Брачный марафон - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Веденская cтр.№ 16

– Я не могу дождаться, когда смогу рассказать тебе о своих чувствах, глядя в глаза. Я очень хочу детей, – читал мне Илья письмо пугающе нежного новозеландца. Самым ужасным для меня было то, что Крис был всерьез готов платить за мой перелет из московской осени в новозеландские весенние экологически чистые субтропики. Он так устал искать себе девушку с семейными мечтами, что готов был принять меня в любящие объятия, не взвешивая и не измеряя. Единственный вопрос, который его волновал – могу ли я рожать детей.

– Как я буду жить с ним на этом его пастбище? – паниковала я, глядя, как Илья переводит мои корректные многообещающие ответы.

– Ну, скорее всего поначалу тебя захватит романтика. Большой дом с видом на реку, катание на лошадях по саванне, поцелуи при луне. А потом ты родишь ребенка, разведешься с ним, оттяпаешь половину его имущества и посоветуешь поискать жену в Таиланде, – усмехнулся Илья. – Как написать? «Ценю близкие доверительные отношения» или «хочу найти взаимопонимание»?

– Напиши «ценю банковский счет и отсутствие больших сексуальных претензий», – мрачно бросила я и вышла из комнаты. Илья с пониманием проводил меня взглядом. Мы тренировали английский у меня дома, где, обложившись учебниками, я с восторгом пыталась предлагать to drink a cup of tee or a cup of cafe.

– May be the bottle of Martini or wine? – хотелось сказать мне на самом деле. Говорить с Ильей на любом языке было приятно и не напряжно. А вот читать вместе с ним письма моих англоговорящих претендентов было не так уж здорово. Подруги криком кричали, что пора менять Илью и его сомнительные знания на платные и очень перспективные курсы, но я, делая вид, что мне не хватает денег, продолжала уроки. Если честно, с момента «Принятия Решения» утекло уже столько воды, что я бы давно забила на этих Крисов, Смитов и Лайонов, если бы не возможность под этим предлогом сидеть за моим маленьким столом у меня дома и склоняться над одним и тем же учебником, по которому со смехом можно было разыгрывать самые нелепые сценки.

– My mother’s house dispose in the village, – с серьезным лицом вещала я, думая, какой смысл в том, чтобы по-английски оповестить кого-то, что моя матушка сеет укроп в воронежской деревне.

– Really? – деланно потрясался Илья и мы хохотали.

– I very-very like to eat a candy! – делилась я самым наболевшим, поскольку разгрузочные дни вызывали во мне непреодолимое стремление к конфеткам и к шоколаду вообще, в любом его виде.

– What are you think about it? – с садистской улыбкой Илья доставал из какого-нибудь кармана своей объемной кожаной сумки шоколадку.

– И что мне теперь делать? Отказаться по-английски? – сглатывала слюну я.

– Слопать по-русски, – смеялся он. – Тебе совсем не так уж и нужно худеть, и потом, никогда нельзя отказывать себе в необходимом.

– Да уж, этот обломок сладкой жизни мне категорически необходим, – соглашалась я. В таком ключе изучать язык я могла бы вечно. Однако на работе все требовали динамики. Дело шло к моему дню рождения, я должна была что-то предпринять в связи с вызовом Кристиана.

– Ты поедешь в Зеландию? – допрашивала меня с пристрастием Римма.

– Сколько ты весишь? Ты когда последний раз взвешивалась? – спрашивала Таня Дронова. – Почему от тебя вечно пахнет шоколадом?

– Я вешу столько же, сколько и два дня назад. Или ты думала, я похудею за два дня? – зверела я.

– Ладно, живи, – выпускала она меня из своих цепких объятий. – Но контроль за тобой совершенно необходим! Ты и сама должна это понимать.

– Конечно-конечно, – сюсюкала я и выметалась в столовку. Странное дело, у меня иногда появлялось такое ощущение, что я раздваиваюсь. Как-то раньше была Катя Баркова и все. А теперь Катя Баркова как личность и Катя Баркова как физиологический организм. И у них разные цели и задачи.

– А какие задачи у организма? – заинтересовалась Римка, когда я в очередной раз мучалась совестью из-за лишней плюшки.

– Организм только и делает, что хочет шоколада. И пирожок, и салатик. Старается меня обдурить, запутать и измотать. «Слопай это сейчас, а завтра станешь самой правильной изо всех правильных, похудеешь так, что все ахнут!».

– Это точно, кстати! – отреагировала Анечка. – Я тоже это замечала. Наверное, это реакция организма на стресс. Ты его прекращаешь кормить, а он думает, что пришла война. И готовит запасы, чтобы пережить долгую ядерную зиму.

– И вовсе это не это! – гавкнула Селиванова. – Одна сплошная лень с малодушие. Безволие.

– Наверное, – уныло кивнула я, подумав про себя, что не очень-то это приятно, спорить с самой собой, как шизофреник. Раньше я не задумывалась о похудении, лопала, что под руку попадет и никак не страдала. И не поправлялась. Ну, может, чуть-чуть. По килограмму в три года. А теперь я испытываю приливы паники, когда меня заставляют взойти на весы. Хорошо хоть, что весы у меня дома показывают числа с погрешностью в пару кило в любую сторону.

– Когда худеешь, можно слопать конфет больше, чем когда спокойно живешь и не думаешь об этом, – поддержала меня Римка. Все-таки не такая уж она была злая внутри. Просто хочется ей сделать из меня мечту поэта. А как тут по-другому, если в день моего рождения придется признать, что я уже не так молода для инфантильного одиночества. Завтра, двадцать пятого сентября мне официально присвоят очередное звание, на погонах нашьют лычки «тридцатилетней», и ничего с этим поделать было нельзя.

Гороскоп, который я по привычке читала пару раз в месяц, пытаясь жить в соответствии с мировой гармонией, утром моего первого в четвертом десятке дня высказался необычно подробно, словно бы пытался предостеречь меня – непутевую блудную дочь, от множества невидимых и ужасных подводных камней.

«Сегодня не лучший день для общения со старшими, родители станут настаивать на своем, переубеждать их бесполезно. Напряженная домашняя атмосфера побудит Вас провести вечер в обществе друзей. Если решается жилищный вопрос, то необходимо будет „покрутиться“, чтобы не остаться в дураках. Успешны знакомства и поездки».

Я долго вчитывалась в строчки, пытаясь понять, пора ли мне уже спасаться бегством или еще можно погодить. В целом, общения со старшими я особенно не ожидала, если не акцентировать внимание на том, что Римка и Илья все же были несколько старше меня. Мама с утра прекрасно проявилась в телефонной трубке, пожелала мне обычных в такой день радостей жизни и отчалила собирать кабачки.

– Будь хорошей девочкой, веди себя как подобает, уважай старших и заботься о близких и будет тебе счастье, – в обычном для моей мамы ключе напутствовала меня она, а я, на секунду забывшись, почувствовала себя девочкой-первоклассницей, которой поправляют сбившиеся банты и плечики кружевного фартучка.

– Спасибо, мамочка, – елейным тоном лила на нее дочернюю любовь я.

– Как здоровье Олега Петровича? – формально проявила интерес к моему «мужу» мама. Я поперхнулась. Потому что как-то давненько о нем не вспоминала.