дел? Колись! — Он опустил мальчишку на пол, но продолжал держать за грудки.

— Хоть убей, не скажу…

Получив пару увесистых пощечин, сел на койку молча, отвернувшись от Герасима.

— Слушай, ты, гнида, если не скажешь, зачем брал бабки, я не только тебя, а всю твою кодлу достану и выверну наизнанку. Я заставлю трехать всех! — Рявкнул так, что Борька поверил и сжался в комок — маленький, дрожащий.

— Я больше не буду! — послышалось жалобное. Пацан смотрел на Герасима большими глазами и не знал, куда спрятаться от лохматого громадного мужика, похожего на рассвирепевшего зверя.

— Колись, на себя пустил бабки иль отдал кому?

— Проиграл, — послышалось надрывное.

— Чего? Ты еще играешь на деньги?!

Борька заметался по койке, а затрещины, пощечины, оплеухи сыпались градом.

— Порву падлу! Ишь чё отмочил, засранец! Как помочь заработать, мурло воротишь, как просрать — ты первый! У рою паскуду! — Вырвал мальчишку из-под одеяла. Но в этот момент послышался стук в окно:

— Борька! Выходи, слышь! Мы ждем!

Герасим увидел двух бритоголовых, заглядывающих в дом.

— Этим проиграл? — спросил Борьку.

— Им, — хмыкнул пацан.

Мужик мигом оказался во дворе. Подскочив к двум париям, указал на калитку:

— Вон отсюда! Засеку тут еще раз, ходули до мудей выдерну! Секете, пропадлысы?! Духу вашего чтоб здесь не было! Урою любого! И к пацану ни на шаг! Станете прикипаться к нему — размажу!

— Чего зашелся, плесень? Остынь!

— Ему дышать надоело, — усмехались оба.

— Вы, пидеры, еще скалитесь? — хватил кулаком в челюсть того, кто стоял ближе.

Второго свалил ударом в висок. Но тут же из-за забора выскочили еще трое парней. Они налетели на Герасима со всех сторон. Скрутили. И только хотели вломить, к дому подошли братья Герасима. Они ни о чем не спрашивали. Мигом вырвали колья из забора, кинулись на крутых.

Драка завязалась жестокая. Герасим схватился с жилистым, накачанным парнем, вертким и подлым. Тот быстро понял, что голыми руками мужика не одолеть, нырнул в карман за свинчаткой, но не успел ею воспользоваться. Получил удар в «солнышко» и свалился на землю.

Вот тут-то и заметили крутые на груди Герасима роковую татуировку. Она стала видна сквозь порванную рубаху.

— Ангелок! Гляньте, кореши!

— Мать твою!

— Ладно, кент! Недоразумение вышло, в натуре! Лажанулись. Да и ты наехал без тормозов. Гаси обороты. Линяем! Дыши без пороха, ангелок! И про нас посей мозги! — Крутые выскочили в калитку.

— Чего это они? — не поняли братья Герасима. Тот, увидев обнажившуюся татуировку, мигом пошел переодеться.

Пока мужики о чем-то говорили под навесом, Борька сгорал от любопытства. Он все видел, слышал, но так и не понял, почему убежали крутые. Чего они испугались? Но спросить было некого, а мальчишку раздирало любопытство.

Он решил выйти во двор и послушать, о чем. говорят мужики. Но те принесли под навес несколько ведер глины, взяли денег у отчима, поговорили, что будут делать на следующей неделе, и, помыв руки, пошли домой, даже не глянув на Борьку. Его заметил Герасим. Присев на крыльце рядом с мальчишкой, обнял его и почувствовал мелкую дрожь.

— Чего испугался? Ты ж мужик, понимать должен, что у своих нельзя тыздить. Потребовались бабки — скажи, но сам не лезь. Договорились?

Борька согласно кивнул.

— Ты скажи-ка мне, давно на деньги играешь?

— Не так уж, второй год.

— С этими, что приходили?

— Ну да!

— Говно они, а не кореша! Ты для них подстава, зелень, мошкара! Они с таких навар снимают и жиреют, а ты из-за тех козлов в зону загреметь можешь, а ходки бывают разными, иные длиной в жизнь. Стоит ли так платиться, врубись, пока не поздно, завяжи с падлами и подумай, как дышать стоит. Нынче ты не на ту стежку свернул. Рано скентовался с паскудами, уже легавые тебя засекали, ты у них на примете. Это хреново. Не спеши лажаться. Жизни еще не видел, а уже в дерьме вывалялся. Не стоит так. Не бери больше, чем схаваешь, не то сорвешься. Не сажай себе на шею гадов — сломаешься. Я уж давно этим отболел. И тебе не дам споткнуться. Тебе в честь дружить с крутыми? Но они мелкоту за кентов не держат. Постригут с десяток пацанов на бабки и жируют. А вы для них промышляете, шнырями при крутых дышите. А вот попробуй возникнуть к ним без навара! Они не дадут хамовку, даже окурком не поделятся.

Борька молча опустил голову, вздохнул на всхлипе, прижался к Герасиму.

— Общение тебе нужно? Так давай ко мне клейся, — погладил по голове.

— У тебя есть курево? — спросил Борька и, взяв пачку сигарет, вытащил из нее несколько, остальное вернул.

— Давно куришь? — спросил Герасим.

— Порядочно…

— С чего засмолил?

— С паханом погрызлись. С отцом. Он поддавал и махался с нами, со мной и с мамкой. Всякий день бухал. Одной бутылки на день не хватало. Отнимал у мамки деньги, даже когда совсем нечего было пожрать. Если отнять нечего, тут за нож иль за топор хватался. И за нами бегал. Мамку один раз совсем поймал. Свалил на землю в огороде, хотел ей голову отрубить, но я камнем швырнул, попал ему по башке удачно, он до вечера не мог встать, а мать меня ругала, мол, убил своими руками родного отца, даже плакала. А он, когда очухался, меня до ночи ловил, грозил повесить, даже петлю сделал, она до сих пор в сарае болтается на гвозде. Я с неделю домой не приходил, — шмыгнул носом Борька.