Я подарю тебе любовь - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Алюшина cтр.№ 27

Он лежал в туалете, между унитазом и стеной, грязный, вонючий, облеванный, не человек уже, ошметок человека.

Он тогда порадовался, что пил всегда один, не нуждаясь в компании, и никто, кроме его самого и Господа Бога, не видел его, Дениса Арбенина, в этом нечеловеческом, опустившемся виде животного.

Он пролежал там долго, несколько часов, не смог выбраться, застряв за унитазом, куда свалился в пьяном беспамятстве. Лежал, замерзал, трезвел понемногу и думал такое, что только рядом со смертью ходит, — истину, чистую, незамутненную и незаплеванную.

К вечеру выполз потихоньку.

Снял с себя всю одежду и выбросил. Отдраил грязную ванную, дважды потеряв сознание и стукнувшись головой о бортик. Отдраил, набрал горячущей воды, вымылся, вылез, спустил и набрал еще раз, второй раз вымылся.

Выбрался кое-как, трясясь всем телом, на дрожащих ногах, смог одеться во что-то чистое, заварил себе кружку крепкого чая, выпил залпом, обжигаясь, поставил кружку на стол и дал себе зарок на всю жизнь — никогда не пить!

Все!

С этой минуты Денис Арбенин никогда ничего спиртного не пил, даже пива, и не курил, хотя про курение зарока не давал.

Два дня отлеживался, пил воду, чай, много, выгонял грязь накопившуюся. На третий день кое-как встал, сварил себе супец какой-то из пакета и начал методично, метр за метром, отдраивать квартиру.

Деньги он все пропил. Провел инспекцию продуктов, нашел гречку, макароны, банку тушенки, раскрошившиеся остатки печенья, чай. На этом и жил неделю до следующей пенсии.

Сел, взял ученическую тетрадку и скрупулезно рассчитал, на что и как ему хватит пенсионных копеек. По-честному — ни на что! Ничего, не помрет!

Сходил к врачам, долго выспрашивал, выяснял, какие упражнения, терапия нужны, чтобы восстановить ногу, записывал подробно в ту же тетрадку, в ней же расписал себе каждодневные занятия, нагрузки.

И, чтобы занять себя чем-то продуктивным, решил улучшать свой быт.

Смешно!

На ремонт, даже косметический, просто обои новые поклеить, у Дениса денег не было и взять неоткуда! Но существовали иные варианты, было бы желание! Всегда что-то можно придумать. Электрику в квартире он починил, профилактику сантехническую сделал и решил отреставрировать старый семейный комод: Комод достался маме от бабушки, а бабушке от ее мамы, дореволюционный, массивный красавец, но, увы, битый всеми войнами и временами.

Рядом с ними, на одной лестничной площадке жил сосед Михаил Захарович. Сколько Денис себя помнил, они дружили. К сожалению, лет пять назад умерла жена у Михаила Захаровича, тетя Катя, Денис ее хорошо помнил, очень добрая, с мягкой, понимающей улыбкой.

Сосед видел, что происходило с Денисом, пытался разговаривать, ругал по-отечески, но в тот месяц Денис никого не видел и не слышал, да ему и безразлично все было.

Так вот, Михаил Захарович всю жизнь проработал реставратором-краснодеревщиком. Раньше сей факт Дениса особо не интересовал, а сейчас, занявшись комодом, он к нему обратился. Зашел как-то вечером.

— Михаил Захарович, совет нужен.

— Ну как ты, Денис? Справился с лихоманкой? — озабоченно спросил сосед.

— Справился, дядь Миш.

— Совсем или на время? — искренне переживал Михаил Захарович.

— Совсем.

— Молодец! — просветлел лицом сосед. — Я в тебе не сомневался, не той ты закваски, Дениска, чтобы вгорькую пропадать! А то, что покорежило тебя водкой, так и не винись — всякое бывает, да пройти это самому надо, чтобы понять: не спасет она! Это тоже пережить приходится, когда жизнь прикрутит. — И совсем повеселел, радовался за Дениса: — Ну, ну, что за совет?

Пока Денис разбирал, «лечил», восстанавливал и снова собирал комод, руководствуясь наставлениями Михаила Захаровича, тот заходил каждый день, подсказывал, но больше молчал, наблюдал, как Арбенин работает.

Закончив, Денис позвал соседа:

— Дядь Миш, иди посмотри.

Михаил Захарович смотрел внимательно, долго, надев очки, со всех сторон заходил, пальцами щупал. Окончив осмотр, снял очки и вынес вердикт:

— Вот что, Денис Васильевич, я тебе скажу, — серьезно, почти патетически, заявил он, — у тебя талант, дар Божий. Ты дерево слышишь, чувствуешь, и оно тебя любит. Это большая редкость, таких людей единицы.

— Да ладно, дядь Миш, мне просто интересно было, и руки с головой занять хотелось, — не поверил Денис.

— Это ты от незнания говоришь. Пойдешь ко мне в ученики? Без ненужной скромности скажу, я мастер известный, научу всему, что знаю и умею. Сейчас времена лихие, и музей, история никому стали не нужны, но это временно. И не такое страна наша переживала, лет через десяток ой как краснодеревщики понадобятся. Да и сейчас дела найдутся. Мастерская у меня есть, а антикваров никакие революции не перебьют. И заказы кой-какие имеются. Денег больших не обещаю, не взыщи, пока по малости, но и не копейка стылая. Ну что, Денис Васильевич, пойдешь?

— Конечно, дядь Миш! Я ж истыкался, куда только можно, работу ища!

— Я тебе не работу за зарплату предлагаю, — остудил Михаил Захарович, — а дело всей жизни! Учебу непомерную и каторгу сватаю. Работа у нас вредная, трудная, но, если полюбишь это дело, во сто крат воздастся!

Вот так Денис и стал учеником.

Это потом он узнал, что Михаил Захарович Володарский известнейший мастер с мировым именем, бриллиант! И Богу не раз мысленно благодарность вознес, что попал в его руки.

Через два года обучения Михаил Захарович отправил Дениса диплом «получать».

— Одно дело ремесло, мастерство, секреты и умения. Другое, и обязательное: история, знание искусства зодчества, архитектуры, без них в нашем деле никуда, да и иные, специальные знания. И диплом тебе, Дениска, ой как пригодится, когда дело свое откроешь, а ты откроешь, уж я-то точно знаю!

Одного слова Володарского хватило, чтобы Арбенина зачислили в Строгановку.

Денис учился вечерами в университете, а остальное время у Михаила Захаровича, увлеченно, с внутренним восторгом постижения, почти не спал, часа по три-четыре в сутки. Спать ему было обидно — время драгоценное тратить. Приспособил дома в гостиной большой стол под рабочий верстак, свет правильный установил, приходил уж к ночи, перекусывал по-быстрому — и работать, учиться!

С интересом, радостью, постоянно сопутствовавшей теперь, до счастливого тепла, разливающегося в груди.

Всему, что знал и умел, научил его Михаил Захарович, и не только профессии, но такой мудрости житейской глубинной, которая мало кому дана.

И первым уроком жизни, как ни странно, стала кулинария.

Володарский постоянно засиживался с Денисом до глубокой ночи.

— А что, — говорил он Денису, — мне, старику одинокому, делать? Телевизор смотреть? Время золотое тратить? Мне тебя обучить успеть надо, передать все, да и видеть, как набирает силу твой дар, это ж счастье!