Воспоминания - читать онлайн книгу. Автор: Даниэла Стил cтр.№ 100

– Разве мы не можем просто уехать отсюда и взять этого ребенка с собой в Штаты?

Именно так и собиралась сделать Сирина, но тогда пришлось бы пойти на аборт.

– Это также и ребенок Василия.

– Разве? Неужели он не может быть только нашим?

Сирина медленно покачала головой:

– Нет, не может.

Неделю спустя Василий вышел из госпиталя и вел себя словно ангел. Жизнь текла спокойно, большую часть времени они проводили дома, он с добротой, предусмотрительностью и любовью относился к Ванессе. Казалось, что, пройдя очищение, он наконец увидел свет. Он рассказал Сирине, что первый раз попробовал героин около десяти лет назад ради развлечения, узнать, что он собой представляет, и за несколько недель здорово пристрастился к нему. Тогда из Афин немедленно прилетел Андреас и сразу же уложил его в больницу на лечение. После этого он примерно год держался, затем кто-то предложил ему небольшую дозу на вечере, и он вновь сорвался. Последующие пять лет он попеременно то лечился, то срывался вновь, но затем пересилил себя и больше не прикасался к этому зелью до тех пор, пока не познакомился со своей последней женой. Вскоре после свадьбы он обнаружил, что она кололась, и ей хотелось, чтобы он кололся вместе с ней, чтобы она «не чувствовала себя такой одинокой». Она предложила ему попробовать, и он согласился. Связь их оказалась катастрофой: они принимали наркотики вместе, и в конце концов она умерла. Ее смерть отрезвила его, но вскоре он опять начал принимать наркотики. Однако теперь Василий был уверен, что больше не начнет. Сирина сильно огорчилась, узнав, что он уже неоднократно оказывался в клинике.

– Почему ты не рассказал мне об этом раньше? – Она грустно посмотрела на него, чувствуя себя обманутой.

– Как можно сказать кому-то такое? «Я был наркоманом». Представляешь, как это звучит?

– А что, по-твоему, чувствовала я, когда узнала об этом, Василий? – Ее глаза сказали ему, как огромна была эта боль. – Как ты мог подумать, что я не узнаю? – По щекам Сирины медленно покатились слезы.

– Я думал, что никогда больше не сяду на иглу.

Она закрыла глаза и легла на подушки.

– Сирина, не надо… Дорогая, не беспокойся, не волнуйся.

– Как же не волноваться? – Она печально посмотрела на него. – Откуда мне знать, что ты не начнешь снова? – Теперь она ему не верила. Она ни во что больше не верила.

Василий торжественно поднял руку:

– Клянусь.

На протяжении следующих пяти месяцев он держал свое слово. Вел себя на редкость примерно, старался угодить Сирине абсолютно во всем, пытаясь загладить причиненную ей боль. Он с трепетом думал о будущем ребенке, рассказывал о нем всем своим знакомым, бесконечно говорил с друзьями, с клиентами, с моделями, все знали о его ребенке, и, конечно же, прежде всего он позвонил своему брату Андреасу. Андреас прислал им огромного плюшевого медведя. Такого большущего медведя Сирина в жизни не видела, теперь он сидел в комнате, которой предстояло стать детской. Одновременно Ванессе Андреас прислал красивую куклу-невесту в старинном платье.

Эти дни были днями любви и нежности между Сириной и Василием. Юношеское очарование, которое так привлекло ее в момент их первой встречи, возвратилось вновь, и они проводили многие часы, прогуливаясь по паркам и держась за руки. Дважды он возил Сирину в Париж. Пасхальные каникулы Ванессы они провели в Афинах вместе с Андреасом, его женой и детьми, на обратном пути домой они остановились в Венеции, где Сирина показала Василию дворец, некогда принадлежавший ее бабушке, и свои любимые уголки города. Время шло отлично, и, когда они вернулись домой. Сирина думала, что она никогда прежде не была так счастлива.

Ребенок должен был появиться на свет не раньше первых чисел августа. С начала июня Сирина принялась обустраивать детскую. Она купила несколько красивых маленьких одеял, а также чудесные картины с изображением персонажей из детских сказок. Ванесса оставила в покое все свои игрушки в предвкушении момента, когда появится живая маленькая куколка. По мере того как июнь подходил к концу, она с возрастающим нетерпением ждала появления ребенка. Сирина находилась на восьмом месяце беременности, когда Ванесса получила приглашение от Андреаса и его семьи отправиться в путешествие вокруг Греческих островов. Но девочке хотелось остаться с матерью и посмотреть на малыша, к тому же она побаивалась отправляться в такой дальний путь в одиночку. Она не хотела оставлять мать даже для того, чтобы съездить в гости к Тэдди, который предложил ей провести каникулы с ним в Штатах.

– После появления ребенка. – Так она отвечала на все без исключения предложения.

Сирина смеялась, когда и Василий точно так же отвечал на все приглашения.

Беременность проходила на удивление легко, единственное, что беспокоило Сирину, это то, что эти роды могут проходить так же, как те, когда родилась Ванесса. Если придется рожать дома, она знала, что помощи от Василия будет мало, он не обладал хладнокровием Тэдди. Он уже нервничал в ожидании родов, и когда Сирина ночью ворочалась в постели, то, бывало, вскакивал и смотрел на нее испуганными глазами:

– Уже? Началось?

– Нет, глупый, ложись, спи, – с улыбкой успокаивала его Сирина, устраиваясь поудобнее в постели и думая о ребенке и предстоящей жизни.

Между ними царили мир и спокойствие, и эпизод пристрастия Василия к героину казался теперь давним кошмаром. Но однажды, в первую неделю июля, Василий не пришел домой на ночь. Сначала Сирина подумала, что случилось какое-нибудь несчастье, например, авария, но затем, когда час проходил за часом, а никаких известий о нем не поступало, она со страхом начала задавать себе вопрос: неужели все началось вновь? Ужас и злость овладели ею. Она прождала его до самого рассвета. В пять утра Сирина услышала, как он поднялся по ступенькам крыльца, громко хлопнула входная дверь. Босиком она спустилась по лестнице, ребенок внутри нее беспокойно шевелился. Сирине стало страшно, она боялась того, что может увидеть, но понимала, что должна это увидеть своими глазами, убедиться, не начал ли он вновь употреблять наркотики. Прежние кошмары ожили вновь в одну-единственную ночь.

Она стояла на середине лестницы, он – внизу, в холле, его глаза встретились с ее, он попытался напустить на себя искусственно бравый вид: улыбнулся широкой улыбкой кинозвезды.

По его виду Сирина сразу же догадалась, что он явно не в себе. Он был нервным и дурашливым, когда устремился к ней, стараясь сделать вид, будто ничего необычного нет в том, что он заявился домой в пять утра.

– Привет, дорогая, как малыш? – Голос его опять звучал с хрипотцой.

Сирина еще тогда, перед Рождеством, обратила внимание, что всякий раз, когда он принимал героин, голос его менялся. Ей стало не по себе, что именно теперь он вновь принялся за старое. Ничего не говоря, она стояла и смотрела на него. Василий быстро взбежал по ступеням и попытался поцеловать жену, но она в ужасе отстранилась, отлично понимая, что с ним творится.