Мне семьдесят лет, относительно немного по сравнению со стариками за девяносто, которые упоминаются на страницах некрологов, и все же я чувствую себя старой.
Телефон зазвонил в четвертый раз.
— Иду, иду! — крикнула я, мысленно проклиная свои щиколотки за неповоротливость. Они, как и локти, подводят меня в сырую погоду, не дают оставаться такой же деловитой, как и раньше.
Не вешайте трубку, я иду!
Вдруг меня осенило, что я могу не торопиться к телефону. Все знают, что я переехала, наверное, кто-то ошибся номером.
Нет, это, наверное, Лилиан. Она была так добра, что приютила меня и одолжила свою машину. Когда я, как сегодня, провожу слишком много времени одна в большом пустом доме, она начинает беспокоиться
Я схватила трубку и, задыхаясь, ответила:
— Алло?
— Мама? Ты все еще там? Это Лиа.
— Господи, Лиа
— Я прижала руку к своей тяжело вздымающейся груди. Сердце — предатель! — учащенно билось не только от стремительного марш-броска по комнатам, но и от внезапного острого страха. Я с опаской спросила: — Почему ты звонишь мне сюда?
— У Лилиан к телефону никто не подошел, вот я и решила на всякий случай позвонить домой. Что ты там делаешь?
Было не похоже, что Лиа расстроена, наверное, она еще не знает. Приказав своему сердцу потрудиться еще немного, я постаралась говорить как можно небрежнее:
— Я обещала покупателям кое-что проверить в доме.
— Разве Гвен не обо всем позаботилась?
— Ты же знаешь, как это бывает — в последнюю минуту вдруг выясняется, что что-то еще не сделано. Но сейчас ухе все в порядке, я собиралась уходить. Если бы ты позвонила на пару минут позже, ты бы меня не застала.
— Я рада, что успела, мы уже начали волноваться. Когда ты приедешь?
Стало быть, они еще не знают. Они еще меня не возненавидели. Я вздохнула с облегчением.
— Разве Гвен вам не передала мои сообщения?
— Передала, только мы из них ничего толком не поняли.
— Потому что я пока сама точно не знаю, когда приеду. Переехать — это нечто большее, чем просто погрузить вещи в фургон и перевезти их в другое место. Мне нужно встретиться с поверенными, с бухгалтерами, попрощаться с друзьями, отказаться от членства в клубах. На все это нужно время.
После короткой паузы я услышала сдержанное:
— Мама, ты писала, что хочешь побыть с нами. Если твои дела займут слишком много времени, наши две недели могут кончиться раньше, чем ты приедешь.
— Не кончатся, я скоро буду.
— Завтра?
— Нет, чуть позже.
— Мама, мы же тебя ждем! — пожурила Лиа.
—Разве вам не нравится в поместье?
Лиа повторила мой вопрос сестрам. Я пыталась предугадать их ответ, но не смогла. Мне отчаянно хотелось, чтобы они наслаждались пребыванием в Старз-Энд, более того, чтобы они наслаждались обществом друг друга. Меня очень огорчало, что мои дочери не дружат.
— Да, мы замечательно проводим время, — ответила Лиа. Я не была в этом уверена, но решила не искушать судьбу.
— Что вы думаете о поместье?
—О, оно просто чудесное! — выдохнула дочь, на этот раз не советуясь с сестрами.
Напряжение — а до этого момента я даже не осознавала, насколько напряжена, — немного отпустило меня.
—Место невероятно красивое, — продолжала Лиа. — Не могу поверить, что ты его до сих пор не видела.
Я прикусила язык, но молчала недолго, слишком о многом мне хотелось расспросить.
— Дом в хорошем состоянии?
— В безупречном.
— Ремонт на кухне закончен?
— Полностью.
— Расскажи мне о веранде.
— Веранда опоясывает весь дом по периметру, с задней стороны она шире, чем по фасаду. Именно там я и провожу большую часть времени.
На это я и надеялась.
— А как парк?
— Парк выше всяких похвал.
Напряжение почти совсем отпустило меня, я невольно улыбнулась. Значит, Лиа дом понравился, это очень важно, можно считать, первый барьер сломан. Испытывая большое облегчение, я спросила:
— Вы часто бываете в городе?
Бываем, но не очень часто, я провожу там меньше времени, чем Кэролайн и Анетт, а они вовсю тратят твои деньги — Они купили что-нибудь хорошее?
Лиа передала вопрос сестрам. Мне было слышно, как
Кэролайн и Анетт заговорили обе разом.
— Очень хорошее, — сказала Лиа, перекрывая голоса сестер. — В Даунли попадаются настоящие шедевры. А ты об этом слышала?
— Да, слышала.
— Кэролайн говорит, что если ты слишком задержишься с приездом, она упакует свои покупки и пошлет их к себе домой в Чикаго.
— Неужели они ей настолько нравятся?
— Кэролайн понимает толк в искусстве, а в том, что это произведения искусства, нет никаких сомнений. Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, — сказала я так, будто и слыхом не слыхала о боли в сердце и аритмии. — А почему ты спрашиваешь?
— Ты тяжело дышала, когда сняла трубку.
— Мне пришлось бежать к телефону из другой части дома. Но я в порядке. Вот что, Лиа, можешь сделать одолжение? До меня только сейчас дошло, что бедная Гвен ждет моего приезда, ведь я обещала дать ей отпуск. Отпустите ее сейчас, не дожидаясь меня. Насколько я могу судить, вы, девочки, отлично справитесь сами. Ладно, Лиа, я должна заканчивать разговор, меня ждет Лилиан. Она расстроится, если я задержусь.
— Мы тоже расстроимся, если ты задержишься с приездом. Ты уже заказала билет на самолет?
— Нет еще.
— Мама!
— Лиа, это не долго, билет можно заказать и за пару часов до вылета.
— Но нам нужно знать заранее, когда ты прилетаешь, чтобы мы могли встретить тебя в Портленде.
— Меня незачем встречать, я возьму такси.
— И все же предупреди нас за два часа, и мы тебя встретим.
—Право, Лиа, я прекрасно могу добраться на такси. Все, мне пора, я вешаю трубку. До скорого.
Я осторожно положила трубку на рычаг, мне казалось, что вот-вот кто-нибудь выйдет из привратницкой и уличит меня в трусости. Потому что я действительно трусила. Да, дочери ждут меня, но я еще не готова увидеть Старз-Энд — и не только потому, что опасаюсь за свое эмоциональное состояние, прежде всего мне нужно покончить с этим прощанием.
Боль расставания разрывала мне сердце. Я твердила себе, что решение принято, что осталось только выйти через дверь, но я помнила то, другое прощание. Оба были одинаково болезненными, и оба были окончательными.