– У тебя есть еще приятные сюрпризы для меня на
сегодня?
– Нет, всего лишь несколько дополнений к американской
коллекции. Я уже поговорила о них с Габриэлой. Они не представляют проблемы.
– Мой Бог, почему нет? Ты хочешь сказать, что это будет
просто? Нет, Изабелла! – Но внезапно он вновь заулыбался, так как обладал
удивительной способностью сильно злиться и быстро прощать.
– Когда ты займешься мылом? – вновь надавила она.
– Я поставлю тебя в известность.
– Хорошо. Тогда все улажено, и у меня есть еще двадцать
минут до ленча.
Амадео улыбнулся ей, и она удобно устроилась на подлокотнике
его кресла и нежно коснулась рукой щеки мужа. В этот момент яркий солнечный
свет упал на бриллиант, и на дальней стене заиграли радужные блики. Она
заметила, как Бернардо с недовольным видом наблюдает за ними, и удивилась:
– В чем дело, Нардо, тебе снова не угодила одна из
твоих подружек?
– Очень забавно. Но так уж получилось, что в последнюю
неделю я был прикован к рабочему столу. Я начинаю чувствовать себя евнухом
этого дома.
Амадео нахмурил брови. Его беспокоило, что они сверх меры
завалили Бернардо работой, но Изабелла поняла, что его неожиданно мрачный вид
вызван чем-то другим. Она слишком хорошо его знала, чтобы поверить в то, что он
жалуется на очень большую нагрузку на работе. И она была права. Они все трое
были ужасно измотаны работой, но это им нравилось. Правда, Бернардо приходилось
работать несколько больше, чем его друзьям. Сейчас он был явно встревожен,
переводя взгляд с большого бриллиантового кольца Изабеллы на ее жемчуга.
– Это безумие – носить такие драгоценности, Изабелла. –
А затем выразительно посмотрел на Амадео: – Я говорил тебе об этом на прошлой
неделе.
– О чем это вы? – Изабелла переводила взгляд с одного
на другого с притворным испугом, а затем остановила взор на добром лице мужа. –
Он хочет заставить тебя отобрать мое кольцо?
– Примерно так. – Амадео пожал плечами, став при этом
больше похожим на итальянца.
Но Бернардо вовсе не забавляла их игра.
– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Вы знаете,
что случилось с Беллоджио на прошлой неделе. Это могло случиться и с вами.
– Похищение? – поразилась Изабелла. – Не говори глупости,
Нардо. Братья Беллоджио были важными политическими деятелями в Риме. Они знали
всех и сосредоточили в своих руках чрезвычайную власть. Все террористы
ненавидели их как символ капитализма.
– Они также знали, что у них чертовски огромное
состояние. А их жены расхаживали по городу как рекламы Ван Клифа. Ты не
думаешь, что одно связано с другим?
– Нет. – Изабеллу, казалось, это ничуть не тронуло, но
затем она вновь уставилась на Бернардо. – Что на тебя нашло? Почему это вдруг
стало беспокоить тебя? У тебя опять разыгралась язва? Она всегда делает тебя
странным.
– Прекрати, Изабелла. Не веди себя как ребенок. Это уже
четвертое крупное похищение за последний год, и вопреки тому, что вы думаете,
не все похищения в наши дни происходят в Европе по политическим мотивам.
Некоторые из них случаются именно потому, что люди богаты и дают понять это
всему миру.
– Ах так, значит, ты считаешь, что я разгуливаю,
демонстрируя наше богатство. Я права? О Боже, Бернардо, как это вульгарно!
– Но разве это не так? – Его глаза гневно сверкнули,
когда он схватил газету со стола Амадео. Он пробежал глазами по страницам,
быстро листая их. Амадео и Изабелла наблюдали за ним. – Да, ужасно, ужасно
вульгарно, Изабелла. Я так рад, что ты не способна на подобную грубость.
С этими словами он слегка ударил по раскрытой газете с
большой фотографией, на которой она с мужем входила во дворец. На вечере,
устроенном в честь открытия оперного театра, Изабелла была в изумительно
красивом бежевом муаровом вечернем платье и в пальто в тон ему, отороченном
роскошными соболями. На шее сияло бриллиантовое колье, на обоих запястьях –
браслеты, переливающиеся в унисон с кольцом на пальце.
– Я рад, что ты такая скромная. – Затем он гневно
взглянул на Амадео: – Вы оба.
Небольшие запонки на рубашке под вечерним фраком Амадео
сверкали совсем как маленькие бриллианты в ушах Изабеллы. На заднем плане
виднелся «роллс» Амадео, на котором шофер вывозил их только по торжественным
случаям.
Они в недоумении смотрели на фотографию, а Бернардо
осуждающе гневно – на них.
– Мы там были не одни, ты же знаешь, – мягко сказала
Изабелла. Ее тронуло его беспокойство. Он и раньше заговаривал об этом, но
теперь, когда похитили и убили братьев Беллоджио, в его голосе чувствовалась
упрямая решимость. – Дорогой, тебе действительно не стоит волноваться за нас.
– Почему? Вы считаете себя святыми? Вам кажется, что
никто не посмеет прикоснуться к вам? Если вы так думаете, то вы просто безумцы!
Вы оба! – На мгновение показалось, что он вот-вот расплачется.
Бернардо знал одного из братьев Беллоджио и на прошлой
неделе был на его похоронах. Похитители потребовали безумный выкуп в пятнадцать
миллионов долларов и освобождения шестерых политических заключенных. Но семья
была не в состоянии удовлетворить их требования, а правительство не пожелало.
Результат оказался трагическим. Хотя Изабелла и Амадео смотрели на него с
сочувствием, происшедшее их не тронуло. Бернардо явно виделись призраки.
Изабелла медленно встала и подошла к Бернардо. Она привстала
на цыпочки, обняла его и улыбнулась:
– Мы любим тебя. Но ты слишком волнуешься. Амадео
хмурился из-за сочувствия к Бернардо, а не из страха за себя.
– До вас не доходит, не так ли? – Бернардо смотрел на
них с возрастающим отчаянием.
На сей раз ответил Амадео, а Изабелла со вздохом села на
стул.
– Мы все понимаем. Но думаю, в этом меньше повода для
беспокойства, чем тебе кажется. Посмотри на нас, – он скромно махнул рукой в
сторону Изабеллы, потом на себя, – мы ничего собой не представляем. Мы просто
продавцы одежды. Чего кто-то может хотеть от нас?
– Денег. А как насчет Алессандро? Что, если похитят
его?
Амадео вздрогнул. Бернардо попал в цель.
– Это другое дело. Но он никогда не бывает один. И тебе
это известно. Вилла охраняется. Никто туда не может забраться. Тебе не стоит
так волноваться. Он в безопасности, так же как и мы.
– Ты ошибаешься. Сейчас никто не может быть в
безопасности. И до тех пор, пока вы разгуливаете в таком виде, – он вновь
указал на фотографию в газете, – вы играете с огнем. Когда сегодня утром я
увидел эту фотографию, мне захотелось выпороть вас обоих.
Амадео и Изабелла быстро обменялись взглядами, и Бернардо
отвернулся. Они не поняли. Они подумали, что он сошел с ума. Но сумасшедшие
они. Простые, наивные и глупые. Бернардо хотелось наорать на них, но он
понимал, что это бесполезно. Продавцы одежды... У них самый крупный дом мод в
Европе, одно из самых больших состояний в Риме, оба – эффектные личности, у них
беззащитный ребенок, а эта женщина увешивает себя драгоценностями... Продавцы
одежды. Он еще раз посмотрел на них, покачал головой и пошел к двери.