Заклятая подруга - читать онлайн книгу. Автор: Арина Ларина cтр.№ 37

– Сможешь приехать ко мне? Прямо сейчас?

– К тебе?

В голове промелькнули мысли об ужине, горячем душе и… Андрее. Рита поняла, что хочет куда угодно, только не домой. Лешка болел у бабушки – папашке его лечение больше не доверяли, поэтому ничего хорошего Риту вечером не ожидало. Мужа видеть не хотелось категорически.

– Ко мне! – с вызовом и напором повторила Лера.

– Да легко, – выдохнула Рита и стала продираться к выходу.

Лучше поддержать подругу в беде, чем снова собачиться с Андреем. Наверное, их семейная жизнь, насыщенная разборками и взаимным недовольством, требовала перерыва. Пора отдохнуть друг от друга. Марина, кстати, уже советовала ей временно переехать к маме и дать мужу возможность соскучиться. Но Маргарита побаивалась отдыхать на маминой территории. Во-первых, это чревато ежевечерними разговорами на тему неудачного брака. А во-вторых, тот, кто уходит, находится в проигрышной ситуации. Ведь рано или поздно придется возвращаться. А кто возвращается – тот, получается, то ли сдается, то ли идет на уступки. В любом случае на поле битвы произойдут изменения, и по возвращении можно запросто угодить во вновь вырытую траншею. Лучше держать руку на пульсе, пока хватит сил и нервов.

Жизнь всегда крутится черно-белым волчком, поворачиваясь к нам то одним, то другим боком. Если вы уткнулись физиономией в черноту и кажется, что этот волчок самым подлым образом остановился, – не отчаивайтесь, идите, ползите дальше. Там впереди есть белая сторона.

Горецкая всегда всем советовала держаться до последнего. Человек не имеет права быть слабым – сограждане затопчут. Потом, вероятно, даже пожалеют, но сначала пройдут по голове. Исключения возможны, но крайне редко.

Советовать, как известно, гораздо проще. Когда наши мужчины во время футбольного матча орут перед телевизором, потрясая арбузным животиком и бутылкой пива, они дают очень дельные советы игрокам. Но то, что они знают, как играть, еще не гарантирует, что если их сию секунду выпустить на поле в любимых семейных трусах и тапочках, то от этих советчиков будет какая-нибудь польза. Горецкая оказалась советчиком, но не игроком. В самый тяжелый момент цепляться за жизнь зубами не получилось, и она расклеилась.

Перед кабинетом в присутствии очереди Лера еще держалась, но увидев, что онколог не импозантный мужчина, как ей отчего-то представлялось, а круглолицая толстушка с дешевой химией, расплакалась. Врач на нее даже не смотрела, перебирая бумажки и шепча Лерину фамилию, чтобы не забыть. Когда нужный анализ был выдернут из желтоватой пачки бланков, Валерия почувствовала, что сейчас ее вырвет от нервного перенапряжения.

– Ну, давайте посмотрим, раздевайтесь, – равнодушно произнесла врач, машинально заполняя карточку.

В полуобморочном состоянии Лера начала разоблачаться, путаясь в одежде, словно на ней был не костюм, а рыбацкая сеть.

Врач что-то спрашивала, больно давила, один раз нажала так, что Лера задохнулась от боли. Ей стало так жаль себя, что сознание заволокло пеленой слез.

– Женщина, вы оглохли? – донеслось до нее как сквозь вату. – У меня там очередь! Вам поспать негде?

– Извините, – пробормотала Горецкая, ощущая себя жалкой, униженной и какой-то маленькой. Будто ребенок, потерявшийся в метро.

– Расстроилась? – понимающе кивнула врач, глядя, как пациентка пытается сунуть ноги в рукава пиджака. – Да это сейчас быстро, особенно если платно. Чик, и нету. И живи себе припеваючи.

Содрогнувшись от ужаса, Лера дико взглянула на докторицу:

– Мне отрежут что-то?

Она с трудом ворочала мозгами, представляя ситуацию, при которой ей что-то такое из внутренностей «чик». И как потом жить припеваючи? Подвываючи если только. Что за ненужная деталь?! И что вообще за патологоанатомический юмор? У человека горе, а его так нелепо утешают.

– Ты вроде на приличной работе, не улицы метешь, – с сочувствием проговорила врач. – И образование высшее. Нет бы обрадоваться, что легко отделалась! Я, между прочим, онколог! У меня тут люди мечтают, чтобы визит оказался не по профилю. А ты еще и с претензией! Так все хорошо не бывает. У меня вон трое детей. Я уже устала в школу с кошельком бегать. Обувь рвут, из одежды вырастают, на учебники сдай! Макулатуры велели по тридцать килограммов с человека принести. А у меня что, целлюлозно-бумажный комбинат дома? Где я им девяносто кило бумаги возьму? Я сама столько вешу. Вот если только пойти и повеситься там у них на безмене! А если ты против абортов, то это твои личные проблемы!

Врачиха разозлилась и несла какую-то жуткую чушь.

– Да что вы, дети – счастье, я за вас рада, – пробормотала Валерия, чувствуя, что колготки перекрутились и отвратительно тянут, но не переодеваться же! От раскрасневшейся докторши хотелось быстрее уйти. Уж больно непонятно она выступала. – А мне куда теперь? Что мне теперь делать?

Отвратительное слово «чик» мельтешилось в мозгу и мешало правильно задавать вопросы.

– А куда беременные ходят? К гинекологу! А там уж как знаешь!

– При…чем… тут, – поперхнулась Валерия, ощущая горячую волну слез, облегчения, недоверия, накатывающую откуда-то снизу. Она уже соображала, но поверить не могла. – Вы ошиблись! Этого не может быть! – заорала она так, что врачиха вздрогнула и даже слегка подпрыгнула, заколыхав пышным телом, плотно вбитым в белый халат. – Я не могу быть… того… беременной!

– А что, без мужика живешь? – язвительно прищурилась докторица. – Ну, тогда тебе ветром надуло! Только у тебя, милая, все симптомы! И чего тебя ко мне послали, ума не приложу! Это ж умудриться надо! Тошнит, аппетита нет, головокружения, пузо растет, грудь болит, а она к онкологу чешет! Раньше люди были вменяемее. Интернета не знали, диагнозы сами себе не ставили и жили спокойнее. А теперь каждый сам себе профессор! У тебя уж четвертый месяц давно пошел. Скоро ребеночек шевелиться будет.

И тут Лера заревела в голос. Глупо, по-бабьи, и даже полезла к ехидной тетке обниматься.

– Стресс, – понимающе кивнула та и сунула Горецкой стаканчик с водой.

Тонкий пластик Лера раздавила в ладони и облилась, пятясь к дверям.

– Карту возьми, ненормальная! – развеселилась врач, сунув ей в руки какие-то бумаги и выпихнув за дверь с криком: «Следующий!»

Вытирая слезы и сопли, Лера пронеслась мимо сочувственно притихшей очереди. Ей было стыдно за свое счастье.

– Чик! – с веселым возмущением пробормотала она, пытаясь привести себя в порядок. Тушь потекла, помада размазалась, а лицо покрылось красными пятнами. Это не имело никакого значения. Лера смыла остатки косметики, посмотрела на опухшую, сизоватую физиономию и сообщила своему отражению: – Если мальчик, то скоро появится первый идеальный мужчина на планете.

Счастья было так много, оно так невыносимо распирало, что Валерия Горецкая подпрыгивала, словно мячик, и изнемогла от желания с кем-то поделиться этим счастьем.