Муж для девочки-ромашки - читать онлайн книгу. Автор: Арина Ларина cтр.№ 3

– Он для меня староват, – страдальчески прошептала Анна, видимо, считая кавалеров глухими. Костя тут же покраснел и обиженно прищурился.

– А для меня, можно подумать, в самый раз, – одними губами произнесла Надя и немедленно пожалела, так как Фингалова начала лезть ей в лицо и настойчиво переспрашивать, желая уточнений. Костя тоже заволновался. Возможно, Надино мнение было ему небезразлично.

– Может быть, девушки желают выпить? – дипломатично предположил Алексей, предчувствуя легкий скандалец.

– Желают, – агрессивно отреагировала Анна.

– Нет, – в унисон ей замотала головой Надя.

– Какая ты правильная. – Костя то ли одобрительно, то ли издевательски ухмыльнулся и тут же был перебит смирившейся с расстановкой сил Фингаловой:

– А я – порочная шалунья!

Она тряхнула одуванчиковой шевелюрой и странно улыбнулась.

– Какой ужас, – искренне испугался толстяк, жалея, что не уговорил друга спокойно попить пива в соседнем баре. Там тоже были девушки, причем более адекватные.

Хлебнув мартини, Фингалова пошла лихо отплясывать перед стойкой.

– Веселая у тебя подруга, – шепнул Алексей и даже, кажется, поцеловал. Или ей это только показалось? Голова кружилась, и организм потянуло на сумасбродства.

– Закажи ламбаду. – Анька утянула Костю в гущу танцующих и, не дожидаясь запрошенной мелодии, начала вытворять что-то страшное, мельтеша конечностями и размахивая прической.

– Давай сбежим. – Алексей шептал Надюше уже в другое ухо, превращая мысли в желе, а тело – в податливый воск.

– Я потом пожалею, – глупо хихикнула Надя, смутно понимая, что хихикает не ее воспитание, а бокал мартини, заглоченный на нервной почве едва ли не залпом.

– Так ведь это будет потом, – не унимался Алексей и даже попытался схватиться руками за ее блузку.

Слово «потом» срикошетило от мозга и шальной пулей вернулось в Надино сознание.

«Интересное кино, – подумала она вдруг так четко и ясно, словно побывала под ледяным душем или успела проспаться. – То есть я все-таки пожалею, и он этого не отрицает».

– Поехали ко мне, – пыхтел кавалер, торопливо досасывая свою порцию спиртного, видимо, опасаясь, что Надя согласится слишком быстро и он не успеет допить оплаченное.

– Я сейчас. – Надя ловко вывернулась и послала ему игривую улыбку. – Только Аньке скажу.

Ввинтившись в толпу, она обнаружила Финаглову висящей на Костике. Пара танцевала нечто медленное, невзирая на веселый рэп, под который судорожно дергались окружающие.

– Аньк, я ухожу, – проорала Надя, косясь на фингаловского партнера. Тот понимающе хмыкнул.

– Пока, – мурлыкнула Фингалова и изобразила взмах ладошкой.

– Счастливо, – многозначительно добавил Костя и расплылся в улыбке, словно наглый кот, сожравший без спроса литр хозяйской сметаны.

«Все мужики уроды!» – свирепо подумала Надя, стремительно выбегая на сияющий ночными огнями проспект.

Через час, когда она выходила из метро на окраине города, оставшийся в клубе Леша нарезал круги вокруг благосклонно хихикающей блондинки, а Фингалова читала стихи разомлевшему Костику, волоча его вдоль сонной набережной.

Троллейбуса не было, маршруток тоже, зато народа на остановке столпилось как на первомайском салюте: все гомонили, веселились и провожали последний выходной день. Надя чувствовала себя лишней на чужом празднике жизни, как ворона на свадьбе или косой сугроб на изумрудно-весеннем газоне. Почему-то бросалось в глаза, что все женщины были со спутниками, за исключением сильно подвыпившей мадам преклонного возраста. И то бабулька норовила найти себе общество, привлекая внимание к своей покачивающейся персоне исполнением громких матерных частушек.

«Вот так женское естество стремится избежать одиночества, – потянуло Надежду на философию. – Мужчина мелок и жалок, но без него женщина не чувствует себя женщиной. Женщина без мужчины – как лодка без весел, как муха без крыльев, как машина без колес…»

– Девушка, – оборвал ее философские потуги веселый басок. – Скучаете?

Худощавый русоволосый парень, явно моложе, с ярко выраженным хорошим настроением, серыми глазами и суперменской ямочкой на подбородке, доброжелательно улыбался где-то с высоты метр восемьдесят.

«…влюблюсь, буду бегать за ним, как кошка, потом он найдет другую. Возможно, мы перед этим даже успеем пожениться, а то и ребеночка смастерить. Наглый, самоуверенный красавчик. Фигура, морда… имеет право. А я – нет. Не имею. Я должна буду благодарить судьбу за то, что мне обломилось такое сокровище… Вообще хоть что-то обломилось, ибо не по Хуану сомбреро…» – пронеслось у нее в голове.

Совершенно неожиданно для себя Надежда зашипела, как гюрза, которой уверенно встали на хвост заскорузлым солдатским ботинком:

– А что? Желаете развеять мою тоску? Спляшете? Или, может, споете что-нибудь жизнеутверждающее? Исчезните!

– Да без проблем, – озадаченно пробормотал опешивший парень и действительно исчез, смешавшись с толпой на остановке.

– Дура! – обреченно простонала Надежда.

– Да уж, – подтвердила бабка-частушечница, отравив окружающую среду едким алкогольным запахом. – Хороший мужик дается раз в жизни и в самый неподходящий момент.

– Только на нем не написано, что он хороший, – наставительно встряла в дискуссию полная брюнетка. – А он про себя наврет с три короба, как коробейник про китайские фонарики. Все плюсы – на словах, инструкция – иероглифами, батарейки в комплект не входят! Поверишь, купишься, приволочешь в дупло, а они не работают. – И брюнетка с отвращением оглянулась на печального дядьку, прислоненного к столбу. Дядька олицетворял собой безграничное отчаяние: брови домиком, нос картошкой и понуро обвислые усы, обтекающие исполненные обиды оттопыренные губы. Видимо, он тоже слишком поздно ознакомился с инструкцией к предмету обожания и теперь желал высказаться, но не мог по причине временной потери дикции. Страдалец влажными телячьими глазами проехал по Надежде и покрепче прижался щекой к столбу, пошевелив непослушными ногами.

– Стой спокойно! – рявкнула брюнетка. – А то опять в лужу брякнешься, горе луковое!

В этом ее «горе луковом» вдруг проскользнуло что-то такое, от чего стало ясно: хоть оно и горе, но его все же любят. Очень по-своему.

И тут Надя четко поняла, что не хочет быть вот такой вот теткой при вислоусом мужичонке. Вообще ни при каком не хочет. Зачем? Чтобы жалели? Чтобы ждать его пьяненького с работы? Чтобы ревновать ко всем и бояться однажды потерять? А в результате все же остаться одной, как мама.

– Ни за что! – твердо проговорила она вслух и бросилась штурмовать подъехавший троллейбус.

В этой жизни побеждают молодые и сильные. Удовлетворенно схватившись за поручень, Надя наблюдала, как тетка с шатающимся «горем луковым» тщетно пытается взгромоздиться на нижнюю ступень. Мужичонка, как балласт, тянул ее назад, безуспешно пытаясь закинуть организм в двери и безнадежно промахиваясь.