Крестная мать - читать онлайн книгу. Автор: Звева Казати Модиньяни cтр.№ 78

Нэнси терпеливо и доброжелательно объясняла журналисту:

– Думаю, в итоге все сложилось удачно. – Она продолжала: – Тейлору нравилось играть роль Пигмалиона. А я стала прилежной ученицей. Его уроки я схватывала на лету. Для меня распахнулись двери самых элегантных гостиных, самых престижных клубов. Родители Тейлора сначала приняли невестку очень холодно, но постепенно лед растаял. Они вели себя очень любезно и со мной, и с моим сыном. Рядом с Тейлором я прожила интересные, насыщенные годы. В Монте-Карло мы были гостями Грейс Келли. На яхте «Кристина» нас принимал Онассис. Мы отдыхали в Акапулько и в Санкт-Морице; имели лондонскую квартиру в Кенсингтоне и еще одну в Париже, на авеню Фош. В моей адвокатской конторе от клиентов отбою не было. Как адвокат я пользовалась большим успехом. И когда я решила, что у меня достаточно солидных клиентов, мы с братом Сэлом открыли собственную адвокатскую контору. Я активно занималась политикой, мою кандидатуру выдвинули в конгресс от Квинса и меня избрали. Я всегда чувствовала помощь и поддержку Тейлора: прекрасный муж и верный друг.

Неожиданно Нэнси встала. Марк вопросительно взглянул на нее.

– Пойдемте наверх, – предложила она. – Мне не хочется, чтобы Тейлор, едва приехав, обнаружил вас здесь.

Журналист не понял, какая разница, где его обнаружат: на террасе или наверху. Впрочем, он не стал возражать, так как очень устал. Проходя вместе с Нэнси по комнатам виллы, Марк чувствовал, что попал в какой-то странный, таинственный мир. Он не заметил слуг, но все вокруг блистало чистотой. И мебель выглядела тоже странно: великолепные, изысканного вкуса образцы стиля либерти соседствовали с жуткими, грубо сколоченными шкафами и столами.

Они поднялись по лестнице, залитой светом, лившимся с застекленного потолка. Марк залюбовался прекрасными декоративными растениями и улыбнулся, увидев в стенной нише наивную и патетическую фигурку святой Розалии, украшенную драгоценностями. Он боялся, как бы его собеседница без предупреждения не прервала разговор, поэтому поспешил спросить:

– А что случилось потом?

Они как раз проходили по полутемному коридору, и Нэнси ответила совершенно спокойно:

– А потом случилось следующее: я возмечтала о кресле мэра в Сити-Холле. Партия поддержала бы мою кандидатуру. Помогла бы и семья Лателла. Остальное, мистер Фосетт, вам известно. На самое начало серьезной избирательной кампании пришлось интервью Натали Гудмен. Гудмен натравили на меня очень вовремя. Мне дали понять: надо отказаться, в противном случае на Нэнси Карр обрушится волна разоблачений. А потом Гудмен заставили замолчать навечно.

– Кто заставил? – спросил Марк.

Нэнси распахнула дверь спальни, обернулась к журналисту и напомнила:

– Это вы уже спрашивали… Помните?

– А вы так и не ответили, – заметил он, входя в комнату.

– Вам нужно отдохнуть, мистер Фосетт. Немного поспите и почувствуете себя лучше, – сказала Нэнси, не отвечая на вопрос.

– Так кто заставил? – настаивал Марк. Женщина подошла к окну, отодвинула тюлевую занавеску и посмотрела в сад.

– Вы не хотите отдохнуть? – еще раз предложила она, указав на кровать, покрытую белым хлопчатобумажным покрывалом. – Хорошо, мистер Фосетт. Я скажу, кто убил Натали Гудмен. Скажу, хотя мне нелегко признаться. Мне вообще тяжело дался мой рассказ. Но я обещала вам правду, – с глубоким вздохом заключила Нэнси.

Нэнси сидела в гардеробной в обществе своего красавца сына Шона, когда раздался звонок Джуниора Лателлы, известивший ее о смерти Натали Гудмен. Журналистку убрали, чтобы она не выдала имя человека, предоставившего ей информацию, с помощью которой Нэнси загнали в угол.

Шон увидел, как изменилось лицо матери, как медленно положила она трубку. Он не знал, что сообщили Нэнси по телефону, но по ее глазам понял – грядут неприятности. Опыт и такт подсказали Шону, что лучше уйти, иначе матери придется скрывать от него правду, а это ей будет неприятно. Он вполне правдоподобно хлопнул себя ладонью по лбу и воскликнул:

– Я чуть не совершил ошибку, и притом непростительную, – забыл, что обещал подружке поужинать с ней.

Шон нежно поцеловал мать в волосы, чтобы не испортить едва законченный макияж.

– Ах, дорогой мой, – прошептала Нэнси, взяв руку сына и поднеся к щеке.

В этом благоговейном жесте было столько любви, столько желания защитить сына. Пусть ему останутся неведомы трагические повороты ее собственной жизни! Шон всегда оставался для Нэнси живым воплощением Мак-Лири, вечным воспоминанием о единственном мужчине, которого она любила всем сердцем.

Она запланировала для сына спокойную, бестревожную жизнь, наполненную теми радостями, что дают знания и профессиональный успех. Так всегда жил и продолжал жить ее муж Тейлор, один из немногих людей, умевших снисходительно относиться к человеческим слабостям, понимать и прощать.

– Дорогой мой, – повторила Нэнси, – завтра увидимся?

– Я позвоню утром, мама, не волнуйся, – сказал Шон и ушел.

Сэл ждал внизу, в кабинете Нэнси. С ним была Лорин, его подружка юности, на которой Сэл в конце концов женился. Лорин приближалась к сорока, но так и осталась хорошенькой, простой и естественной. Пухленькая и наивная девушка, встретившаяся Сэлу в школе, совсем мало изменилась с тех пор. Лорин подарила мужу четырех прекрасных детей. Теперь они все выросли, и мать с удовольствием устраивала бесконечные обеды и праздники для своих отпрысков и их друзей.

Нэнси вошла в кабинет, и Лорин сразу заметила, что золовка чем-то расстроена. Действительно, Нэнси не стала задавать обычных вежливых вопросов, а сразу же перешла к делу:

– Сэл, сейчас приедет Джуниор. Извините, но я не смогу с вами поужинать. Мы должны обсудить с Фрэнком важные, не терпящие отлагательства проблемы.

Лорин, похоже, обиделась и не без горечи заметила:

– Все ясно, когда происходит что-то таинственное, взрослые обсуждают проблемы, а малышку Лорин посылают погулять в садик.

– Прости, – грустно улыбнувшись, сказала Нэнси.

Она прекрасно понимала состояние Лорин и знала, что упреки невестки справедливы.

– Это я виновата, – добавила Нэнси, – прости меня. Но у меня – серьезные проблемы. Ими надо заняться в первую очередь.

– Почему-то твои проблемы всегда серьезные и обязательно оказываются важнее прочих.

Лорин говорила миролюбиво, но в ее искренности ощущалась обида. Сэл хотел вмешаться, но Нэнси опередила его:

– Я понимаю, что отнюдь не идеальна. Но обещаю сделать все, чтобы ты меня простила.

Она ласково поцеловала Лорин в щеку. Та успокоилась и в знак примирения также поцеловала золовку. Как только появился Джуниор, Лорин вышла.