Василиса с досадой смотрела на сестру: Лера заснула прямо в кресле. Не захотела идти в свою комнату, не поверила, что травы подействуют быстро. Заявила, что хочет поболтать, рассказать кое-что важное, мол, такое, такое…
Понятно, они все сегодня перенервничали. Бедной тете Кате дважды вызывали скорую, делали уколы, у нее резко поднялось давление. Переживала за сына, все-таки ранение в голову — это очень серьезная травма.
Василиса пыталась объяснить, что с Гришей ничего страшного не случилось, обычная ссадина и легкое сотрясение мозга, но тетя Катя смотрела круглыми бессмысленными глазами и не слышала. Немного пришла в себя, когда Гришу привезли из больницы и дядя Женя подтвердил: все в порядке, просто мальчику придется несколько дней провести в постели.
Василиса смерила двоюродную сестру оценивающим взглядом и горестно шмыгнула носом: да-а, тяжеловата, пожалуй. Проще уложить здесь же, а самой поспать в Лериной комнате, хоть и не хочется.
Василиса, стараясь двигаться бесшумно, перестелила постели. Потом с большим трудом — Леру пришлось практически тащить на плече — довела сестру до кровати. Укрыла одеялом и невольно усмехнулась: Лера тут же свернулась калачиком и уютно засопела.
Василиса вышла в коридор и вздрогнула: в прихожей зазвонил телефон. В спящей квартире звонок прозвучал слишком громко, и Василиса торопливо сняла трубку:
— Слушаю…
— Валерия?
Мужской голос показался знакомым, и Василиса зло прошипела:
— Оскар, ты с ума сошел! Уже первый час ночи, Лера давно спит!
— Я не Оскар, — холодно сказал мужчина.
— Извините. Но Лера действительно спит. Все спят. Уже ночь.
— Вы… Екатерина Васильевна?
— Нет.
— Прислуга?
— Нет. Впрочем, какая разница?
— Разница есть. Мне нужно сообщить Валерии кое-что, достаточно важное для нее…
— Можете сказать мне. — Василиса, сжимая в руке трубку, — какое чудо эти беспроволочные телефоны! — закрыла за собой дверь. — Я передам. Утром.
— Вы…
— Сестра Леры. Двоюродная.
Молчание показалось Василисе странным — может, оборвалась связь? — она подула в трубку и едва не уронила ее, услышав:
— Рыженькая?
Глаза Василисы округлились, она изумленно переспросила:
— Ч-что? Я… не поняла.
— Вы рыжая?
— Вот это вопрос, всем вопросам вопрос, — ошеломленно пробормотала Василиса и язвительно поинтересовалась: — Что, с рыжими не разговариваете? Мне перекраситься?
— Значит, не ошибся, — удовлетворенно заметили в трубке.
— Точно. Я такая. Рыжая то есть. Может, вас интересует мои рост и вес?
— Нет, — хмыкнули в трубке. — Также можете не называть объем груди и талии, это не важно.
— Да-а?
— То есть важно, конечно, но… Василиса сердито фыркнула, прерывая:
— Так что передать Лере?
— Лере? — Мужской голос прозвучал рассеянно.
— Вы забыли, зачем звонили?!
— Где-то так…
— Тогда — до свидания.
— Подождите, не бросайте трубку! Мне нужно поговорить именно с вами!
— Со… мной?
— Да. Если вы действительно рыжая.
— Да что вы прицепились к моему цвету волос?! Вам что, активно не нравятся рыжие? Кто-то из нас наступил вам на ногу, прямо на любимую мозоль, или как-то по-другому обидел?
— Рыжие мне как раз нравятся, — засмеялись в трубке. — Правда, я только сегодня это понял…
Василиса вдруг вспомнила, где слышала этот голос. Точно так же смеялся тот тип, на поляне. Светловолосый.
Она положила трубку на постель и вытерла внезапно повлажневшую ладонь о простыню. Потом осторожно взяла телефон другой рукой и изумленно выдохнула:
— И вы звоните сюда? После сегодняшнего?
— Узнали, значит, — усмехнулся светловолосый. — Не ожидал, честно.
— Да как вы можете… как смеете… — Василиса задохнулась от возмущения. Хотела прервать разговор, но не решилась: а вдруг этот… этот… словом, этот! — скажет что-то действительно важное? Она неохотно поднесла трубку к уху и ледяным тоном бросила: — Что вы хотели сообщить?
— Я? Всего лишь, что сегодняшняя встреча…
— Я о причине звонка!
— А-а-а… Переходим, выходит, к делу?
— И как можно скорее!
— Ладно. Я хотел предупредить — вы в опасности.
— Я или Лера?
— Обе. Но вы… в большей степени. Василиса озадаченно посмотрела на трубку, не зная, что думать: получается, история может оказаться с продолжением? Чего вдруг…
— Это из-за вашего друга? — глухо спросила она.
— Он мне не друг. Но… да.
— Почему — в опасности? Все же кончилось… относительно благополучно. Для него, я имею в виду вашего приятеля. И его брата.
— Видите ли… он… человек восточный.
— И что?
— Считает — вы его оскорбили. Гм-м-м… унизили.
— Я?!
— Да.
— Чем это?!
— Ну… он — мужчина, воин, а вы его так грубо, так бесцеремонно…
— Грубо?! Да я его просто обездвижила, причем только на время, а могла…
— Я понимаю. Он — нет. Василиса раздраженно воскликнула:
— И что теперь?
— Ничего. Просто будьте осторожнее. Не ходите никуда одна. А лучше исчезните на лето из города. И Валерию прихватите с собой.
— А Лера здесь при чем?! Она-то его пальцем не тронула!
— Я… в курсе. Но ему не нужны свидетели. Так он сказал. В чем причина, не знаю, не спрашивайте. Просто поверьте.
Василиса озадаченно молчала. Она не представляла, как сможет обезопасить Леру, — не говорить же правду? Получается, нужно просто прилипнуть к ней, сопровождая везде, для защиты…
— Вы меня слышите?
— Да, — хмуро буркнула Василиса.
— Вы… уедете?
— Нет. Я не могу. И Лера тоже.
— Но…
— Я поняла вас. И… спасибо за звонок!
Кирилл послушал короткие гудки и криво усмехнулся: поговорили, называется. Даже познакомились. Еще раз. И снова как-то коряво. Он ее имени по-прежнему не знает, так и не спросил, кретин, а она…
Интересно, за кого она его приняла?
Впрочем, ясно за кого — за вора. Ведь считает — он пытался угнать машину. Не объяснять же девчонке, что глупо мстил собственному отцу, а машину собирался вернуть через неделю.